Темные глаза не отрывались от ее взволнованного лица.
— Ну, может, тебе надо попробовать еще раз и сказать это так, как ты собиралась.
Она поджала губы и отвела взгляд. Скрестила руки на груди.
— Нет, теперь ты все погубил.
— А ты все-таки попробуй, — посоветовал Шон, на его губах промелькнула легкая усмешка. — Видишь ли, меня не так уж легко убедить.
Она гордо расправила плечи.
Но Шон это увидел и чуть не рассмеялся от облегчения. Она не расстанется с ним легко.
— Продолжай, я слушаю.
— Кстати, я тебя ненавижу за то, что ты вышел в море на той лодке. Ты не должен был выходить в море без меня!
— Извини, ты это репетировала? Как ты на меня сердишься? Такое, конечно, меня убедит.
Она повысила голос:
— На море страшный шторм. Что, если бы твоя лодка сильнее ударилась о тот траулер? Что, если бы ты упал в воду, а эта проклятая камера утащила бы тебя на дно? Потому что я знаю, что ты бы ее не отпустил! Как ты думаешь, что бы я тогда чувствовала?
— Звучит немного мелодраматично, тебе не кажется? Между прочим, ты все равно решила со мной расстаться, так какое это имело бы значение?
— Перестань издеваться, Шон. Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. — Ее голос стал ниже на октаву. — Это имело бы значение, потому что если бы ты утонул, у меня не было бы возможности сказать тебе, что я в тебя верю. Честное слово, верю. — Она направила на него указательный палец. — А вот если бы ты позволил мне высказать все это раньше, я бы не чувствовала такого разочарования в течение нескольких часов.
— Почему?
Она моргнула в замешательстве.
— Что?
— Почему ты поверила в меня сейчас? Почему не несколько месяцев назад, когда выяснила, что должна бороться за ту семью, о которой мечтаешь? Почему не прошлой ночью, когда я сказал тебе о своих чувствах?
Внезапно Мэгги поняла, что ей трудно найти подходящие слова. Она шагнула к нему. Остановившись в нескольких дюймах от Шона, взглянула ему в глаза и снова вздохнула.
— Я действительно слишком много думаю, Шон. — Она печально улыбнулась. — Ты знаешь эту мою дурную привычку. И ты был прав, я вела себя как эгоистка, что бы я ни говорила себе в оправдание.
Он оставался абсолютно спокойным.
— Продолжай.
— Иногда можно чего-то хотеть слишком сильно. Я хотела, чтобы все было правильно: замечательный парень, потрясающие дети, собака, розы на лужайке около двери. Я нашла замечательного парня и думаю, что долго его любила, прежде чем это понять. Я была почти готова ему признаться в своей любви, потому что могла... не знаю... — она пожала плечами, — потому что сердцем понимала, что он чувствует то же самое. А потом вдруг выяснила, что потрясающих детей у меня никогда не будет. На моих глазах страдала моя бедная сестра, которая тоже не может иметь детей. И я не хотела, чтобы такое горе постигло меня и этого замечательного парня.
— Жизнь не идеальна.
— Вот именно, не идеальна. Но я чувствовала боль сестры каждый раз, когда она понимала, что у нее не будет ребенка. Мне было бы так же больно, а ты бы страдал, глядя на меня.
Шон слушал ее, не прерывая, лишь желваки заходили на скулах.
— Я сказала себе, что несправедливо так с тобой поступать, когда ты уже через столько прошел. — Ее голос дрогнул. Она прокашлялась. — Я долго думала и в конце концов убедила себя, что должна расстаться с тобой, потому что ты заслуживаешь настоящего счастья.
Когда Мэгги сделала паузу, по-прежнему не сводя с него глаз, Шону захотелось обнять ее, прижать покрепче к себе и успокоить. Но он боялся спугнуть Мэгги, которой было непросто сделать такое признание, поэтому не шелохнулся и очень спокойно произнес:
— Ты не должна была делать выбор в одиночку, Мэгги. Неужели нельзя было поделиться со мной?
— Теперь я это знаю. — У нее сжималось в горле при виде его хладнокровия и бесстрастности. Она действительно все погубила, не так ли? — Я должна была доверять тебе и обязательно с тобой поговорить.
— Почему же ты этого не сделала?
Ее глаза наполнились слезами. Она отвернулась и заморгала.
— Потому что я слишком сильно боялась тебя потерять. Вот и решила, что будет легче от тебя отказаться.
На миг наступила тишина, а потом она услышала его низкий голос прямо над своим ухом:
— С таким невероятным умом ты иногда бываешь катастрофически глупой.
Мэгги снова повернула к нему голову, ее глаза блестели. Их лица оказались рядом.
— Я знаю, — она еле заметно улыбнулась, — но дело в том, что я недостаточно храбрая, чтобы тебя потерять.
Шон долго всматривался в ее прелестное грустное лицо, потом перевел взгляд на локон, упавший на лоб, на изогнутые брови, полные слез глаза, изящный нос, пухлые губы, упрямый подбородок, который она обычно вздергивала так высоко. И сердце его сжалось от любви к этой чудесной девушке.
— Ты бы никогда меня не потеряла, — хрипло проговорил он.
У нее из глаз потекли две крупных слезы.
— Но я очень боялась, — всхлипнула она.
— Я знаю, но теперь тебе уже нечего бояться.
Мэгги наблюдала, как Шон ставит камеру на землю рядом с собой. Потом он мягко улыбнулся, поднял большие руки и обхватил ее лицо.
— Ты закончила?
Она молча покачала головой.
— Тогда поторопись.
Она слегка кашлянула.
— Мне радостно думать, что ты знаешь: я в тебя верю. Но, кроме того, мне надо тебе сказать, что... — ее голос дрогнул, и она, задыхаясь, произнесла: — ...я хочу от тебя ребенка, Шон.
Он ответил, задыхаясь не меньше, чем она:
— Я тоже этого хочу.
— Но, может быть, у меня не получится.
— Я знаю. — Он провел большими пальцами по щекам Мэгги, вытирая слезы. Коснулся лбом ее лба. — Теперь ты закончила?
Она кивнула.
— Хорошо, значит, моя очередь. Я не собирался позволить тебе сбежать с каким-то Брайаном или Полом. Потому что ты — моя. Если у нас не выйдет, у тебя и меня по-прежнему останемся мы оба. Сотням детей нужны любящие родители. Значит, будет так. Мы с тобой поженимся. Найдем дом, можем, если хочешь, посадить розы на лужайке около двери, и я согласен завести собаку.
Мэгги рассмеялась.
Шон криво улыбнулся. Его глаза сверкали.
— Мы используем каждую возможность, чтобы у нас появился ребенок.
Она крепко его поцеловала.
— Подожди, дорогая. Если не получится родить своего ребенка, мы найдем детей, которым нужны, и постараемся счастливо прожить остаток жизни.
Она кивнула и снова попыталась к нему прижаться.
— Я еще не закончил. Ты никогда не станешь от меня ничего скрывать, потому что, предупреждаю, я
