– Понятия не имею, – отрывисто сказала она. – Вполне возможно, что ты был жестоким мальчишкой, которому доставляло радость мучить более слабых.
Он помотал головой.
– Ты права в своем первом предположении. Желание причинить боль появилось у меня сравнительно недавно. Оно направлено против…
Заметив блеск в его зеленых глазах, она инстинктивно вздрогнула.
– Не хочешь угадать?
Он забавлялся. Кэролайн видела это. Ей приходилось поддерживать игру, не оставалось ничего другого.
– Против женщин? – выдавила она.
– Против одной конкретной женщины.
Без особой надежды она спросила:
– Против твоей бывшей невесты?
Его красиво очерченные губы искривились.
– Сара была слишком безобидной, чтобы вызывать такие сильные чувства. Нет, я думал о женщине, которую встретил в Клир-Лейке. О женщине, которую звали Кейт. Ее нельзя было назвать красавицей, она была скорее очаровательной. И загадочной. От нее веяло редким теплом и чистотой. От нее исходил какой-то внутренний свет. – Помолчав, он продолжил суровым тоном: – Но ореол чистоты оказался таким же фальшивым, как она сама. Она оказалась хуже, чем шлюха. Ты представляешь себе, что чувствует человек, вообразивший, что нашел свой идеал, и вдруг лишившийся всех иллюзий?..
Эти горькие слова задели ее за живое.
– При этом мне никак не удавалось выбросить ее из головы. Мысли о ней не давали мне покоя. Я не мог работать. Не мог есть. Не мог спать. Это было какое-то наваждение. Когда я встретил Сару и состоялась наша помолвка, я подумал, что наконец исцелился. Но вскоре Сара со своей женской интуицией поняла, что здесь замешана женщина. Хотя я никогда не говорил ей, кто это, и давал ясно понять, что с прошлым покончено, она мне не верила. Это и послужило причиной того, что Сара в конце концов расторгла нашу помолвку. Она считала, что я все еще нахожусь во власти старого чувства… И была права. Меня словно поразила болезнь, от которой у меня не было иммунитета. И хотя ты совершенно не похожа на Кейт, ты мне странным образом ее напоминаешь.
Кэролайн застыла, чувствуя, что ее грудь словно сдавило железным обручем.
Он поднялся, взял ее за плечи, поставил на ноги и посмотрел в глаза.
– Наверное, поэтому я и поцеловал тебя тогда, поэтому и сказал, что, может быть, не смогу удержаться в следующий раз. – И хриплым голосом добавил: – Теперь, когда мы здесь одни, вдвоем… я действительно не могу.
Если той, первой их ночью волшебство было светлым и ласковым, то сейчас оно было темным и горьким. Но и то, и другое действовало на нее одинаково сильно. Она жаждала его любви и тогда, и – с еще большей страстью – сейчас, после нескольких лет разлуки.
Но только для него это не любовь, горько подумала Кэролайн, а желание освободиться от наваждения.
Он наклонил голову, чтобы поцеловать ее. Она резко отвернулась, и его губы скользнули по щеке.
– Оставь меня в покое, – прошептала она, отталкивая его от себя.
– Зачем же пугаться так, словно ты невинная девушка? – колко сказал он. – Ты уже была замужем.
– При чем здесь это? Я не хочу занять место какого-то духа из прошлой жизни. По-моему, просто чудовищно заниматься любовью только потому, что я напоминаю тебе… кого-то еще.
– Ты женщина, из плоти и крови. И если тебе от этого станет легче, я обещаю, что, занимаясь с тобой любовью, буду шептать твое имя…
– Я не хочу, чтобы ты прикасался ко мне, – взволнованно проговорила она.
Вынимая одной рукой шпильки из ее волос, он взял другой рукой ее за подбородок.
Она почувствовала, как запела ее душа, и, испугавшись собственной реакции, воскликнула прерывающимся голосом:
– Я не хочу!
– Неправда, – мягко возразил он. – Еще когда я первый раз поцеловал тебя, ты бы не сопротивлялась, если бы я понес тебя в постель. В этом ты очень похожа на Кейт.
Она закрыла глаза. Ей было больно слышать эти слова.
Его руки скользнули под ее кремовый шерстяной свитер. Пока одна пробралась ей за спину, притягивая поближе, другая отыскала округлость груди.
Прижавшись щекой к ее щеке, он спросил хриплым голосом:
– Ты ведь хочешь, чтобы мы занялись любовью, правда?
Она хотела сказать «нет», она должна была сказать «нет». Но она слишком сильно любила его, и у нее не поворачивался язык солгать.
Пока она боролась с собой, его губы прижались к ее губам, и он страстно поцеловал ее. Тут она окончательно потеряла голову. И всякую надежду справиться со своими чувствами.
