Папа слегка приподнял брови, когда у видел кассету, но промолчал. Обычно он сидит на диване с Розой, но в тот вечер пересел в кресло и посадил меня к себе на колени. Роза с ногами устроилась на диване и, положив себе на пузо коробку с шоколадными конфетами, стала кидать их нам. Я поблагодарила, сказав, что не голодна, но папа сунул мне в рот мою любимую помадку. Не могла же я её выплюнуть!
Папа с Розой изо всех сил старались меня развеселить, но ничего не получилось. Конфета оказалась безвкусной, начался фильм, но мне не удалось сосредоточиться на его содержании — я сидела, уставившись в потолок. Там, наверху, одна-одинёшенька грустила Руби.
— Может, нам её позвать? — спросила Роза.
Мы с папой переглянулись — конечно, Роза пока ещё не поняла, что за фрукт наша Руби.
Она всё-таки отправилась за сестрой и попыталась угостить её шоколадными конфетами. Когда я пришла спать, то увидела, что Руби к ним даже не притронулась.
Мы всегда вместе умываемся и синхронно чистим зубы, но на этот раз она влетела в ванную, захлопнув дверь прямо перед моим носом. Позже, уже в ночной рубашке, она смотрела на меня как на пустое место. Я и чувствовала себя пустым местом.
Выключив свет и лёжа в постели, я попробовала заговорить с Руби шёпотом, но она не ответила. Мне не спалось. Посреди ночи я выскользнула из своей кровати и примостилась рядом с Руби. Она крепко спала и тихонько похрапывала, но даже во сне не захотела ко мне прижаться — пришлось вернуться к себе.
По-моему, я всё-таки ненадолго задремала, но сейчас у меня опять сна ни в одном глазу, хотя утро ещё не наступило.
Кажется, Руби тоже не спит.
Руби!
Она молчит.
Но теперь я знаю, что надо делать… Ура! Получилось!!! Мы снова друзья, правда, Руби?
Угу! Эй, отстань, Гарнет!
Мирись, мирись и больше не дерись!
Ну хватит, я же пошла на примирение!
Нет, ты напиши об этом в нашем дневнике! Напиши, что мы больше никогда не будем ссориться!
Никогда больше не буду ссориться с моей сестрой-близняшкой и лучшей подругой Гарнет Баркер!
Ой, ты и вправду написала! И прибавь: 'Клянусь!'
Клянусь, что моя сестра и лучшая подруга Гарнет Баркер действует мне на нервы разной чепухой и, если она сейчас же не заткнётся, я возьму свои слова обратно.
Нет, не возьмёшь! Никаких 'обратно'!
Я пошутила, глупая! Слушай, что за бред ты тут написала? Сколько страниц на нытьё извела!
Не смотри! Ты права — всё это ерунда.
Значит, ты с ними съела шоколадную помадку, да?
Я не хотела. Просто у меня был открыт рот, и…
Ну, ничего не поделаешь! Теперь моя очередь! Где мои шоколадные конфеты? Ням-ням-ням!
Две в один присест! И нечего на меня пялиться! Сама-то вчера наелась!
Только одну и съела.
Ну ладно, вот…
Ты уже начала жевать! Фу, какая липкая и противная!
Мы ведь близнецы! Подумаешь — липкая! У нас всё пополам — слюна, плевки…
Ты плюёшься дальше и смачнее!
Слушай, классно мы сегодня отделали Джереми Блоба! Лучше не бывает! Здорово я придумала, просто потрясающе! Подошли к нему на игровой площадке и тихо-тихо заговорили… Он затряс головой, скорчил рожу: 'Что-что? Не слышу!'
Тут мы как закричим: 'Надо уши мыть!' И как плюнем ему в оба уха!
К сожалению, в это время по площадке шла мисс Дебенхэм. Она не больно-то обрадовалась, когда я выпалила, что не хочу заканчивать своего жирафа и буду рисовать блоху-близняшку, чтоб твоя не грустила. Джуди тоже расстроилась — ей одной пришлось возиться с двумя длинноногими жирафами — мало ей своего, ещё три четверти моего прибавилось…
Чихали мы на них, да?
Мы вместе, и это главное. Будь что будет!
Ну, школа превратилась из простой в шоколадную. Мы с Гарнет бездельничаем. Сидим, уставившись в одну точку, когда нас вызывает Дубина Дебенхэм. Или вдруг захочется что-нибудь написать, не волнуйтесь — самую малость! Гарнет практикуется в зеркальном отображении моих каракуль. Или дважды делаем одно задание — каждая сдаёт по две колонки с примерами на сложение, рисует две карты, заполняет лишний лист с ответами на тест, потому что мы двойняшки, вот и умножай всегда на два.
— Дурь в квадрате, — вздохнула Дубина Дебенхэм и попробовала нас рассадить — Гарнет за последнюю парту, а меня — за первую.
Не подействовало. Гарнет не спускала с меня глаз. Стоит мне наклонить голову в одну сторону, знай — пора чихать. В другую — а ну, роняй книги на пол! Или я едва кивну — мы обе вскакиваем и в один голос говорим:
— Можно выйти, мисс Дебенхэм?
И давай маршировать нога в ногу — шаг я, шаг Гарнет… Левой-правой… Размахиваем руками:
