Рул учуял примешивающиеся к волчьему запаху
Приняв подчинение, Рул отошел назад, чем завершил ритуал. Он не вспорол подставленное ему брюхо, следовательно, признал, что отрицает участие Джаспера в нападении на отца. Начиная с этого момента, куффины будут подчиняться ноколаям в течение года и одного дня.
За боем, по обычаю, последовали общие игры, когда члены двух кланов — преимущественно молодежь — пользовались случаем социализироваться, будучи в волчьем обличье. Рул планировал тоже побыть четвероногим в качестве хозяина и присмотреть за тем, чтобы игра не стала слишком грубой. Но он отыскал источник запаха брата и обнаружил Бенедикта в первых рядах наблюдателей, рядом с одеждой Рула.
Бенедикт сделал круговой жест рукой, означавший «обратись». С сожалением Рул простился с волчьим обликом. Обращение было легким, почти безболезненным. Только что он стоял на четырех лапах, и вот уже стоит голым на двух ногах, и в тот же миг он ощутил, как притупились все органы чувств, кроме зрения.
Джаспер, также обратившись, вскочил на ноги и смотрел на Рула, вопросительно склонив голову.
— Прости меня. Я нужен Бенедикту. Пожалуйста, пользуйся дружбой николаев в любом обличье. — Рул огляделся, встретился глазами с одним из старших членов Совета и сделал тот же жест, что и Бенедикт.
Глаза Сета чуть расширились, но он послушно разделся. Сет выступит в роли старейшего четвероногого от принимающей стороны — любезность и вместе с тем необходимость. Он сможет приструнить молодых ноколаев. Они привыкли ему повиноваться.
Джаспер посмотрел на волка — члена Совета, на Бенедикта и снова на Рула. Кивнул и сел, ожидая, когда к нему трусцой подбежит Сет. Рул поспешил к Бенедикту.
— Что случилось? — спросил он, ловя одежду, которую ему бросил брат.
— Твоей знакомой срочно потребовалось обратно и город. — По хмурному лицу Бенедикта блуждала тень улыбки. — Ее предупредили, что придется подождать, твоего возвращения, от чего в восторг она не пришла.
— Что стряслось? — Рул натянул джинсы.
— Ей позвонили. Еще одно убийство.
Рул выругался, застегнул джинсы и надел кроссовки.
— Кто? Где?
— Она не говорила, но я, само собой, услышал. Думаю, она об этом не догадывается. Тереза Мартин, Хаметед-авеню, тысяча двенадцать, квартира двенадцать.
— Женщина? — не веря своим ушам переспросил Рул резким голосом. — Лупус убил женщину?
— Так решили полицейские. Ты ее знаешь?
— Нет… — Но имя вроде бы казалось отдаленно знакомым. — Хамстед находится поблизости от клуба. Может, я с ней встречался. Проклятье!
Он собирался отвезти Тоби на речку. Рассчитывал на это. И Тоби тоже. Необходимость уехать отзывалась горьким разочарованием.
Но делать нечего. Он побежал к дому. И двуногие, и четвероногие наблюдатели церемонии с любопытством следили за Рулом и Бенедиктом, припустившими легкой трусцой.
— Тоби? — Имя сына Рул превратил в знак вопроса.
— Отец сказал, что все объяснит мальчику. И пока не сделает этого, не позволит Нетти погрузить его в Сон. Да и тебе предстоит объясниться. С Избранной.
Возразить было нечего, поэтому Рул промолчал. Лили явно будет нелегко принять правду.
— Айзен говорил с ней о связи между законопроектом о гражданстве, покушении на него и преступлении, котрое она расследует, а она сказала, что ты вне подозрении. У нее есть доказательство.
— У нее
Однако хорошей новостью было уже то, что Айзен рассказал Лили о заговоре и тем самым снял запрет на всякие отношения с полицией. Рул теперь был волен сам выбирать, что рассказывать Лили.
— Может, она солгала насчет доказательства? — поинтересовался Бенедикт.
— Не знаю. Не думаю, но разве могу я быть уверен? И пытаюсь познакомиться с ней поближе, но все еще не знаю ее.
— Похоже, что так. — Бенедикт замолчал ненадолго, потом добавил: — Отцу она понравилась.
Это немного ободрило Рула. Он, конечно же, знал, и чем Айзен послал за Лили. Бенедикт рассказал отцу о ней, и он захотел познакомиться с Избранной Рула. Ктому же Ро должен был оценить ту, которая — сама не зная об этом — скоро станет членом клана.
По крайней мере, Рул на это надеялся.
Лили вместе с Тоби ожидала около машины. Ей то ли в самом деле нравились костюмы, то ли они просто удачно скрывали наплечную кобуру. Сегодня она была и черном костюме — быть может, намек на весьма ограниченную цветовую гамму одежды самого Рула. Волосы Лили заплела во французскую косичку, и ничто не скрывало чудную линию подбородка и скул, а также серьезного выражения лица.
Волна желания ураганом затопила его, мышцы живота сжались. Шевельнулся возбужденный член. Когда Рул дойдет до машины, Лили увидит, как рад он ее видеть.
Она внимательно слушала то, что ей рассказывал Тоби. Рул перешел на шаг и смог уловить несколько их слов, отчего на губах заиграла улыбка и от сердца чуть отлегло. Хотя Лили явно сгорала от нетерпения, она учила Тоби «говорить по-испански».
Затем из дома вышел Мик, и улыбка Рула исчезла.
Бенедикт резко одернул его, позвав по имени.
— Знаю, знаю, — останавливаясь, вздохнул Рул. — Самообладание. Ты же видел, как достойно я себя вел на поле во время церемонии.
— Джаспер тебе нравится.
И это была горькая правда. Джаспер ему нравился, а Мик в последнее время — не очень.
— Ты ему про Лили не говорил?
— Только Айзену. Думаю, он сказал Нетти.
— Возможно. Она не станет болтать.
Учитывая направление ветра, Мик должен был учуять Рула, но он даже не взглянул в его сторону, когда, улыбаясь, подходил к Лили и Тоби. Он сказал что-то лестное о волосах Лили и рассмеялся, когда она зыркнула на него своим фирменным полицейским взглядом.
Рулу было известно, женщины жаждут быть с ним. Так было всегда, и ему нравилось доставлять им удовольствие, которое зиждилось на чувственном волнении, приправленном тем, что Рул знаменит. Мик не привлекал подобного женского внимания, но слабой половине человечества нравилось его игривое поддразнивание.
Рул подумал, что мечта видеть, что все женщины мира вожделеют его, больше достойна подростка. Он же уже вырос. И теперь предпочитал просто нравиться. Он хотел… нет, ему было необходимо нравиться Лили, и Рул опасался, что она предпочтет Мика.
Ужасно. Рул заставил мысли вернуться в нужное русло и сказал брату:
— Когда Ро проснется, передай ему, что я расценил его беду о заговоре как разрешение говорить на эту тему и мне тоже.
— Непременно. — Бенедикт протянул ему руку — Когда придет время, я радушно встречу твою Избранную.
— Спасибо, — поблагодарил Рул и пожал руку брата. Он не сомневался в том, что семья примет Лили, но его беспокоило, будет ли этот прием истинно радушным.
Бенедикт быстро пожал руку Рула и поспешил к дому. Оставшуюся часть пути до машины Рул шел шагом и тщательно следил за тем, чтобы тело не посылало никаких агрессивных сигналов. Хоть ему не
