– Я писательница, – заставив себя не податься назад и не отвести взгляд.
Беттина невероятно долго смотрела на меня. Потом вырвала шаль из моих рук и ушла, прихватив с собой все худосочное стадо. Я привалилась к колонне, дрожа всем телом, и рукой провела по животу.
– Вот сука, – прошептала я ребенку. Один из мужчин, что стоял в собравшейся толпе, улыбнулся мне и отошел, прежде чем я успела соотнести лицо с именем. А когда я сообразила, кто же мне улыбался, рядом возникла Макси.
– Что случилось? – спросила она.
– Адриан Штадт, – с трудом выдавила я.
– Разве я тебе не говорила, что он здесь будет? – нетерпеливо отмахнулась Макси. – Господи, что с Беттиной?
– При чем тут Беттина? – пробормотала я. – Мне только что улыбнулся Адриан Штадт! Ты его знаешь?
– Немного. А ты? Я закатила глаза.
– Да, конечно. Он член моего боулинг-клуба в Филадельфии.
На лице Макси отразилось недоумение.
– Разве он не из Нью-Йорка?
– Шучу, – ответила я. – Разумеется я его не знаю! Но я его верная поклонница. – Я помолчала, не зная, сказать ли Макси, что именно Адриан Штадт вдохновил меня на сценарий. И если в Джози Вайсе я видела себя, то в Звери Трейсе – Адриана, разве что дала ему другое имя. Но прежде чем я приняла решение, Макси сама сообразила, что к чему.
– Знаешь, а ведь он идеальный Звери. – Она на мгновение задумалась. – Нам надо с ним поговорить. – И направилась к окну. Я застыла столбом. Она обернулась. – Что не так?
– Я не могу просто подойти к нему и начать разговор.
– Почему?
– Потому что я... – Я попыталась найти способ донести до нее простую мысль: «Я и красивые знаменитые кинозвезды живем в разных мирах». Но пришлось идти другим путем: – ...беременна.
– Насколько мне известно, – заявила Макси, – беременным людям по-прежнему разрешено разговаривать с небеременными.
Я поникла головой.
– Я стеснительная.
– Как бы не так. Ты, между прочим, репортер!
Логика была на ее стороне. По работе мне частенько приходилось общаться с людьми куда более могущественными, влиятельными и красивыми, чем я. Но Адриан Штадт стоял особняком. Я не могла просто так подойти к человеку, о котором написала стостраничную мечту. А что, если общение с ним принесет мне разочарование? Не лучше ли сохранить образ, который сложился в душе?
Макси переминалась с ноги на ногу.
– Кэнни...
– Я лучше позвоню, – наконец выдавила я.
Макси вздохнула, очаровательно, как и все, что она делала.
– Подожди. – И она поспешила к стойке. Вернулась с сотовым телефоном в руке.
– О нет, – замахала я руками, едва увидев его. – Этот телефон мне приносит одни неприятности.
– Ты говоришь о другом телефоне. – Макси, сощурившись, нажимая на кнопки, как мне показалось, карандашом для губ. – Этот меньше. Легче. Дороже. – Телефон зазвонил. Она протянула его мне. На другой стороне зала, перед окнами во всю стену, Адриан Штадт откинул панель своего сотового. Я видела, как двигаются его губы, отраженные в стекле.
– Алло?
– Только не прыгайте вниз, – произнесла я первое, что пришло в голову. И отошла за колонну, обтянутую белым шелком. Спряталась от него, тогда как сама могла видеть его отражение в окне. – Не прыгайте. Это будет ужасно.
Он коротко, печально рассмеялся.
– Откуда вам это знать?
– Конечно, я знаю. – Я железной хваткой держала телефон. Ладони вдруг вспотели. Я не могла поверить в происходящее. Я говорила, даже флиртовала с Адрианом Штадтом! – Вы молодой, красивый, талантливый...
– Вы мне льстите. – Голос у него был удивительный, низкий и теплый. Оставалось только удивляться, что с таким голосом в своих фильмах он чуть ли не повизгивал.
– Но это правда! Я ни на йоту не преувеличиваю. И вы в этом прекрасном баре, в такую прекрасную ночь. Вы можете видеть звезды.
Вновь взрыв горького света.
– Звезды, – фыркнул он. – Охота мне смотреть на них.
– Нет, настоящие звезды, – уточнила я. – Посмотрите в окно. – Я наблюдала, как его взгляд переместился к окну. – Посмотрите наверх. – Он вскинул голову. – Видите яркую звезду справа от вас?
