— Мама на работе, а папа думает, я у Вики.
— Нам все равно нужно с ними связаться.
Но она отвлеклась от разговора о моих родителях, потому что в отделение неожиданно вбегают мама и папа Вики. Миссис Уотерс примчалась прямо с занятий аэробикой в трико ярко-розового цвета. Поверх него для приличия надеты чужие тренировочные штаны, которые ей велики. Мистер Уотерс так и не успел снять желтую монтажную каску. Они с тревогой озираются по сторонам и вдруг замечают меня:
— Джейд! О боже! Где Вики? Нам сообщили… Она сильно ушиблась? Что
Крик в голове не смолкает. Он такой громкий, что, наверное, его все слышат…
— Сбила машина? О боже! О боже!
— Не надо паниковать. Увидишь, с ней все будет в порядке, — говорит мистер Уотерс, глядя на медсестру и на меня. — Где она?
— Подождите секунду, сэр, — отвечает та и выбегает из комнаты.
— Мы не можем ждать! Она наша
Мама Вики пристально смотрит на меня:
— Тебя тоже сбили, Джейд?
Я качаю головой:
— Только Вики. Я говорила, она бросилась…
— Разве ты не могла ее остановить?
Не дожидаясь ответа, она бежит за мистером Уотерсом. Я замираю на месте и не понимаю, что плачу, пока в комнату не возвращается медсестpa и не сует мне в руку пачку бумажных носовых платков.
— Ну-ну, не плачь. Она не хотела тебя обидеть. Она даже не поняла, что сказала. У нее шок.
— Но почему я ее не остановила?! — реву я.
— Не плачь, не надо! Давай позвоним твоей маме на работу. Нужно, чтобы здесь с тобой кто-нибудь был.
Единственно, кого я сейчас хочу видеть, это Вики. Какая несправедливость! Ее маму с папой пустили, а меня нет!
Они возвращаются и садятся на стулья напротив меня. Мистер Уотерс снял каску, но миссис Уотерс не обращает на свой наряд никакого внимания. Ее посеревшее лицо кажется особенно бледным на фоне ярко- розового трико.
— Она в коме, — шепчет миссис Уотерс. — Доктор говорит…
Она не может закончить предложения.
— Погоди, они всего не знают. Люди часто выходят из состояния комы.
— Но ее мозг…
— Мы будем ей помогать. Снова станем учить. Я знаю, наша девочка поправится, а если нет — она все равно останется нашей Вики! Мы будем так же ее любить, заботиться…
— Наша Вики — растение, — с трудом выговаривает миссис Уотерс.
— Нет, нет. Давай не будем… Мы пугаем бедную Джейд, — говорит мистер Уотерс и, наклонившись, гладит меня по коленке.
Я не могу на них смотреть — вместо этого закрываю глаза и начинаю молиться. Даю всевозможные обещания. Только бы Вики поправилась! Крепко зажмурившись, я по семь раз повторяю одно и то же, чтобы мои молитвы были услышаны. Они думают, я заснула, и шепчутся, без конца задавая себе один и тот же вопрос.
— Почему именно наша Вики? — повторяет миссис Уотерс.
Знаю, она хочет сказать: «Почему не Джейд?» Я решила — всегда буду рядом с Вики! Иногда придется уходить домой, но в школу больше не вернусь. Стану каждый день дежурить у ее кровати, держать за руку, и, может быть, может быть, когда-нибудь мне удастся спеть какую-нибудь песню или рассмешить ее… Тогда туман в ее голове рассеется, она вдруг откроет глаза, ответит на мое рукопожатие и превратится в прежнюю Вики. Даже если этого не произойдет, все равно буду рядом! Когда ее выпишут, стану постоянно ее навещать, возить в инвалидном кресле по нашим любимым местам, причесывать, как она любит, наряжать в самые красивые вещи. Постараюсь, чтобы она всегда выглядела, как Вики, что бы ни случилось. Когда мы вырастем, попытаюсь снять квартиру для нас двоих. Будем жить на пособие или на что-нибудь еще, и нам будет хорошо вместе. Люди подумают: она приносит свое будущее в жертву Вики… Но без нее о каком будущем может идти речь?!
— Мистер и миссис Уотерс, пройдите, пожалуйста, ко мне в кабинет.
Открываю глаза и вижу еще одну медсестру и молодого усталого врача с грязными прямыми волосами. Бедная Вики — она-то думала, что ее будет лечить кто-нибудь похожий на Джорджа Клуни!
Не понимаю, почему их вызвали в кабинет. Чтобы обсудить лечение? Может быть, они собираются ее оперировать? Я вижу, как они уходят, и снова даю клятвы. Процесс усложняется — нужно сосчитать до ста, потом встать, повернуться вокруг себя, снова сесть, встать, опять сосчитать до ста. Наверное, кто-то скажет: «Вот чокнутая!» Кому какое дело? Во всяком случае, можно сделать вид, что просто хочу немного размяться. Если успею беспрепятственно досчитать до тысячи, с Вики все будет в порядке. Нужно постараться ради нее. Считаю, считаю, считаю. Вот уже добралась до последней сотни, сбилась, опять сбилась, внимательно считаю до шестидесяти и семидесяти, чтобы не ошибиться. Нужно все делать как следует! Нельзя останавливаться! Никак нельзя!
Плачут. Мистер и миссис Уотерс плачут.
Мне нельзя мешать!
— Джейд, — снова обращается ко мне медсестра.
— Нет, — отвечаю я, тряся головой, — восемьдесят один, восемьдесят два, почти досчитала, восемьдесят три…
— Джейд, наша Вики, она не смогла… — рыдает мистер Уотерс.
Знаю, что он хочет сказать, конечно, знаю, но не могу этого слышать!
— Что не смогла? — спрашиваю я.
Миссис Уотерс тихо стонет. Он ее обнимает.
— К сожалению, Вики умерла, — тихо говорит медсестра.
Я стою, крепко сжимая кулаки и не веря своим ушам. Если им совсем не поверить, возможно, не случится самое страшное.
— Пошли, Джейд, — говорит мистер Уотерс. — Тебе лучше поехать с нами.
— Мне… лучше я останусь здесь.
Я буду здесь, когда Вики неожиданно очнется, сядет в кровати и они поймут свою ошибку. Не может быть, чтобы она умерла. Я ей не позволю!
Мистер Уотерс беспокоится обо мне, но ему надо думать о жене. Похоже, она не сможет находиться со мной в одной машине. Они уходят и оставляют меня на попечение медсестры.
— Не может быть, чтобы Вики умерла, — шепчу я.
— Знаю, как трудно в это поверить, но это правда.
— Она в коме. Когда ты в коме, люди думают, что ты умер.
— Милая! Мы все проверили — Вики умерла.
— Почему нельзя подключить ее к системе жизнеобеспечения? Или сделать массаж сердца?
— Врачи работали не покладая рук. Все хотели, чтобы Вики выжила, но у нее слишком серьезные внутренние повреждения. К тому же она перенесла сильный сердечный приступ. Никто не смог ее спасти. Нам всем очень горько.
— Я хочу ее видеть.
— Нельзя, милая. Ты не родственница.
— Я ей как сестра.
— Знаю, знаю.
— Не знаете, никто не знает, никто, кроме Вики.
