описанием их гербов и девизов. При каждом выкрикнутом имени толпа начинала восторженно орать, правда, не обходилось и без обидных замечаний.
- Этот не крепок в седле, готов вывалиться из него в любой момент! Ха! Барон такой толстый, что непонятно как его лошадь такую тушу выдерживает!
Пытаясь понять, что тут происходит, я уже был готов спросить, как заметил, что из толпы, один за другим, по мере перечисления имен выходят молодые люди, в основном, пажи и каждый несет с собой уменьшенную копию рыцарского щита с нарисованным на нем гербом. Все они шли в одном направлении, и я решил последовать за ними. Паж, за которым я шел следом, привел меня на центральную площадь, где вокруг большого деревянного щита с вбитыми в него гвоздями, где уже висело полтора десятка маленьких щитов, собралась еще одна толпа. Рядом со щитом стояло еще два герольда. Один, с помощью длинной палки с крючком на конце, развешивал декоративные щиты на своеобразном стенде, второй сверяясь со списком, подсказывал ему место, куда надо повесить щит того или иного рыцаря. Толпа зевак, собравшаяся вокруг них, негромко и со знанием дела обсуждали вывешенный гербы… участников турнира, который был должен состояться на следующий день.
'Блин! Рыцарский турнир! Завтра! Классное шоу! Иду смотреть! Вот если бы еще программку достать на представление. Как да что. Интересно, а ставки они делали или нет? Вроде, нет. По-крайней мере парни из исторического клуба ни о чем таком не упоминали. Стоп! Чую запах жаренного мяса. Ага, вон и заведение. Ха! И название соответствует: 'Обжора'. Зайду, а то желудок своего требует'.
Зайдя в полутемный, длинный зал, огляделся. За стойкой хозяина заведения среди свисавших с потолка колбас и связок лука сидела пожилая женщина. Не знаю, как она выглядела в молодости, но сейчас ее лицо было как у сказочной Бабы-яги. Нос - крючком, острый подбородок, две узенькие полоски губ и нависшие густые брови над маленькими глазками. И взгляд - острый. Ощущение такое, что в тебя вонзаются два буравчика. Несколько секунд мы смотрели друг на друга, как вдруг Баба-яга подала голос:
- Джин, мигом сюда! У нас знатный господин!
Ко мне тут же подлетела плотненькая девушка с веселыми, озорными глазами, из породы резвушек - хохотушек: - Господин, здравствуйте! Что изволите?!
Ее милое и веселое лицо решило исход моих сомнений: стоит ли тут обедать?
- У вас тут как… - начал, было, я говорить, как меня тут же перебила девушка - Не волнуйтесь господин! У нас в конце зала - 'чистая половина'. Знатных гостей мы принимаем со всем уважением! Разрешите проводить вас?!
Я кивнул головой.
В самом конце заведения, куда привела меня девушка, стояло два стола, за которыми спокойно могло уместиться двенадцать человек. Они стояли сразу за двумя толстыми балками, потемневшими от времени и копоти, которые своего рода стали своеобразной границей для дворян и простого люда. Один стол был полностью свободен, а за другим сидел дворянин примерно моего возраста в потертом камзоле. Видавшие виды шляпа была небрежно брошена рядом с хозяином, который время от времени обтирал об нее жирные пальцы. Впрочем, обилием и разнообразием стол не поражал. Скорее наоборот. Перед господином стоял кувшин, судя по виду, не самого, мягко говоря, дорогого пива, кружка и тарелка вареных раков. Я еще не сильно разбирался в местной гастрономии, но все же взял на себя смелость предположить, что раки, не в пример моему времени, деликатесом здесь отнюдь не считались.
При моем приближении дворянин оторвался от увлекательного занятия по разделке очередного речного обитателя и взглянул на меня весело и насмешливо.
'Не Аполлон и даже не бельведерский' - отметил я.
Нос дворянина был крупноват, глаза мелковаты, челюсть тяжеловата, а вот усы стрелками скорее подошли бы какому-нибудь смуглому идальго, а не добропорядочному англичанину. К тому же они были неухоженными, под стать неряшливой, давно не подравниваемой бородке. В то же время от посетителя сего храма еды и пития веяло силой, надежностью, весельем и доброжелательностью. Несмотря на перечисленные недостатки, личность дворянина не лишена была определенного обаяния.
Означенный посетитель весело подмигнул мне и сделал приглашающий жест:
- Скучно сидеть одному, а с простолюдинами не интересно - либо уборкой урожая, либо ценами на дрова мозги высушат. Присоединяйтесь! Двум благородным господам всегда найдется, о чем поговорить, - не дожидаясь моего согласия, он крикнул девушке: - Джин, милая! Еще кружку моему приятелю и тарелку раков. За мой счет, - пояснил он мне.
Он явно не был богат, но девушка, получив ласковое ускорение в виде хлопка по попке, мигом обернулась - я даже еще и разместиться напротив дворянина не успел. Видимо в этом заведении его знали и уважали,… а может быть даже любили…некоторые. Честно признаться мне такая широта души понравилась. Почти как в России - сам не допьет, но компанию себе обязательно найдет.
Поблагодарив дворянина за щедрость и решив, что негоже русскому человеку не ответить хлебосольством на угощение, принялся заказывать, исходя из двух персон.
- Что у вас есть?
- Мед, эль, вино.
- Тащи вино! Какое получше! А из еды?!
- Сегодня у нас свиное жаркое, свиные ребра, запеченные в пиве и тушеный, с овощами, цыпленок. К ним для сытности, если господа пожелают, есть тушеная кислая капуста, вареные бобы и перловая каша, приправленная толчеными лесными орехами. На сладкое - печенье на меду…
- Сладкое нам без надобности. На закуску дай свиные ребра, затем… жаркое. И… хлеб. И побыстрее, девочка!
- Милорд, не извольте беспокоиться, мигом доставлю!
Не успела служанка отойти, как раздался голос дворянина:
- О! Нас ожидает роскошное пиршество! Отказываться от предложения достойного сэра не буду, так как нахожусь в несколько затруднительном положении! Позвольте представиться! Сэр Арчибальд Пакингтон. Сын барона Джеральда Пакингтона. Приехал поучаствовать в турнире. Впрочем,… хм… ну, в общем, посмотреть.
- Сэр Томас Фовершэм. Сын барона Джона Фовершэма. Скажем так: мимо ехал.
Из дальнейшего разговора под ребрышки и вино выяснилось, что мой новый знакомый является фанатом турниров и, как некоторые мои знакомые из двадцать первого века, не пропускающие ни одного матча любимой команды, Арчи также старался принять в них участие. Но, увы, не в этот раз. Полгода тому назад тот неудачно выступил в турнире, после чего ему пришлось расстаться с доспехами и конем, поэтому теперь он вынужден довольствоваться ролью зрителя. Но Арчибальд не унывал и, довольствуясь самой скромной пищей и одеждой, продолжал, если предоставлялась такая возможность, посещать турниры. Он знал до мельчайших подробностей все тонкости проведения турниров, всех знаменитых бойцов, их любимые приемы, оружие и слабые места. На эту тему без всякого напоминания он мог говорить часами.
После второго кувшина мы с ним стали закадычными друзьями, после чего он стал настойчиво уговаривать меня принять участие в турнире, на что я неизменно отвечал, что я тороплюсь, меня ждут и т.п. Но тот наседал меня, толкуя о том, слава рыцаря, добытая в турнире - превыше всего. Тогда я привел, как мне тогда показалось убойный аргумент, который основывался на том, что мне необходимо пройти своего рода экзамен, на котором я должен рассказать хотя бы о трех поколениях своих предков, тем самым доказывая право на дворянство. К тому же поручителей в этом городе у меня нет, так как здесь проездом и никогда до сего дня не имел чести бывать… Арчи в ответ весело рассмеялся, затем хлопнул меня по плечу и пообещал все устроить. Я принял это за пьяное хвастовство, поэтому беспечно махнул рукой в ответ: делай, что хочешь! Потом мы выпили за мои подвиги на турнире. Потом еще… Проснулся я в своей комнате на постоялом дворе, что само по себе было чудом, так как совершенно не помнил, как добрался до него.
'Блин! Это же надо… Голова моя… Ох! Четвертый кувшин… был явно лишним'.
Не успел я привести себя в порядок, как раздался стук в дверь и на пороге нарисовался мой новый закадычный друг (ну да, куда заливали - за кадык - оттуда и друг) с радостным сообщением о том, что меня занесли в списки участников турнира. После этого 'радостного' сообщения он, без особых церемоний, присел к столу и налил себе вина из кувшина, который пять минут назад принес мне Хью, специально посланный за ним в трактир. Затем я узнал, кому был обязан зачислением в турнирные бойцы. Как оказалось, двоюродный дядя Арчи, по отцу сэр Уильям Пакингтон, является не только личным секретарем господина барона
