глаза. Надо мной склонился Джеффри. Когда с его помощью я поднялся на ноги, боль пронзила тело в нескольких местах, а мир перед глазами закачался еще сильнее.
- Томас, ты как?!
- Ох! Круто. Почти… как американские горки.
Несколько минут приходил в себя, после чего осмотрелся. В шаге от меня стоял Ляо, злобно скалящий зубы. Шлем, доспехи, короче, все, что на нем было надето, было залито кровью, изрядно помято, а местами порублено. Джеффри выглядел не лучше. Только я подумал, какой у меня самого вид, как вдруг понял, что вокруг меня не свистят стрелы, не звенят клинки и не льется кровь. Нет, о тишине и речи быть не могло. Был слышны стоны и крики, так же слышался звон сталкивающегося оружия, но все эти звуки доносились теперь из глубины городских улиц, которые начинались прямо у городских стен. Судя по кличу англичан: - Святой Георгий!! - эхом отдававшихся от стен домов, войска графа прорвали оборону и теперь теснят защитников города.
- Мы… победили?
- Победили, Том! Ты молодец, парень! Как ты?
- Бывало и лучше.
Голова болела так, что хотелось оторвать и пожить некоторое время без нее. Попытался осторожно потрогать, но Джеффри отдернув мою руку, сказал:
- Том, у тебя вся левая половина головы в крови, аж волосы слиплись. Вода нужна, да где ее сейчас взять.
От его слов мне захотелось пить, а затем появилось желание лечь. Такое сильное, что я даже посмотрел себе под ноги, подыскивая место. Только тут я заметил лежащих в двух шагах от меня несколько трупов солдат и одного горожанина, по виду совсем мальчишку, с разрубленной грудью. Огляделся. В лужах уже запекшейся крови вперемешку с обломками оружия и прорубленных доспехов лежали трупы французов и англичан.
Осторожно повернул голову в сторону городских улиц. Две ближайшие ко мне были пусты, если не считать бочек, досок и десятка трупов, зато третья, дальняя из них была перегорожена баррикадой из телег и ящиков, за которой засело с копьями не менее двух десятков защитников города. Перед ними, на земле, лежали три трупа английских солдат. Четвертый мертвец лежал, свесив руки, на самой баррикаде с разрубленной головой. И все же, несмотря на потери, отряд англичан целеустремленно штурмовал баррикаду.
- Святой Георгий!! - неожиданно раздались крики на соседней улице. - Англия, вперед!!
Но святой, должно быть, спал в это время, поскольку не оказал призывающим его никакой помощи, в чем я убедился в следующую минуту, после того как смысл криков резко изменился:
- На помощь!!
- Джеффри, помоги! И ты Ляо, тоже.
Чтобы тому было понятней, я кивнул китайцу головой в сторону криков. Оба рванулись с места, словно псы, науськиваемые хозяином на зверя, но помочь не успели. Только они успели сделать первые шаги, как из-за угла выбежал английский латник без шлема, с залитой кровью головой. Бежал тяжело, поддерживая правой рукой раненую левую. Было видно, что каждый шаг дается ему с трудом. Следом за ним выскочил здоровенный молодец в кожаной куртке, обшитой металлическими бляхами, держащий в высоко поднятой руке мясницкий топор. В два прыжка он достиг англичанина, а затем одним ударом расколол его череп надвое. Тело солдата еще падало на землю, как острие клинка моего телохранителя пронзило горло француза, не успевшего отразить столь быструю атаку. Выскочившие следом за здоровяком двое горожан, увидев, что сила не на их стороне, резко развернувшись, со всех ног помчались обратно. Джеффри и Ляо, размахивая оружием, бросились за ними. Только они успели скрыться за углом дома, как вдруг раздался многоголосый клич в районе южных городских ворот.
- Святой Георгий!! Англия!!
'Все, похоже, городу хана! И там англичане оборону прорвали'.
Несколько минут стоял, обдуваемый влажным холодным ветром, пока в какой-то момент, я не почувствовал себя лучше. Голова болела, но уже не так сильно, да и ноги перестали подламываться в коленях. Нагнулся, чтобы подобрать шлем, но тот оказался прорублен вплоть до кожаной обивки. Щит был расколот.
'Хорошо же меня отделали!'.
Осмотрел себя и поморщился - все в крови, левый налокотник сорван, на наплечнике след удара меча. Кольчужные перчатки зияют прорехами. Лезвие клинка выщерблено и все, вплоть до рукояти, в пятнах и потеках крови. Повел плечами, потом попробовал согнуть руки и ноги. Все болит, но переломов нет. Только сейчас я вдруг осознал тот факт, что остался жив. Мне не хотелось больше сражаться, а вот от чего бы я сейчас не отказался, то это от мягкой постели и кружки подогретого вина. Все это я спокойно мог найти в ближайшем доме, но почему-то в тот момент у меня даже мысли не возникло забираться в чужой дом.
'К черту все! Иду в лагерь!'.
Чтобы перелезть обратно через стену и спуститься по лестнице - я сразу отбросил эту мысль. Не то состояние. Осталось вычислить какие городские ворота ко мне ближе - Южные или Центральные? Но после нескольких минут раздумий, я так и не смог определиться, а поэтому решил идти наугад. Голова чуть кружилась, но земля уже не пускалась в пляс под моими ногами. Я двинулся по той же самой улице, где несколько минут тому назад исчезли мои люди. Мое решение было далеко не самым верным, так как я понимал, какой лабиринт представляет собой незнакомый город, к тому же на улицах еще полным ходом шли бои. Но настойчивое желание вернуться в лагерь, где я мог лечь и заснуть, настолько превалировало в данный момент над моим рассудком, что я решил пуститься в это довольно рискованное путешествие. Идя по улицам, старался выдержать направление на Центральные ворота, так как, по моим подсчетам, они были ближе всего расположены к нашему лагерю. Не успел я свернуть за пару углов, как услышал гулкие звуки топора по доскам. Мародеры рубили дверь богатого дома. Свернул в сторону, чтобы обойти их. Мародеры в поисках добычи, еще те твари! На следующей улице наткнулся на разрушенную баррикаду и с десяток зверски изрубленных трупов горожан. Протиснувшись в щель между перевернутых телег, и сделав пару десятков шагов, как издалека до меня неожиданно донесся гул множества голосов. Прислушался - английский язык. Прошел до конца извилистой улочки, завернул за угол и наткнулся в толпящихся на тесной улице большую группу солдат, готовящихся к бою. Поинтересовался, что происходит. Тут же мне в двух словах объяснили, что в мэрии, а также на прилегающих улицах засело около сотни горожан, которые дерутся как дьяволы, выпущенные из ада. Уже более трех десятков солдат сложило свои головы, пытаясь прорваться сквозь баррикады. Теперь собрали несколько отрядов на прилегающих улицах, чтобы начать массированную атаку. Осталось только дождаться сигнала.
- Где граф Йоркширский?
- Господина графа столкнули с лестницы еще в начале штурма Южных ворот. Сам видел, как трое солдат уносили его с поля боя, - сообщил мне словоохотливый латник. Помолчав, вдруг неожиданно добавил. - А эти ублюдки будут рубиться до последнего!
Хотя мне было наплевать на происходящее, я все же поинтересовался:
- Город же взят. Им как крысам по щелям прятаться нужно, а не геройство проявлять!
Тот поглядел на меня недоуменным взглядом, потом словно что-то прояснилось в его лице, и он спросил:
- Ты, наверно, недавно пролив переплыл?
- Точно. Четыре месяца назад.
- Клянусь святыми апостолами! Так ты… - он явно хотел сказать что-то остроумное на мой счет, но, встретив мой далеко недружелюбный взгляд, осекся и коротко объяснил. - За баррикадами горожан - две церкви, где они собрали своих баб! Там же и их золотишко!
Коротко кивнул головой, дескать, понял, а сам подумал: - Пошли вы все на…!'.
Уточнив направление на городские ворота, только собрался идти, как раздался звук труб. Солдаты тут же бросились вперед, вытекая из узкой улочки и тут же разливаясь широким потоком, а еще несколько секунд спустя до меня донеслись звуки боя. И я, только что собиравшийся свернуть на соседнюю улочку, неожиданно для себя двинулся на звук сражения. Завернув за угол, я оказался на городской площади. Англичане бежали, падали, ползли и умирали под градом стрел и арбалетных болтов, и все же продолжали
