«Он ведет себя совсем не как мой папа, – подумала Филиппа. – Он ведет себя как… как нормальный мужчина».
С Ламбертом будет сложно, подумала Флер. Он постоянно бросал на нее подозрительные взгляды, расспрашивал о ее прошлом и пытался вы знать, как близко она была знакома с Эмили. Флер почти воочию видела, как слово «авантюристка» оформляется у него в мозгу. Это, конечно, хорошо, поскольку говорит о том, что здесь имеются деньги, на которые она могла бы покуситься, – но и плохо, если означает, что Ламберт ее раскусил. Нужно его умаслить.
Когда принесли десерт, Флер обернулась к Ламберту с уважительным, прямо-таки трепетным выражением:
– Ричард говорил, вы в его фирме – специалист по компьютерам?
– Верно, – скучающим тоном ответил Ламберт.
– Какая прелесть! Я совсем не разбираюсь в компьютерах.
– Как и большинство людей.
– Ламберт разрабатывает программы для нашей фирмы, – объяснил Ричард, – и продает их в другие компании. Весьма приличный дополнительный доход.
– Значит, скоро вы станете вторым Биллом Гейтсом?
– На самом деле мой подход коренным образом отличается от концепции Гейтса, – холод, но произнес Ламберт.
Флер внимательно посмотрела на него – не шутит ли? Да нет, в его жестком взгляде не было и намека на юмор. Боже, подумала Флер, еле сдерживая смех, не следует недооценивать мужское тщеславие!
– Тем не менее, вы ведь можете заработать миллиарды?
Ламберт пожал плечами.
– Деньги меня не интересуют.
– Ламберт не снисходит до денежных вопросов, – с нервным смешком вмешалась Филиппа. – Домашней бухгалтерией занимаюсь я.
– Эта задача как нельзя лучше подходит женскому менталитету, – изрек Ламберт.
– Постой, Ламберт, – запротестовал Ричард, – по-моему, это немного несправедливо.
– Может, и несправедливо, – отозвался Ламберт, погружая ложечку в шоколадный мусс, – зато правда. Мужчина – творец, женщина – администратор. Он созидает, она распоряжается созданным.
– Женщины создают детей, – заметила Флер.
– Женщины производят детей, – поправил Ламберт. – Создает детей мужчина. Женщина – пассивный партнер. А кто определяет пол ребенка? Мужчина или женщина?
– Врач, – сказала Флер.
Ламберт недовольно нахмурился.
– Вы, кажется, не совсем уловили мою мысль. Все очень просто…
Договорить он не успел – его перебил звонкий женский голос.
– Какой сюрприз! Семейство Фавур в полном сборе!
Флер подняла глаза. К ним приближалась блондинка в изумрудно-зеленом жакете. Взор незнакомки перебегал с Ричарда на Флер, с Ламберта на Филиппу и обратно. Флер ответила ей спокойным взглядом. Интересно, зачем некоторые женщины накладывают на лицо столько краски? На веках блондинки толстым слоем лежали ярко-голубые тени с блестками, ресницы торчали черными иглами, на переднем зубе виднелось пятнышко помады.
– Элеонора! – воскликнул Ричард. – Как приятно тебя видеть! И Джеффри с тобой?
– Нет, я пришла с подружкой. После ланча мы собираемся в «Скотч-хаус». – Элеонора перебросила сумочку на позолоченной цепочке с одного плеча на другое. – Кстати, Джеффри на днях говорил, что тебя давно не видно в клубе.
В ее интонации ясно прозвучал вопрос, а взгляд опять скользнул в сторону Флер.
– Позвольте вас познакомить, – сказал Ричард. – Это мой друг Флер Даксени. Флер, это Элеонора Форрестер. Ее муж – капитан Грейвортского гольф-клуба.
– Очень приятно, – произнесла Флер, поднимаясь со стула и пожимая руку новой знакомой.
Рука у Элеоноры Форрестер оказалась твердой и шершавой, почти мужской, если бы ногти не были накрашены красным лаком. Тоже гольфистка!
– Давно вы дружите с Ричардом? – спросила Элеонора.
– Да нет, – ответила Флер. – Как раз четыре недели, как мы познакомились.
– Понятно, – сказала Элеонора и похлопала колючими ресницами. – Понятно, – повторила она еще раз. – Что ж, я пойду. Кто-нибудь из вас собирается участвовать в Весеннем турнире?
– Я – безусловно, – сказал Ламберт.
– Я, скорее всего, тоже, – сказал Ричард. – А впрочем, как знать?
– Как знать? – эхом откликнулась Элеонора и снова посмотрела на Флер, поджав губы. – Рада была познакомиться с вами, Флер. Очень, очень интересно…
