Каприсия вытащила еще один ящик, обитый черным бархатом. В нем лежали декоративные кинжалы с крошечным острием. Кайлар отшатнулся от прилавка. Девчонки захихикали.
— Чем дальше, тем страшнее, — сказала Каприсия и широко улыбнулась. — Обычно перед… ах, обычно перед тем, как брак вступит в силу… — Она пыталась говорить профессионально, однако уши горели. — Простите, никогда не доводилось объяснять. Я… обычно господин Бурари… ну да неважно. Когда мужчина и женщина вступают в брак, то женщина должна поступиться почти всей свободой.
— В самом деле? — спросил Кайлар.
На этот раз взгляд Элены был не столь веселым. Кайлар проглотил смешок.
— Поэтому, чтобы проколоться… надеть серьги… запечатать любовь…
— Называй как положено, — пришел ей на помощь Кайлар.
— Я оплошала, надо бы называть это… — Каприсия заметила его взгляд. — Ладно. Когда жених и невеста удаляются в спальню, мужчина отдает невесте кольца и кинжал. Мужчина должен повиноваться. Часто она… — Каприсия моргнула, и ее уши вновь зарделись. Она покашляла. — Часто она какое-то время соблазняет жениха. Затем прокалывает себе левое ухо, где пожелает, и надевает кольцо. После чего, на постели, садится верхом на мужа и прокалывает ему левое ухо.
У Кайлара отвисла челюсть.
— Все не так плохо. Зависит от того, где жена решит… — Каприсия подняла глаза, когда в лавку зашел хозяин, — поставить печать. Через мочку не очень больно, однако некоторые женщины прокалывают, как жена господина Бурари.
Кайлар взглянул на кругленького ухмыляющегося человечка. Тот носил золотую серьгу, сверкающую рубинами. На самом верху ушной раковины.
— Боль просто адская, — поделился господин Бурари. — У них это называется «лишить девственности».
Кайлар тихо застонал.
— Что?!
Элена покраснела, но в глазах плясали чертики. Кайлар мог поклясться, она представила себе, как прокалывает ему ухо.
— Что ж, довольно справедливо, разве нет? — заметил господин Бурари. — Если в первую брачную ночь женщине приходится пройти через боль и кровь, почему бы заодно и не мужчине? Волей-неволей становишься поласковей. Особенно когда жена, чтобы напомнить, крутит тебе ухо! — Он расхохотался. — Вот что получаешь после двадцати поколений королев. — Впрочем, Бурари вовсе не выглядел недовольным.
Эти люди, понял Кайлар, вконец свихнулись.
— Но магическая часть еще впереди, — сказала Каприсия, понимая, что Кайлар быстро теряет интерес. — Когда жена продевает в ухо мужа кольцо, она должна сосредоточить на кольце всю любовь, преданность и желание выйти замуж. Только тогда оно запечатается. Если женщина не хочет этого искренне, ничего не выйдет.
— Зато когда кольцо скреплено печатью, — добавил господин Бурари, — ни рай, ни ад не откроют его снова. Смотрите. — Он потянулся и снял обручальное кольцо с левой руки Кайлара. — Ага. Почти нет разницы в загаре. Женаты недавно?
— Вы так ловко управляетесь с кольцами… Кольчуги делать не пробовали? — съязвил Кайлар.
— Ой, милый, хватит. Мне дурно. — Элена оттянула жакет, будто запарилась.
— Действительно, — сказал господин Бурари, — первыми наше искусство применили на практике оружейные мастера. Вот, взгляните. — Он обратился к Элене. — Такое кольцо можно снять самому или соскочит — кто знает? Он идет в таверну, ему навстречу — какая-нибудь уличная девка. Откуда ей знать, что вторгается на чужую территорию? Конечно, сэр, может, вы и вовсе не ходите по тавернам. Однако с нашими кольцами всегда видно, что мужчина женат. И… если мужчина либо женщина захотят развестись — что ж, придется с мясом вырывать проклятое кольцо. Уверяю, это сильно снижает процент разводов. Печать нужна не из-за страха измены кого-либо из супругов. Все гораздо глубже. Когда мужчина или женщина
— Дайте угадать, — вмешался Кайлар. — Чем дороже кольца, тем больше магии.
На сей раз локоток Элены оказался куда менее милосердным.
— Кайлар! — процедила она сквозь зубы.
Господин Бурари моргнул.
— Уверяю вас, юный господин, магией заряжено каждое мною сделанное кольцо. Печать нерушима даже у самого простого и дешевого медного колечка. Но, согласен, гораздо больше времени и сил я уделяю кольцам из золота и мифрила — эльфийского серебра. Не только потому, что люди за них платят больше. Эти материалы гораздо лучше держат чары, нежели бронза, медь или серебро.
— Верно, — сказал Кайлар. — Что ж. Спасибо, что уделили нам время.
Он вытолкал Элену из лавки.
Ей это пришлось не по нраву. На улице она остановилась.
— Кайлар, ты форменная свинья.
— Милая, разве ты не слышала, что он сказал? Какой-то оружейник давным-давно обладал
— Я буду, — тихо проговорила Элена.
Вся его уверенность вдруг куда-то делась.
Элена закрыла лицо руками.
— Я думала, мы могли бы официально пожениться. Ну… когда захотели бы. То есть… я знаю, что мы не готовы. И не собиралась замуж прямо сейчас.
«Ну почему я такой мерзавец? Потому, что Элена слишком хороша для меня».
— Выходит, ты знала, что это за место? — уже мягче спросил он.
— Тетушка Меа мне рассказала.
— Так вот почему ты по ночам покусывала мои уши?!
— Кайлар!..
— Что, угадал?
— Тетушка Меа сказала, это творит чудеса.
Элена не выдержала взгляда Кайлара.
— Для извращенцев — очень может быть!
— Кайлар!
Он огляделся. В жизни не видел столько сережек. Как же раньше-то не замечал? Ну точно: почти у всех — золотые. И прически, открывающие левое ухо.
— Эту девушку я видел раньше, — сказал Кайлар.
— Каприсию?
— Однажды ночью какие-то хулиганы собирались ее обидеть. Раньше я бы их убил. А так просто напугал.
— Вот видишь? Насилие не решает…
— Милая, одним из них был шинга. Я заставил мстительного человека обмочиться перед подчиненными. Выбирать не приходилось — только насилие. Теперь, после моей помощи, эта девушка в еще большей опасности. — Он тихо выругался. — Зачем ты вообще меня сюда привела? У нас нет денег даже на подарок Ули. Как можно себе позволить серьги?
