мальчиком, который рубил дрова и хватил топором по ноге. Когда родители забрали его домой, Ви сказала, что ее прислала сестра Ариэль. Найлы мгновенно закрыли лавку.
Дрисса усадила ее в одной из комнат для больных, пока Тевор отодвигал секцию крыши, чтобы впустить солнечный свет. Супруги были похожи друг на друга: невысокие и толстенькие, в мешковатых одеждах. Каштановые волосы с сединой, прямые, как солома. Очки и серьги, по одной у каждого. Они двигались с легкой фамильярностью, навеянной долгим супружеством, однако Тевор явно полагался на жену. Обоим было за сорок.
Они сели по обе стороны от Ви, сцепив руки за ее спиной. Дрисса положила свободную ладонь на шею Ви, а Тевор взялся пальцами за предплечье. Ви ощутила холодное покалывание в коже.
— Откуда ты знаешь Ариэль? — спросила Дрисса, проницательно взглянув на нее сквозь очки.
Тевор, казалось, целиком ушел в себя.
— Она убила мою лошадь, чтобы я не попала в лес Эзры.
Дрисса кашлянула.
— Я так понимаю…
— Гваах! — вскричал Тевор.
Он отпрянул назад и упал со стула, ударившись затылком о камин.
— Ничего не трогай!
Тевор вскочил на ноги так же быстро, как и упал. Ви и Дрисса уставились на него, сбитые с толку. Он потер затылок.
— Клянусь сотней богов, я чуть не сжег нас всех дотла. — Тевор сел. — Дрисса, взгляни на это.
— Ой! — вспомнила Ви. — Ариэль говорила, что в Узоре есть несколько интересных ловушек.
— Что ж раньше-то молчала? — возмутился Тевор. — Интересных? Она называет это интересным?
— Ариэль сказала, вы лучше всех справляетесь с тонкими Узорами.
— Так и сказала? — Тевор мгновенно преобразился.
— Ну, точнее, что Дрисса.
Он всплеснул руками.
— Конечно, кто ж еще. Сестры, черт их подери, и на секунду не признают, что мужчина способен быть не хуже.
— Тевор! — одернула Дрисса.
— Да, дорогая?
— Я это не вижу. Можешь приподнять?..
Она разом выдохнула.
— Ну и ну! Подумать только! Да, не поднимай.
Тевор не ответил. Ви обернулась, чтобы посмотреть на выражение его лица.
— Дитя, будь добра, сиди тихо, — заметила Дрисса.
Десять минут они работали молча. Или, по крайней мере, так думала Ви. Не считая чего-то похожего на легкие прикосновения к позвоночнику, она ничего не ощущала. Наконец Тевор удовлетворенно хрюкнул.
— Вы закончили? — спросила Ви.
— Закончили? — удивился он. — Мы и не начинали. Я осматривал повреждения. Интересно ли? Я бы сказал, да. Основное заклятие прикрывают три побочных. Их я снять могу. Если ломать последнее, будет больно. Очень больно. Хорошо, что ты пришла к нам. Плохо другое — тронув Узор, я его надорвал. Если не управлюсь примерно за час, тебе разнесет голову. Могла бы и сказать, что заклятие накладывал вюрдмайстер, не иначе. Есть еще сюрпризы?
— Что собой представляет основное заклятие? — спросила она Дриссу.
— Заклятие принуждения, Ви. Тевор, продолжай.
Муж вздохнул и снова ушел в себя. Казалось, что он не может вымолвить и слова, пока занят работой. Дриссе, напротив, это не мешало. Ее руки слабо засветились.
— Скоро, Ви, будет больно, и не только физически. Мы не в силах лишить тебя чувств, потому что в том участке мозга стоит ловушка. Обычно любой лекарь первым делом бы тебя обезболил, что привело бы к смертельному исходу. Теперь сиди тихо.
Мир вспыхнул белым и таким остался. Ви ослепла.
— Слушай, Ви, мой голос, — подсказала Дрисса. — Расслабься.
Ви дышала часто и неглубоко. Внезапно мир вернулся. Она снова могла видеть.
— Еще четыре раза, и снимем первое заклятие, — пояснила Дрисса. — Будет легче, если закроешь глаза.
Ви зажмурилась.
— Гм. Значит, принуждение, — сказала она.
— Именно, — отозвалась Дрисса. — Магия принуждения крайне ограничена. Чтобы заклятие держалось, тот, кто его накладывает, должен иметь власть над тобой. Ты все время чувствуешь, что должна ему повиноваться. Хуже всего, если это родитель или наставник. Либо генерал, если служила в армии.
Или король. Или бог. Проклятье!
— Впрочем, — сказала Дрисса, — хорошо уже то, что ты можешь избавиться от принуждения, если избавишься от человека, который тебя удерживает.
— Блестяще! — воскликнул Тевор. — Просто блестяще! Больной и безумный, но гений. Видела, как он прикрепил ловушки к ее собственному глоре вирден? Он вынуждает
— Тевор!
— Верно. За работу.
Живот Ви свело судорогой, будто ее тошнило. Когда ощущение прошло, она спросила:
— И как от него избавиться?
— От заклятия? Надеюсь, сможем его снять к полудню. Хотя оно мудреное. Если начать распутывать с другого боку, станет только крепче.
— Почему… — Судорога в животе не позволила Ви закончить вопрос.
— Женщинам-магам запрещено использовать принуждение, но мы учимся защищать себя. Чтобы избавиться от заклятия без нас, нужен внешний признак внутренних перемен. Символ, который покажет, что ты изменила объект своей преданности. Его тоже придется защитить, как только наденешь белое платье и кулон.
Ви тупо посмотрела на Дриссу.
— Когда поступишь в Часовню, — пояснила та. — Ты ведь намерена поступить в Часовню?
— Кажется, да, — пробормотала Ви.
Она не думала о будущем всерьез, только ведь в Часовне король-бог ее не достанет.
— Два! Ха, — победно сказал Тевор. — Расскажи ей о Пулетте Викрасин.
— Тебе нравится эта история, потому что она рисует Часовню в невыгодном свете.
— Ой, да ладно тебе, — сказал Тевор.
Дрисса закатила глаза.
— Короче говоря, двести лет назад глава одного из орденов использовала принуждение среди подчиненных, и те ничего не знали, пока одна из магинь, Пулетта Викрасин, не вышла замуж за мага. Новая верность мужу разбила принуждение, и нескольких сестер потом жестоко наказали.
— Самый худший пересказ, который я когда-либо слышал, — оценил Тевор и посмотрел на Ви. — Тот брак не только, вероятно, спас Часовню, но и уверил старых дев с заскоками, что женщина, которая выпит замуж, никогда не будет до конца преданна Часовне. С нетерпением жду, когда соберутся рабыни, и…
— Тевор! Ты опять за свое? — оборвала Дрисса, и толстячок вернулся к работе. — Прости, но скоро ты с лихвой узнаешь о политике Часовни. Тевор до сих пор простить не может, как со мной обращались после нашей свадьбы. — Она потянула за сережку.
— Так вот что они означают?! — воскликнула Ви.
Неудивительно, что она видела столько сережек в Уэддрине.
