Мэделин снова запахнула жакет и крепко сжала неровно накрашенные губы. Лейк поняла: она считает, что в этой истории концы с концами не сходятся, но не знала почему.
— Значит, Рори предположила, что вы хотите разоблачить ее?
— Думаю, да. Она стала вести себя как сумасшедшая и, похоже, сломалась. Она сказала, что ее ребенок от Китона и что она убила его, поскольку он спал с кем попало и не воспринимал ее беременность всерьез. У нее явно были проблемы психологического характера — возможно, пограничное расстройство личности.
— Ясно, — сказала Мэделин спустя мгновение, словно приняла слова Лейк за правду вопреки собственной интуиции. — Расскажите, что было дальше. Как вам удалось спастись?
Лейк рассказала, как все обстояло на самом деле — как она заперла Рори в подвале, как они сражались во дворе и как Рори преследовала ее в своей машине. В какие-то моменты она чувствовала себя неуверенно и должна была напоминать себе: «В этой части моей истории все правда».
— Она пыталась столкнуть меня с дороги, — завершила рассказ Лейк. — Дорога была скользкой, и она, должно быть, не справилась с управлением.
Мэделин откинулась на стуле и вздохнула.
— Вы собираетесь сегодня разговаривать с копами? Это, несомненно, повысит доверие к вам.
Лейк глубоко вздохнула. Ей было чертовски страшно, но отчаянно хотелось покончить со всем этим, пока история была свежа в ее памяти.
— Да, — ответила она. — Я хочу сделать это сегодня.
Тут к ним присоединились два детектива — Кабовски и молодая женщина со светлыми волосами и маленьким личиком в форме сердечка, — хотя Лейк и подозревала, что остальные полицейские находятся в соседней комнате за зеркалом. Мэделин велела ей начать с работы в клинике, с того, как она натолкнулась на кражу эмбрионов. Было не трудно понять почему, начав сначала, Лейк не только успокоится, но и сгладит в их восприятии свой образ не вполне адекватной женщины, который уже сформировался.
Рассказав им все это, она перешла к Рори. Когда Лейк упомянула о медкартах, которые забрала Рори, женщина-детектив моментально выскользнула из комнаты, и Лейк предположила, что она хочет выяснить, забрали ли карты из дома.
Когда дошла до оговорки Рори и до того, как это связано со смертью доктора Марка Китона в Нью- Йорке, Лейк заставила себя прямо и решительно взглянуть на Кабовски. Он, пока она говорила, делал заметки, но при этом почти не отрывал от нее взгляда.
Худшие моменты вечера — то, как Рори отравила Лейк, напала и призналась в убийстве Китона, — были самыми легкими для изложения. Лейк заставила себя вспомнить, как ее пытались втолкнуть в морозильник и как она пришла от этого в ужас. Ей хотелось, чтобы в ее голосе звучал страх, поскольку она знала: это повысит доверие к ее рассказу. Наконец она завершила эту историю.
— Мы, конечно, рады тому, что вы уделили нам сегодня время, — сказал Кабовски. — Особенно учитывая ваше состояние.
Его голос звучал сочувственно, но Лейк не доверяла ему. Она слабо улыбнулась, гадая, что последует дальше.
Кабовски посмотрел на свои записи и погладил усы.
— Но меня кое-что смущает, — произнес он спустя мгновение.
У Лейк сжалось сердце. Он скептически отнесся к мнимой оговорке Рори, как и Мэделин?
— Да? — тихо спросила она.
— Почему, на ваш взгляд, миссис Дивер захотела помочь вам с картами? Если она убила доктора Китона, то ей разумнее было бы залечь на дно. А она неожиданно решила сыграть роль разоблачительницы.
Этот вопрос застал Лейк врасплох. Она была озабочена тем, как перевернуть все с ног на голову, но не предвидела такого поворота событий.
— Точно не знаю. — Лейк покачивала головой, размышляя. — Но могу предположить.
— Отлично, давайте послушаем, — сказал Кабовски.
— После того как Рори подслушала слова Мэгги о том, что я подозреваю о махинациях в клинике, и узнала мою версию об имеющихся в картах зашифрованных сведениях, она могла решить, что разоблачение клиники собьет полицию со следа в деле об убийстве. Следствие придет к выводу, что Китона убил кто-то из клиники, поскольку тот узнал правду об их незаконной деятельности.
Кабовски, казалось, приготовился задать новый вопрос, но тут кто-то вошел в комнату с пачкой медкарт, которые забрали из дома Рори. Он подтолкнул документы к Лейк и велел показать ему особые отметки. Она открыла верхнюю карту и указала на пометки, объяснив, что, по ее мнению, они значат.
Кабовски, как показалось Лейк, начал верить ей.
— Детектив, у моей клиентки выдалась очень тяжелая ночь, — заявила Мэделин, когда он начал листать карты. — Возможно даже, у нее контузия. Думаю, мне пора отвезти ее домой.
Кабовски встал и кивнул, но сделал акцент на том, что Лейк должна быть готова для продолжения разговора. Мэделин заверила его: в случае необходимости ее клиентка вернется в Уэстчестер. Лейк чувствовала себя выжатой как лимон и совершенно измотанной — не только из-за выпавших на ее долю испытаний, но и из-за стресса и необходимости постоянно изворачиваться.
— Вы очень хорошо справились, — сказала Мэделин, когда они шли по коридору. — Давайте отыщем Кита и поставим в известность обо всем.
Арчер сидел на металлическом стуле в комнате ожидания, вытянув длинные ноги. Увидев их, он вскочил и сочувственно обнял Лейк. И в этот миг она ощутила тот же прилив спокойствия, как тогда, лежа на его диване.
— Я хочу услышать обо всем, — тихо сказал Арчер. — Но давайте сначала выберемся отсюда.
Когда они быстро шли по стоянке, где от луж, оставленных грозой, поднимался пар, Лейк взглянула на часы. Было начало первого. Ее машину полицейские оставили у себя, чтобы сфотографировать то место, куда врезалась Рори, и потому у Лейк не было выбора — ей пришлось вернуться в город с Арчером и Мэделин.
— Вы считаете, детективы действительно будут допрашивать меня еще раз? — спросила она, когда Арчер выезжал со стоянки.
— Возможно, — ответила Мэделин с заднего сиденья. — А может, и нет.
— Прекрасно, — в отчаянии отозвалась Лейк.
— Но они будут не так скептичны, поскольку вашу историю начнут проверять. Анализ подтвердит, что вам подлили в чай какую-то отраву. Появятся доказательства, имеющие отношение к машинам. А когда возьмут анализ ДНК плода, то докажут, что ребенок был от Китона. Думаю, худшее позади.
— Такое облегчение! — вздохнула Лейк.
Но она знала, что худшее еще впереди. Ей опять предстоит встретиться с Халлом и Маккарти и заставить их поверить в ее ложь.
Глава 31
Шесть дней спустя, в пятницу, Лейк быстро шла по Гринвич-Виллиджу к маленькому итальянскому ресторану. Было опять около двадцати пяти градусов после двух более прохладных дней, но в воздухе уже пахло осенью. Она посмотрела на часы. Двенадцать двадцать. Еще рано, спешить нет необходимости, но ноги сами несли ее вперед.
Лейк не увидела Арчера в ресторане, но когда она назвала его имя хостесс, та пригласила: «Сюда, пожалуйста» — и провела ее в сад, огороженный деревянным частоколом и оформленный розовой геранью. Арчер сидел за стоявшим в тени зонта столиком и работал с айфоном. Одет он был повседневно — в джинсы и выцветшую пурпурную рубашку поло, которая выглядела так, будто ее много лет сушили на перилах крыльца.
— Привет! — Он приподнялся со стула, когда она садилась напротив него, и широко улыбнулся ей: — Я едва узнал тебя без грязевой маски, которую тебе пришлось нанести в субботу вечером.
