— Подлиза!
— Продолжай, — улыбнулась она.
— Итак, я совершенно сходил по тебе с ума и пару дней спустя, несмотря на то что мой стол был завален работой, отправился искать тебя.
— Пятница… — попыталась вспомнить Ида. — Точно! Ты пришел в мой офис! Но сказал, что проезжал мимо…
— Э… я солгал, — признался он.
— О, Крис, я так люблю тебя!
Он опять поцеловал ее — на этот раз страстно.
— Тогда о твоей любви было трудно догадаться, ты ее никогда не показывала, — пробормотал он.
— Это было довольно затруднительно: ведь тогда мы опять поссорились…
— Ты спровоцировала меня! Ведь ты прекрасно знала: то, что было между нами, было только между нами, но зачем-то приплела свою фирму… Твои предположения были просто недостойны такой умной женщины! И хотя тогда я еще не хотел признавать, что люблю тебя, я знал: наши отношения выше подобного рода подозрений. Поэтому просто не мог простить тебе…
— Крис, извини! — не выдержала она. — Я была тогда уязвлена, испугана, хотела, чтобы ты ушел… Не могла смириться с тем, что значу для тебя не больше, чем очередная победа на любовном фронте…
Крис нежно привлек ее к себе.
— Так никогда не было, — выдохнул он. — Тебе стало бы лучше, если бы я сказал, что ни одна женщина не возбуждала во мне так много противоречивых чувств, как ты?
— О да! — широко улыбнулась Ида.
— И все же я не осознавал очевидных вещей. Я был ужасным упрямцем, Ида! Я не предполагал, что после еще одной бессонной ночи пойму, что не смогу жить дальше, если немедленно не увижу тебя!
— И ты зашел ко мне домой и увидел мою мать?
— Совершенно верно. Первый удар ожидал меня, когда тебя не оказалось дома. Второй же заключался в том, что ты уехала неизвестно куда и с кем, и меня съедала ревность. По счастью, твоя мать предположила, что ты могла остановиться в коттедже бабушки. И хотя я подозревал, что ты вряд ли встретишь меня с распростертыми объятиями, я не мог не помчаться в Рикерби. — Длинные чуткие пальцы Криса неожиданно коснулись ее волос. — Ты не против? — спросил он, начиная вынимать заколки и освобождать блестящие золотые пряди из пучка на затылке.
— Ничуть, — прошептала Ида, чувствуя, как в ней волнами поднимается желание.
— Ты открыла дверь и была, как всегда, неотразимой. Поверишь ли, если я скажу, что, застав тебя там одну, я совсем забыл о намерении немедленно уложить тебя в постель, чтобы избавиться от наваждения? Я знал только, что мне хорошо с тобой…
— О, Крис. — Ида облегченно вздохнула и добавила мечтательно: — Ты починил запор на окне…
— Да. А потом… Ты, наверное, прекрасно помнишь, что было потом. Мы с тобой оказались вдвоем, все барьеры были преодолены, мое сердце бешено стучало, от самоконтроля не осталось ничего — только желание быть с тобой. И вот тогда, доверчиво глядя на меня небесно-голубыми глазами, ты сказала, что еще не была ни с одним мужчиной… Ты не представляешь, как подействовали на меня эти слова! Я впервые по-настоящему подумал о тебе, а не о себе. Я спросил себя, хочу ли я воспользоваться твоим доверием на несколько недель или, может быть, месяцев. И понял, что потерял бы тогда последнее уважение к себе.
— И поэтому… ты ушел?
— Я должен был — разве ты не понимаешь? Ах, Ида, в моей голове царила такая сумятица, я никак не мог разобраться в своих мыслях и чувствах.
— Но… позже ты мог все обдумать.
— О, мне это удалось, но не сразу! — воскликнул Крис. — А всю дорогу до дома я только боролся с собой, чтобы не повернуть назад. Я знал, что не должен делать этого, пока не найду ответы на некоторые вопросы. Например, на такой: ведь я с самого начала хотел видеть тебя в своей постели, так почему же, когда ты наконец оказалась там, я не посмел воспользоваться твоим доверием?
— И… это потрясло тебя?
— Совершенно! А потом — как гром среди ясного неба: с ужасающей ясностью я понял, что люблю тебя, что ты стала частью меня!
— О, Крис! — прошептала Ида, а он поймал ее руку и ласково поцеловал в середину ладони. — Ты, надеюсь, догадался тогда, что я тоже люблю тебя? — спросила она тихо.
— Я был слишком потрясен собственными чувствами. Но потом я внезапно вспомнил, что ты сказала в нашу первую встречу, что никогда не ляжешь в постель с тем, кого не любишь. Я держался за эти воспоминания всю прошлую неделю, лихорадочно пытаясь найти тебя. Я боялся, что не смогу дождаться утра понедельника, когда ты должна была появиться в «Дилар лимитед». Я каждый день звонил твоей матери, пока она не предположила, что сегодня ты будешь в аэропорту. О, твоя мать — чудесная женщина! Во всяком случае, она сразу стала моей союзницей.
— Судя по тому, что она даже согласилась встретить бабушку, — это действительно так, — задумчиво произнесла Ида.
— Я еще не все сказал тебе, дорогая…
Ида заметила, как изменилось выражение его лица, и неожиданно ее сердце забилось неровно.
— Я провел эту неделю в аду, — начал Крис. — Но мучения, сквозь которые я прошел, прежде чем осознал, что люблю тебя, оказались лишь частью битвы чувств, которую мне пришлось вынести. Я как сумасшедший искал тебя, но при этом не знал, что скажу, когда найду. Только потом я понял…
Крис говорил так серьезно и взволнованно, что Ида неожиданно испугалась.
— И что же ты понял? — спросила она напряженно.
Заметив ее состояние, он крепче прижал ее к себе.
— Радость моя, едва я признался себе, что люблю тебя, как вдруг понял: ты нужна мне не на неделю или месяц. Я хотел, чтобы ты оставалась со мной много-много дольше! Более того, я впервые в жизни почувствовал, что мое влечение к женщине не ограничивается постелью. Мне не нужна очередная временная связь, Ида. Я хочу тебя на всю жизнь!
У Иды перехватило дыхание.
— Ты хочешь?..
— Да, хочу, — твердо сказал Крис. — Теперь я это знаю и знал уже тогда. Но потом я кое-что вспомнил, и другая ужасная мысль пронзила меня.
— Какая? — торопила его Ида.
Странно: хотя ее сердце грозило вырваться из груди, Крис казался даже более взволнованным, чем она.
— Ты помнишь наш первый разговор? Ты сказала тогда, что не выйдешь замуж за человека с деньгами! Может быть, я тебя неправильно понял? — спросил он с надеждой.
Ида мучительно пыталась вспомнить свои слова, но ничего не получалось. Все ее прежние мысли о замужестве сводились к тому, что она не хотела бы разделить судьбу своих сестер, и не шли дальше этого.
— Я честно не могу вспомнить, что именно сказала тогда, Крис. Но уверена в одном — я никогда не выйду замуж ради денег.
Его лицо мгновенно прояснилось.
— А ради любви? Ведь ты сказала, что любишь меня, и я хочу спросить тебя, Ида, сердце мое, любовь моя, дорогое мое Дитя Понедельника, выйдешь ли ты за меня замуж ради нашей любви?
Ида почувствовала, что ее сердце сейчас разорвется. Она знала его три месяца, и большую часть этого времени самые разные недоразумения мешали им быть вместе. Но больше она не хотела существовать отдельно от него!
— Ты согласна? — охрипшим от волнения голосом спросил Крис.
Ида не заставила его долго ждать ответа.
— О да! Хоть сейчас…
