гардероба, он нервно запрыгал по всей квартире в нездорово пятнистых семейных трусах. Когда-то «грязные» было точным для них эпитетом, но теперь их можно было читать, как дневник сранья Билко; пятно наползало на пятно, подобно многослойному изображению дрейфа материков. Билко коллекционировал говенные пятна, как люди коллекционируют марки или пластинки.
Вся верхняя половина его тела была облеплена кровавыми катышами туалетной бумаги, прихваченными «селлотейпом». Он выглядел, как реклама «Андрекса», и все хозяйство шуршало и поскрипывало при ходьбе. Он встал перед зеркалом, стоявшим на аптечном шкафчике, и попытался прикинуть, как будут выглядеть наколки после снятия туалетной бумаги. Даже прикинуть не получилось. Было ясно одно: когда Дэб их увидит, она рухнут на спину и засучит всеми лапками!
Это было просто убийство, вся кожа чесалась с такой страшной силой, что он в тот момент мечтал лишь о ванне с теплой водичкой, но страх испоганить детище Пита был намного сильнее. В конце концов он решил-таки лечь на кровать. И тут же заснул мертвым сном.
«Эхо Западного Йоркшира», 12 сентября 1999 г., понедельник.
ОСКВЕРНИТЕЛИ МОГИЛ ОРУДУЮТ В ЛИДСЕ:
ОГРАБЛЕНА МОГИЛА НА КЛАДБИЩЕ СВ. ЧЕДЗА
Рабочие местного Совета обнаружили вчера оскверненную могилу на кладбище при церкви св. Чедза, что на краю Вудхаусской пустоши. Дверь в сарай с инструментами была взломана, и, по всей, видимости, оттуда была украдена лопата.
Официальный представитель городской полиции Западного Йоркшира заявил: 'Все, что нам известно наверняка – это то, что примерно на прошлой неделе неизвестный злоумышленник, или злоумышленники, проникли на территорию кладбища св. Чедза, и что одна из могил была ограблена. В настоящий момент мы не собираемся раскрывать тайну личности усопшего, по крайней мере, до тех пор, пока не будет установлено место жительства его живых родственников, если таковые, конечно, имеются. Мы просим всех лиц, обладающих ценной для расследования информацией, не таиться и сообщить ее нам, и гарантируем, что все телефонные переговоры буду строго конфиденциальны, и что данным лицам не грозит смерть в заключении при таинственных обстоятельствах.
Спикер местного совета сказал нам: «Разумеется, мы делаем все, что в наших силах, для поддержания безопасности местных церквей и предотвращения подобных актов разнузданного, бесцельного вандализма. Не будем забывать и о том, что усопший тоже платил Совету церковную пошлину, и что нашим долгом является гарантировать каждому жителю Лидса столь же комфортную вечность, сколь комфортно протекание здесь отмеренных Библией „семи десятков“ лет земной жизни. В настоящий момент мы работаем совместно с Полицейским комитетом над планом из пяти пунктов, который, как мы надеемся, поможет избежать повторения этого печального инцидента.»
Декан факультета медицины Лидского университета настойчиво отрицает наличие какой-либо нехватки трупов, необходимых студентам для занятий: «Этот отвратительный поступок не является, я повторяю, не является делом рук неких новоявленных Берка и Хэра. Но мне кажется уместным воспользоваться возможностью напомнить читателям „Эха“ всегда брать с собой свои донорские карты.»
10
Когда Пит и два других рок-грузчика умотали на пару дней в Лондон грузить концертную технику, Дэб, Тиш и Сэл порешили сгонять в клуб «Адский огонь», обторчаться там и задать всем жару. На сборы у них ушла целая вечность. Тиш надыбала в супермаркете СУПЕРКРЕПКОГО ЛАГЕРА(tm) для предстартовой подзарядки, и они уселись, побухивая из жестянок, перед зеркалом, чтобы нанести на лицо смертоносную белую раскраску, зачесать назад волосы и намазать губы черной помадой. Дэб ублажила себя, купив новую пачку «Черного Собрания», и пока Сэл потчевала их рассказами о том, какой массивный был у Энди хуй и каким грязным ебарем он оказался и все такое, Дэб нашарила коробку сучков люцифера, вот уже несколько месяцев стоявшую на столе. Выкинув несколько палочек бесполезного древесного угля, она чирканула одной из немногих пригодных, глубоко и чуть-чуть нарочито затянулась, затушила, тряхнув, сернисто пахнущий сучок люцифера и положила обратно в коробку. Потом присосалась еще раз к прославленно декадентской сигарете, набрав полные легкие дорого пахшего дыма.
– Ну, не гони, не выебал! – хихикала Тиш.
– Еще как выебал! Мне было чертовски больно сидеть весь следующий день! – настаивала Сэл.
– Ну чо, вы готовы, нет? – спросила Дэб.
– Н-но, – ответила Сэл, – Тиш, пошли.
Входя в клуб, они были похожи на ходячие трупы – белые лица, черные губы и здоровенные черные круги под глазами. Все в наколках и рваных ажурных чулках и викторианских корсетах из китового уса и фальшивых брильянтах из лавки старьевщика в Уитби они смотрелись пиздец охуительно круто.
Когда он вывалились из сортира и ломанулись сквозь клубный тусняк, кто-то крикнул:
– Ха, это ж три ебаных ведьмы! Все ништяк, цыпочки?
– Йее, – прохихикала Сэл, – Как делишки, Рон.
– Спасибо ништяк, – сказал Рон, ухмыляясь, – Не видали этого… как его… Билко?
– Нее… Он чо, здесь?
– Йее, – кивнул Рон, – И он вас типа того что ищет и все такое. Говорит, что хочет кой-чо показать.
– А у меня вот другие данные, – прохихикала Тиш, – такие данные, что ему абсолютно нечего показать.
Сэл и Дэб захихикала тоже, потом дружно заржали. Рон со слегка недоуменным видом промолчал. В департаменте брюк на него жалоб не было, и шуточки-прибауточки смазливых готических цыпочек насчет толщины с длиной не так уж его беспокоили, раз стеб был не в его адрес, но он не собирался ни с кем обсуждать размер любовного рога своего кореша.
– Во всяком случае, он так и сказал. Сказал, что хочет кой-чо показать, – ответил он раздраженно.
– Ну тогда я наверное, посмотрю! – прокудахтала Дэб.
– Йее! Поржем вволю! – проквакала Сэл.
