— Ты носишь контактные линзы, — глупо сказала Лили.
— На самом деле — лазерная хирургия. А ты не сильно изменилась, разве что подросла на несколько дюймов. Все та же милая маленькая серьезная зануда.
Лили хотела спросить Джинджер о том, делится ли ее мир на зануд и шлюх. Хотела узнать о ее родителях и брате. Но мертвец Карлос сейчас ехал в морг, и в данный момент придется быть детективом Ю, а не Лили.
— Ваш адрес проживания?
— Если хочешь встретиться и выпить вместе кофе, душечка, лучше запиши мой мобильник. Дома меня практически не застать.
— Адрес мне нужен для отчета.
Презрительная гримаса мелькнула на личике Джинджер:
— Вся в работе, да? Ну хорошо. Я живу на улице Торнтон, дом двадцать две тысячи сто двадцать девять, квартира сто тридцать три.
— Что ж, — заключил Тернер, — мы продемонстрировали готовность содействовать полиции. Я бы хотел знать, расследованию какого преступления мы помогаем.
Лили встретилась с ним взглядом. На сей раз ровным счетом ничего не произошло.
Дура. Неужели в самом деле испугалась, будто что-то может случиться? Всему виной сахар в крови. Она выдержала его взгляд еще мгновение, просто чтобы доказать, что может… и почувствовала, как глубоко в животе что-то сжалось, и желание затопило ее. Никаких сомнений, это оно. Ужас какой-то.
— Убийства, — ответила она, надеясь, что выражение лица ее столь же бесстрастно, как и его. — Расследованию убийства.
Отреагировали все. Только не Тернер. Он не шелохнулся. Пожалуй, он даже распространял вокруг себя спокойствие подобно силовому полю, и все постепенно успокоились и замолчали. Тогда он произнес два слова:
— Кто умер?
— Карлос Фуэнтес.
— Господи! — воскликнул один из мужчин.
— Ох, нет, бедная Рейчел, — вздохнула одна из женщин.
А обнаженный Адонис, Каллен, с явным облегчением моргнул.
Тернер взглянул в даль, за Лили.
— Пожалуйста, будьте помягче с Рейчел, — попросил он, встал и обошел вокруг стола.
Лили обернулась. Возвращалась Рейчел Фуэнтес.
Издалека Лили заметила только то, что у нее впечатляющий бюст и великолепные волосы. А вблизи…Пораженная, она моргнула.
Если верить светской хронике, Тернер встречался с красивейшими женщинами страны. В их число Рейчел Фуэнтес явно не входила.
Она была молода, чуть за двадцать. Без сомнения, волосы у нее превосходны и грудь красивая, но все остальное оказалось так себе. На узком лице выделял — крупный нос с высокой переносицей, отчего глаза казались посаженными слишком близко. И все же лучше всего были именно глаза: большие, темные и блестящие.
Она светилась счастьем.
— Что, ты соскучился? — спросила она подошедшего Тернера и обвила руками его шею.
— Тебя хочет видеть офицер полиции, — мягко сказал он подруге. — У нее дурные вести, querida[1].
Радостное выражение исчезло, кровь отхлынула от лица Рейчел. Лили шагнула к ней. Подобные новости объявлять нелегко, как ни скажи — всяко плохо.
— Мне очень жаль, миссис Фуэнтес. Сегодня вечером ваш муж был убит.
— Убит? — Женщина покачала головой. — Нет, вы ошиблись. Он в церкви. Сегодня у них спевка. Он жедет. Вы разве не знали? У него чудный голос. Он… — Ее лицо сморщилось. — Н-не может быть.
Как можно осторожнее Лили рассказала вдове о случившемся: месте и причине смерти, опознании по водительскому удостоверению и тому, что осталось от лица жертвы.
Сообщила, что ее мужа зарезал волк.
Рейчел Фуэнтес содрогнулась. И зарыдала. Лили на мгновение встретилась взглядом с Тернером. Казалось, Рейчел не замечала иронии того, что любовник утешает ее в горе от потери мужа. Чего нельзя было сказать о Руле Тернере.
3
Через четыре часа клуб «Ад» опустел. В нем не осталось ни посетителей, ни полицейских. В воздухе витал тяжелый запах. Когда Рул передвигался на двух ногах, он никак не мог распознать неясный букет ароматов вина и фруктов, дым сигарет, запах пота и людей. И еще ни противные ноты благовоний, которые так нравились. Максу и должны были изображать запах серы…
Еще пахло
Или же ему так только казалось. Рул вздохнул, опустился в то же самое кресло, в котором сидел давеча, и набрал номер телефона, который знал лучше своего собственного. Макс и Каллен возились со спиртным в баре у западной стены, предоставив ему возможность побыть одному.
После девяти гудков трубку наконец взяли, и сонный женский голос пробурчал:
— Надеюсь, твое неотложное дело того стоит.
— Нетти, мне нужно поговорить с Ро.
— Я передам, чтобы он тебе перезвонил —
— Ты не поняла. Я просил тебя не с отцом дать поговорить. Лу Нунцию необходимо говорить с Ро.
Последовало недолгое молчание, а потом женский голос сказал:
— Сказал сильно. Для моего душевного покоя даже слишком. Хорошо, я отнесу телефон. Но если ему опять станет хуже, я тебе покажу, дерзкий.
— Надеюсь при случае поделиться с тобой дерзостью.
Нетти пробурчала что-то нелестное о благоразумии лупи. Потом послышались звуки шагов и голос старшего брата. Бенедикт вовремя поспел спуститься с горы, чтобы спасти жизнь отцу, и теперь остался оберегать его.
Через миг в трубке раздался голос отца:
— Слушаю!
Несмотря на скверное самочувствие, низкий отцовский бас звучал сильно. Легкие у него уцелели.
— Сегодня был убит муж женщины, с которой я встречаюсь. Полиция считает, что это сделал лупус.
Последовала долгая пауза. Затем Айзен спросил:
— Ты еще на свободе?
— Само собой, я под подозрением. Как и всякий другой лупус, который находился в клубе. Я был очень сговорчивым. — Криво усмехнувшись, Рул взглянул на голые ступни. — Они нас раздели.
— Что?
— Были соблюдены все приличия, — заверил он отца.
Было даже забавно наблюдать смятение на хорошеньком личике детектива, когда он бросился поспешно выполнять приказ Лили и начал расстегивать штаны. Она его остановила, конечно, но часть ее была против этого.
И это ей очень не понравилось.
— Меня провели в мужскую комнату, где я разделся на белой бумаге. А сержант — мужчина —
