Энтони заерзал: яхты не вписывались в его жизненный опыт; очевидно, они бывают только у очень богатых людей. Он посмотрел на Зару с уважением, надеясь, что она расскажет подробнее, но Зара по- прежнему рассматривала кар инки в журнале. Энтони заглянул ей через плечо. Все модели выглядели точь-в-точь как Зара – молоденькие, истощенные, с костлявыми плечами и впалой грудью, они смотрели в объектив огромными печальными глазами. Интерес но, она узнает в них себя или просто изучает одежду? Сам Энтони считал, что наряды в журнале один другого страшнее.
– Тебе нравится модная одежда? – снова попытался он завязать разговор.
А вдруг футболка, которая сейчас на ней, от какого-нибудь знаменитого дизайнера? Энтони не мог этого определить.
– Мама у тебя очень красиво одевается, – добавил он из вежливости и сразу представил себе Флер в красном платье: сплошные изгибы, блестящие волосы и переливчатый смех.
До чего же Зара не похожа на свою маму; сильнее отличаться просто невозможно, даже если очень постараешься. Тут ему пришло в голову, что Зара, может быть, и старается.
Ее резкий голос отвлек его от этих мыслей.
– У тебя какой знак зодиака?
– Мм… Овен.
Она начала читать вслух, не глядя на него:
– Влияние Плутона преобразит вашу жизнь. После восемнадцатого числа она войдет в более целеустремленную фазу.
Зара перевернула страницу.
– Ты правда веришь в гороскопы? – спросил Энтони.
– Смотря, что там говорится. В хорошие предсказания я верю.
Зара глянула на Энтони, и в уголке рта у нее мелькнула усмешка.
– А тебе что предсказывают? У тебя какой знак?
– Стрелец. – Она бросила журнал на землю. – Мне советуют: бросай читать ерунду и живи настоящей жизнью.
– Ты бывала в каких-нибудь клубах?
– Конечно, – ответила Зара. – Когда мы жили в Лондоне, мне было с кем ходить.
– А-а, понятно. – Энтони еще подумал. – Твой папа живет в Лондоне?
– Нет, в Штатах.
– Ого! Он американец?
– Да.
– Классно! А где именно он живет?
Вот здорово, можно поговорить о Соединенных Штатах! Надо рассказать ей, как они езди ли со школой в Калифорнию.
– Понятия не имею. – Зара отвела глаза. – Я никогда его не видела. Не знаю даже, как его зовут.
– Что?
У Энтони, размечтавшегося, как он будет словно невзначай щеголять байками о Сан-Франциско, перехватило дыхание.
– Ты не знаешь, как зовут твоего папу? – спросил он, стараясь, чтобы его голос звучал не потрясенно, а просто заинтересованно.
– Не знаю.
– А разве… – Все, что он сейчас скажет, наверняка прозвучит глупо. – Разве мама тебе не говорила?
– Она говорит, это не имеет значения.
– А ты вообще хоть что-нибудь о нем знаешь?
– Не-а.
– Тогда откуда тебе известно, что он живет в Соединенных Штатах?
– Это единственное, что она мне рассказала. Я была тогда совсем маленькая. – Зара подтянула колени к груди. – Я всегда думала… – Она запрокинула голову, и темные очки сверкнули на солнце. – Я воображала, что он ковбой.
– Наверное, так и есть, – кивнул Энтони.
Он посмотрел на Зару, костлявую, скорчившуюся в тугой комок, и представил себе ее спокойной и веселой, верхом на лошади, а рядом – загорелого мужественного ковбоя. Вариант не хуже любого другого.
– Почему твоя мама тебе ничего не рассказывает? Это же вроде против закона?
– Может быть, – отмахнулась Зара. – Флер такие вещи не волнуют. Она не рассказывает, потому что не хочет, чтобы я стала его искать. Ну, типа, это ее прошлое, не мое.
– Все-таки он твой папа!
