норовит прогнать на кухню! Ну, она не позволит этому солдафону выставить ее перед всеми на смех!
- Я уйду только вместе с вами - мне надо осмотреть и перевязать вашу рану.
Ранульф собирался пререкаться дальше, но тут лицо его мертвенно побледнело, а на лбу и над верхней губой проступили капли пота.
- Джон Поттер, дай мне свою руку, - хрипло сказал Ранульф. Кровь окрасила его куртку и струилась по рукаву.
Подняв юбки, Моргана побежала вперед, приказав еще одному воину помочь Джону Поттеру. Она промчалась через зал, отдавая на ходу приказания, и поднялась в свою комнату. К тому времени, как мужчины чуть ли не внесли Ранульфа, она уже приготовила толстую вощеную нитку, иголки и полосы чистой ткани, а также множество трав и мазей.
По ее приказу Ранульфа положили на кровать и быстро освободили от одежды. Его полотняная повязка пропиталась кровью, ручейками струившейся из-под нее. Он был в сознании, но ослаб от большой потери крови, что, впрочем, не мешало ему гневаться. Пока он мог ругаться, Моргана была не очень испугана, но, когда поток слов резко прервался болезненным шипением, а лицо его стало серым, она похолодела от страха.
- Не разговаривайте, - приказала она. - Сейчас я остановлю кровотечение.
Вошла Бронуин с тазом горячей воды и чуть не уронила свою ношу, когда увидела мертвенно-бледное лицо господина.
- О, миледи, он умирает!
- Чепуха! Поставь таз на сундук и придержи язык.
- Да, миледи. Позвать Элву, миледи?
- Позови. И леди Уинифред тоже, - ответила Моргана, уже сосредоточившись на своем деле. Кожа Ранульфа была скользкой от пота, дыхание частым и прерывистым. Она осторожно сняла окровавленную повязку. Края раны разошлись, и под кровавой мякотью виднелись мышцы. Но ей слегка полегчало: разорванная и побледневшая кожа казалась здоровой, без признаков заражения. Ранульф крепок и быстро оправится от потери крови. - Я стяну ниткой края раны и приложу особую припарку, чтобы рана оставалась чистой. Несколько дней отдыха - все, что ему нужно для полного выздоровления.
- Рану надо прижечь, - раздался за ее спиной резкий голос.
Моргана оглянулась и увидела мрачное лицо Десмонда.
- В этом нет необходимости, к тому же от прижигания останутся шрамы. Моей припарки будет достаточно, вот увидите, сэр Десмонд.
- Как бы нам не пожалеть об этом потом. Он следил, как Моргана обкладывает рану мазью и сшивает края, затем помог ей влить снотворное в бледный стиснутый рот пациента. На левом плече Ранульфа быстро вспухал длинный багровый рубец, однако Моргана с облегчением заметила, что кровообращение восстанавливается и рука двигается нормально. Ушиб был не очень сильным. Когда дыхание Ранульфа стало более равномерным, и он заснул, все вышли из комнаты, кроме Бронуин и Десмонда. Десмонд стоял у постели кузена, как разгневанный ангел-мститель, пока на щеках Ранульфа не появился слабый румянец. Затем он вышел, на мгновение, задержавшись на пороге.
- Если что-нибудь случится с Ранульфом, миледи, в ответе будете вы.
- При чем тут я? Если бы он не вел себя столь безрассудно, его рана не открылась бы снова.
- Вы забыли, что я присутствовал при инциденте. Это случилось, когда он повернулся, чтобы спасти вам жизнь.
- Ваше обвинение смехотворно, - нетерпеливо возразила Моргана.
Десмонд смотрел на нее с отвращением.
- Поглядитесь в зеркало, - посоветовал он и вышел.
- Ваши волосы! - воскликнула Бронуин. Моргана поднялась и прошла к зеркалу, сначала ничего не понимая. Ее волосы выбились из-под сетки, закрыв спину сверкающими волнами. И тут она заметила, что сетка аккуратно разрезана справа и один локон на уровне ключицы срезан. Еще один дюйм, и ее горло было бы рассечено. Значит, Десмонд прав: Ранульф спас ее жизнь, подвергнув опасности свою собственную.
Моргана отослала Бронуин и села на низкую табуретку у кровати один на один со спящим Ранульфом и своими мрачными мыслями. С самого начала она проявила гордыню и высокомерие, обращаясь с нежеланным мужем как с посягнувшим на ее власть простолюдином.
Ранульф же со своей стороны продемонстрировал отвагу и военную ловкость… а по отношению к ней - великодушие и сдержанность. А прошлой ночью в его сильных руках она узнала настоящую нежность, неожиданную и удивительную в суровом воине.
Моргана коснулась пальцем его щеки, провела по твердой линии подбородка, чувствуя жар его кожи. Она не могла не задавать себе вопрос, каков же в действительности человек, за которого она вышла замуж, и… что готовит им будущее.
Три дня спустя Моргана стояла на крепостном валу, оглядывая свои владения. Жизнь входила в нормальное русло. Жители деревни, сбежавшие от солдат Линдси, возвращались в свои дома из лесных и горных убежищ.
Исхудавшие, с ввалившимися глазами, они принимались за повседневные дела, как будто их не прерывал опустошительный набег. Скот пасся на склонах холмов, взрослые обрабатывали поля, не затоптанные войсками, а дети искали на берегу моллюсков, перекликаясь друг с другом.
Рыбаки снова каждый вечер возвращались с сетями, полными рыбы. В тени деревьев или за коровниками украдкой встречались влюбленные, для поспешных объятий и поцелуев. Их счастливый вид причинял Моргане боль. Она не могла ни понять, ни побороть свои тревоги.
Маленькая фигурка на лошади, в сопровождении тяжеловооруженного всадника, проскакала по деревенской дороге, и Моргана без труда узнала Бронуин, а в ее спутнике - рыжеволосого Десмонда Оркнейского. Это удивило Моргану. Во-первых, кузен покидал Ранульфа только ради военных дел, во- вторых, он не стеснялся открыто проявлять свою неприязнь к Моргане и всему, что ее окружало. Очевидно, эта неприязнь, родившаяся из-за ее высокомерного обращения с Ранульфом, не распространялась на Бронуин. Придется проследить за Десмондом. Бронуин так неопытна и невинна, что легко может стать добычей дерзкого молодого рыцаря.
Моргана послала свою камеристку к старухе за бальзамом с редкими целительными свойствами. Она собиралась смешать этот бальзам с настоем собственного изготовления, чтобы ускорить заживление раны Ранульфа, почему-то никак не желавшей затягиваться. Очевидно, потому, что Ранульф отказывался лежать в постели, полагая, что закаленному воину такое баловство не к лицу.
Оставив продуваемый ветрами крепостной вал, Моргана спустилась по винтовой лестнице на нижний этаж в главный зал, где ее красно-золотое знамя с грифоном6 висело рядом с сине-белым штандартом Ранульфа, на котором красовался дракон. Небольшая армия слуг сновала по каменным плитам, покрытым камышовыми подстилками. У дверей усердный парнишка начищал высокий крученый подсвечник, а старая Элва собственноручно полировала два старинных серебряных блюда. Моргана с удовлетворением оглядела занятых делом слуг. Они все успеют подготовить к важному дневному событию.
- Положите этот ковер у возвышения, а второй - прямо перед ним, - крикнула леди Уинифред двум слугам, несущим ковры, привезенные предками Морганы из крестовых походов. Душистые травы уже были разбросаны повсюду, длинные столы сдвинуты к стенам, а над возвышением поставили парадный балдахин, под которым Моргана намеревалась сегодня принять клятвы верности от своих вассалов и слуг и разрешить накопившиеся споры и жалобы.
Главный стол также был отодвинут, и леди Уинифред командовала двумя слугами, убиравшими кресло Ранульфа и ставившими в центр помоста кресло Морганы.
- Нет, - раздался властный низкий голос. - Выдвиньте вперед оба кресла!
Моргана резко обернулась и увидела Ранульфа, спускающегося с лестницы. Двигался он довольно скованно, но с обычной внушительностью, подчеркнутой усыпанным драгоценностями венцом на голове. Леди Уинифред громко вздохнула.
- Какой красавец! - восхищенно прошептала она. - Ни дать ни взять король!
Моргана невольно согласилась. Случайно забредший в замок путник легко мог обознаться, приняв ее мужа за короля. Ранульф был одет в простой, но элегантный дублет из синего шелка с вышитой на груди
