произойти нечто непоправимое. Но очень трудно было не думать ни о чем, когда так нестерпимо болела голова.
«Мой защитник», – так телепат назвал ФСОЖ, когда все они находились на борту «Ргабвара». – «Вы думаете о моем защитнике».
Конвей догадывался, что чего-то недопонимает. Но что, что?
– Друг Конвей, – неожиданно услышал он голос Приликлы. – Оба уцелевших существа двигаются к вам по коридору-клетке. Они двигаются очень быстро.
Спасатели остановились и попытались что-то рассмотреть сквозь непрерывно снующие в разные стороны прутья. Капитан нацелил на клетку резак и спросил:
– Приликла, а вы не могли бы определить, не гонится ли ФСОЖ за слепцом?
– Простите, друг Флетчер, – ответил эмпат. – Они слишком близко друг от друга. Одно существо излучает злобу и боль, а второе – необычайное волнение, отчаяние, а также сильнейшую сосредоточенность.
– Это глупость какая-то! – прокричал Флетчер на фоне неожиданно усилившегося шума в коридоре. – Нам нужно убить ФСОЖ, если мы хотим спасти слепца! Я сейчас расчищу нам дорогу, чтобы…
– Нет, подождите! – испуганно остановил его Конвей. – У нас было недостаточно времени на раздумья. Мы ничего не знаем о ФСОЖ – Защитниках. Думайте. Сосредоточьтесь как можно сильнее. Спрашивайте мысленно: кто такие Защитники? Кого они защищают и зачем? Почему они так ценны для слепцов? Телепат ответил нам раз – может быть, ответит еще раз. Думайте же!
В этот момент из-за поворота вышел ФСОЖ. Он передвигался очень быстро, невзирая на то что по его панцирю немилосердно колотили металлические дубинки и колья. Четыре его увенчанных костяными наконечниками щупальца развевались во все стороны, обхватывали металлические прутья и гнули их. Один прут ФСОЖ выломал «с мясом». Грохот стоял немыслимый. Не сказать, чтобы ФСОЖ мчался опрометью, но двигался довольно быстро, учитывая его состояние – на его коже виднелись старые шрамы. Конвей не спускал глаз с ФСОЖ и не сразу среагировал, когда кто-то схватил его за руку.
– Доктор, мэм, да вы что, оглохли? – кричал Флетчер Конвею и Мерчисон. – Назад, к люку!
– Сейчас, капитан, – отозвалась Мерчисон, стряхнула руку капитана и направила видоискатель камеры на приближавшегося ФСОЖ. – Хочу занять… Я бы на месте этого существа не стала производить на свет потомство в такой обстановке, ноу ФСОЖ, похоже, нет выбора… Ой! Осторожнее!
ФСОЖ добрался до той части коридора, которую Флетчер частично расчистил резаком. Теперь ничто не мешало этому существу, и оно, доломав остатки решетки, повисло в невесомости и оказалось совсем рядом со спасателями. В таком положение ФСОЖ был беспомощен, и стоило ему задеть щупальцем стену, как его начинало вертеть на месте.
Конвей на четвереньках пополз в сторону люка. Мерчисон последовала его примеру, но капитан решил совершать отступление стоя. Он пятился назад и размахивал резаком, включенным на полную мощность, словно огненным мечом. Одно щупальце ФСОЖ обуглилось, но в остальном существо было целехонько. Вдруг Флетчер вскрикнул: костяной наконечник ударил его по ноге. Он оступился, магнитная подошва соскользнула и отскочила от пола. Капитан в полной беспомощности полетел по коридору.
Конвей инстинктивно схватил капитана за руку, когда тот пролетал мимо, и подтолкнул к люку. Через пару мгновений все трое были в шлюзовой камере и в безопасности – насколько можно было находиться в безопасности в нескольких метрах от разбушевавшегося ФСОЖ.
Но ФСОЖ слабел с каждой минутой…
Спасатели наблюдали за ним в щелочку из-за чуть приоткрытого люка. Капитан проверил механизм включения резака и направил его на наружный люк. Голосом, искаженным от боли, он произнес:
– Эта треклятая тварь мне, похоже, ногу сломала. Но теперь можно оставить внутренний люк открытым, взломать резаком наружный и быстро выпустить из корабля воздух. Это остановит мерзавца. Но где же другое живое существо? Где слепец?
Конвей медленно, но решительно поднял руку и закрыл огневое отверстие резака:
– Слепца нет. Вся команда погибла.
Мерчисон и капитан смотрели на него так, будто он в один миг из врача превратился в психически больного. Неторопливо, старательно подбирая слова, Конвей проговорил:
– В прошлый раз телепатический контакт происходил, когда мы были далеко от него. Теперь он совсем рядом, и надо попробовать снова. Ему долго не протянуть…
– Существо Конвей право, – прозвучал телепатический голос в сознании у всех троих. – У меня очень мало времени.
– И мы не имеем права медлить, – торопливо сказал Конвей, умоляюще глянул на Мерчисон и продолжал: – Думаю, некоторые ответы мне уже известны, но для того чтобы помочь ему, нам нужно узнать больше. Думайте, думайте изо всех сил. Кто такие слепцы? Кто такие Защитники? Почему они так ценны…
И вдруг они все поняли.
То был не медленный, постепенный процесс передачи знаний, а бурная река, хлынувшая в их сознания и наполнившая их всеми познаниями об этих удивительных существах.
Слепыши… Вот как они на самом деле назывались!
Слепыши когда-то, в незапамятные времена были всего лишь маленькими плоскими незрячими слизнями, ковырявшимися в первобытных хлябях своей планеты. Большей частью они просто подбирали всякий мусор, но порой кусали более крупных животных своим жалом, после чего постепенно поедали их. По мере того как слепыши увеличивались в размерах, их пищевые потребности росли. Они превратились в слепых охотников со столь высокоразвитым осязанием, что необходимость в других органах чувств у них попросту отпала.
Специализированные тактильные мозоли обеспечивали слепышам способность ощущать передвижение жертвы по поверхности почвы, определять характерные вибрации, и они могли лежать под землей, затаившись, в засаде, до тех пор, пока жертва не оказывалась совсем рядом с их жалом. Это позволяло им при необходимости преследовать добычу на большие расстояния, вплоть до ее логова, и потом слепыши либо нападали из-под земли, либо выбирались на поверхность и атаковали спящую жертву, предварительно по характерным вибрациям определив, что жертва спит. На поверхности они, конечно, мало что могли противопоставить зрячим бодрствующим противникам и часто из охотников сами превращались в добычу, поэтому их охотничья тактика сосредоточилась на различных вариантах засады.
На поверхности они имитировали следы и другие метки мелких животных и за счет этого ухитрялись заманивать в ловушки более крупных животных. Но поверхностные животные тоже на месте не стояли, они тоже увеличивались в размерах и силе, и многие из них не боялись жал отдельных слепышей. Пришлось слепышам объединяться для устройства засад. Объединение на почве добывания пищи привело к расширению внутривидовых контактов. Появились подземные кладовые, общины, поселки, города, коммуникационные системы. Слепыши стали «разговаривать» друг с другом, у них появилась тактильная система обучения детей, развились научные методы улавливания вибраций на больших расстояниях.
Слепыши умели ощущать вибрации под землей и в атмосфере, и постепенно, после изобретения различных усилителей и преобразователей, они смогли «ощутить» свет. Они научились пользоваться огнем, изобрели колесо, научились преобразовывать радиоволны в тактильные ощущения, и вскоре большие территории на их родной планете покрылись радиомаяками, и появилась возможность преодолевать большие расстояния на механическом транспорте. Слепыши
