Тони резко отнял руку, и только нежелание уронить себя в ее глазах удержало его от того, чтобы обнаружить впечатление, которое она на него произвела.
– Садитесь, пожалуйста, – как можно официальнее предложил он.
– Спасибо. – Клэр ослепительно улыбнулась.
Он совершил ошибку, наблюдая, как она садилась, – юбка слегка приподнялась, обнажив стройное бедро. Тони поспешно сел, радуясь, что их разделяет стол.
– Хотите кофе? – вежливо поинтересовался он.
– Предпочитаю чай. Я заметила, что на Западе пьют более крепкий кофе.
– Крепкий тот кофе, в котором подкова не утонет, – серьезно заметил Тони и позвал официантку.
– В том, что я пила, не утонула бы и лошадь.
Она улыбнулась, мило сморщив нос, и ему опять захотелось обнять и поцеловать ее.
– Откуда вы родом? – спросил он, заказав у официантки чай.
– Я выросла в Северной Дакоте, а последнее время много путешествовала по стране.
– А как оказались в Канзасе?
Клэр благодарно улыбнулась официантке, поставившей перед ней чашку чая. Лучи солнца, падавшие из окна, играли на ее волосах, стянутых в тугой пучок; несколько завитков выбилось и упало на лоб и затылок – такая прическа была одновременно строгой и легкомысленной. Интересно, как она будет выглядеть с волосами, разметавшимися по подушке? – раздумывал Тони.
– Я любила истории о преступниках и бандитах, – смущенно улыбнувшись, ответила девушка, – и всегда хотела побывать там, где происходили все эти истории.
– Ожидания оправдались?
– Даже больше – меня потрясла дикая красота этого края. – Она взяла три пакетика сахара и надорвала их, чтобы высыпать в чашку. Перехватив удивленный взгляд Тони, девушка торопливо пробормотала:
– Обожаю сладкое.
– Я и сам люблю. – Тони задумался было, какие у нее, наверное, сладкие губы, но заставил себя вернуться к разговору.
– Вы раньше работали домработницей?
– Да, в одной семье в Сиэтле, два года назад. – Она поднесла чашку к губам.
– Не слишком ли вы были молоды для такой работы? – искренне удивился Тони.
– Мне было двадцать три, а полы я научилась мыть в десять, – без тени смущения ответила Клэр.
– Вы долго у них работали? – Тони не мог оторвать взгляда от ее влажных губ.
– Четыре месяца.
– У вас есть рекомендация?
Клэр слегка покраснела и резко опустила чашку на стол.
– Нет.
Тони вопросительно поднял брови; она, на секунду замешкавшись, пожала плечами:
– Возникли неприятности с хозяином: он считал, что я должна выполнять… обязанности, которые не относились непосредственно к моей работе.
– Но вы оставались там четыре месяца.
– Мне были нужны деньги, – просто ответила она. – Мне нравилась работа, я полюбила детей хозяев. Я бы осталась дольше, но однажды ночью мистер Фостер напился и решил, что я притворяюсь недотрогой, а на самом деле только и мечтаю стать его любовницей.
В голосе Клэр звучало больше раздражения, чем страха. Тони спросил, что случилось потом.
– Я ударила его сковородкой.
– Сковородкой?
– Я хотела, чтобы он понял, что я не шутила.
– И он понял?
– Думаю, да: утром он уволил меня, – спокойно сказала Клэр.
– Вам надо было подать на него в суд за сексуальное домогательство.
Девушка горько усмехнулась.
– Надо было, но это бы плохо отразилось на его жене и детях. Кроме того, ударить его сковородкой было гораздо приятней, чем смотреть на него в суде.
Тони задавал ей вопросы, хотя и знал, что эта пустая трата времени. Он не возьмет ее на работу, не поддастся искушению. Ранчо отнимает у него все силы и время, так что длинноногая блондинка с золотистыми волосами и шелковистой кожей ему совсем ни к чему.
– Почему же после всего вы снова решили наняться домработницей?
– Не думаю, что, работая у вас, мистер Олдус, я столкнусь с такими же проблемами. Не похоже, чтобы
