Можно, конечно, снова в нее жизнь вдохнуть, но лучше не стоит. Матов все-таки мент, хотя и не вполне стандартный. Скорее всего, он больше бы ничего такого не рассказал, но мог бы еще и пару неприятных вопросов задать…
Про князевскую группировку попадались пару раз сообщения и в прессе. Если точнее, информация выбрасывалась из ГУБОПа, пока там был начальником боевой полковник Гамаюнов. Князев имеет отличное легальное прикрытие – десяток так называемых «международных» аптек, где полки ломятся от дорогущих импортных средств. Писали, что при этом ряд «отечественных» аптек закрылся после наездов князевских ребят. Сколько в этом было правды – фиг знает, может быть, «отечественные» аптеки с малым выбором препаратов и хамоватым обслуживанием просто не выдержали честной конкуренции. А еще в какой-то статье, где фамилия автора уже в траурной рамочке, чиркнуто было, что штаб-квартирой Князева являются аптечные склады неподалеку от станции «Электросила», некогда принадлежавшие Главному аптекоуправлению.
Ладно, пора уже на конспиративную встречу со старушкой, авось, надыбала чего-нибудь. Авось…
Около сталинского дома, оборудованного по евростандарту, стояла машина скорой помощи – возле той самой парадной. У Сережи защемило сердце. Он почувствовал себя загнанным и обреченным. Он уже понял, кого сейчас вынесут на носилках.
Из дверей показались двое санитаров, которые, похоже, не чувствовали веса тщедушного тела, почти не заметного под одеялом. Вот и дотянула Розалия Самуиловна до второго землетрясения в своей жизни. Старушку, практически потерявшую телесность, пронесли на расстоянии метра от оцепеневшего Сережи. Осталась ли жизнь где-то в этих мощах? И вдруг мощи открыли глаза – яркие, голубые, прямо лазерные, как у Виртуэллы. В глазах жизнь была, да еще какая.
– Хватай дискету. Я кому сказала, быстро.
В сухой старческой руке мелькнул черный квадратик. Шрагин рефлекторно метнулся вперед и выхватил дискету.
– Не подведи, Сереж.
Закрылись за старушкой двери «скорой», а он вдруг увидел светловолосую девочку Розочку, похожую на маленькую Виртуэллу, только в стоптанных башмачках, она убегала в молочно-белый туман, оставляя за спиной кровь и боль…
Надо было срочно прочитать дискетку. Успела ли Розалия Самуиловна что-то выведать, прежде чем ее хватил инсульт или инфаркт? А может, это ее Шуля хватил чем-нибудь тяжелым, типа молотка, завернутого в одеяло?
Домой добираться долго, да и вообще не стоит. В библиотеке имеется несколько компьютеров, но они оккупированы всегдашней кодлой школьников, до тошноты режущихся в «Дино-Стадиум». Тогда, может, податься в Интернет-кафешку на Смоленке? Ее хозяин как-то зазывал его прочитать популярную лекцию по основам программирования на Ява-Плюс.
7
– Так что произойдет с числом при сужающем преобразовании из дабл во флоут?– донимал его упитанный подросток.
Достал зануда: хавает как заведенный свой попкорм и вопросиками сыплет. Основная масса посетителей кафе уже откровенно отключилась от лекции. И это типово: одному чего-то неймется, но подавляющему большинству подавай только неприличные картинки и чат[7] с какой-нибудь далекой, но априорно прекрасной Джессикой или Франсуазой. Благодаря порночату оба жанра прекрасно сочетаются. А эта Франсуаза на самом деле, может быть, транссексуал Петя Курочкин из ближайшей деревни, поди проверь.
– Останутся только младшие биты. Для вас, юноша, персональное упражнение. Возьмите максимальное флоут-число и конвертируйте его в максимальное дабл-число. Ну и оцените, что вы при этом потеряли. Всем остальным – отбой. Не человек для техники, а совсем наоборот. А иначе зачем надо было когда-то изобретать колесо и унитаз?
– Да, вывернулся ты, – похвалил хозяин. – Чего пить будешь?
– Колу и чипсы, пожалуйста. Дай еще компьютер на часок.
– Скромный, завидую. На, вон, зайди за стойку и пользуйся там агрегатом сколько влезет.
Розалия Самуиловна, как выяснилось, не сплоховала. Программы-следопыты со шрагинской дискеты обшарили весь Сашин комп.
В папке бродилки[8] остались следы его прогулок по Сети. Мальчик Саша не раз лазал на голландские сайты, которые специализируются на «собраниях священных трав Тибета» и прочей синтетической дури.
А еще он старательно «убивал» свои электронные письма, в том числе самые безобидные на вид. Но, несмотря на старание, знаний у Саши на окончательное уничтожение не хватило, так что «Страшный суд» воскресил почти все.
В почтовой папке мальчика обнаружилось Викино послание со слетающими по-птичьи трусиками. Однако пионер Саша не стал облизывать этот псевдоэротический клип в одиночку, а отправил дальше, некоему знакомому.
«Я так больше не могу. Мне нужны твердые гарантии», – взывала Вика.
Знакомый вернул клип Саше, но уже с другой шифровкой:
«Твердые гарантии только при твердом участии в нашей работе».
А еще с каким-то дружком переписывался Шуля насчет сюжетов и ходов компьютерных игр.
Переписка шла и в день, предшествующий похищению Ани.
У дружка, любителя игр, и у знакомого, интересующегося Викой, были разные адреса электронной почты, но стиль у них похожий оказался, если не одинаковый. Чем черт не шутит, может, это одна и та же личность?
Сгущаются подозрения, конденсируются, выпадают в осадок, но пока ни во что конкретное не превращаются.
Вика влипла в какую-то историю, Саша Шерман ей в этом деле активно помогал, еще в этом деле как будто задействованы зарубежный фонд и пока неназванные силы внутри России. Возможно, ниточки ведут к «аптечной» банде Князя, но у нее, конечно, справку не попросишь. После «беседы» с людьми из этой команды справки обычно выписывает патологоанатом.
Опять загвоздка, опять тупик.
И чтобы не мучиться в этом тупике, Шрагин пошел по пути наименьшего сопротивления и стал вылавливать из Сети все, что касается фармаландовского перфекцина и прогрессивного Энгельманна- младшего.
Перфекцин фирмы «Фармаланд» презентировался в Сети с большой помпой, как панацея от разных горестей и болестей, связанных со старением населения в развитом мире.
Ведь на одного работника уже навалилось ноль целых семьдесят пять сотых пенсионера, плюс еще четвертина вечно больного хроника, а завтра будет еще хуже. Пенсионный возраст в большинстве переразвитых стран уже составляет семьдесят лет, а завтра надо переходить на семьдесят пять. Какой уж там сталевар или инженер из маразматика с расстегнутой ширинкой?
Однако стоит лишь пройти краткий курс лечения перфекцином, и не только ширинка застегнется, даже рассосутся трупные швы.
Нашлась в Сети и другая реклама. «Всех излечит-исцелит добрый дядя, производящий патоцид».
Интересно, знал ли зарубежный изготовитель перфекцина о начинаниях господина Шермана? Ведь как будто оба средства из одной оперы – в смысле чудодейственные.
Но насчет того, как они там функционируют, – ни гу-гу, патентная тайна.
Впрочем, имелись бы тут формулы и молекулы в разных позах, ему бы легче не стало…
Спеленутыми мушками были разбросаны по «паутине» и персональные сведения об Антуане Энгельманне-Ферреро. Он, как выяснилось, был не просто биохимиком и прогрессивным общественным деятелем, но и председателем благотворительного фонда «Исцеление без границ» со штаб-квартирой в городе Дюссельдорфе. Стоп, это же тот самый фонд, куда обращалась за вспоможением хворая красотка по имени Вика Каширская.
Стало жарко, так заскакали разные мысли в голове, даже ядовито шипящая кола не помогла
