— Подумаешь…
— С рецептами. К презентации проекта можно самим что-нибудь приготовить.
Я внимательно на него посмотрела.
— Что приготовить?
— Да всё, что захочешь! Например, принести маленькие подносы и раздать народу канапе… или крошечные пирожные… или мини-пиццы. Хозяин — барин! Сделаю вступление в стиле Толстяка Лэрри — он обожает пошутить. Да и сам я на него немного похож! Слушай, может, мама купит на рынке дешёвой блестящей материи и сошьёт мне костюм, как у него.
— А я могу рассказать про футбол. У меня есть ливерпульский футбольный набор, поэтому наряжусь Майклом Оуэном, — сказала я без прежнего энтузиазма.
Просто спорила ради того, чтобы поспорить. И так было ясно, что проект Печенюги наиболее удачный, во всяком случае для него.
— Ну, положим, ты будешь Толстяком Лэрри. А я?
— А ты можешь читать рецепты вслух.
— Что?! Тебе ассистировать? И не подумаю! Сама сыграю Толстяка Лэрри, а ты прочтёшь рецепты.
— Чушь городишь! Ты же совсем на него не похожа!
— Мне ничего не стоит его изобразить — проще простого!
— Да ты его и по телевизору даже не видела! У тебя ум за разум зашёл, Джем! Ну что ж, ладно — придётся уступить, учитывая твоё теперешнее состояние… Тоску по Алисе…
— И всё из-за тебя!
— А вот и нет, и тебе самой это прекрасно известно.
Ну, наверное, в глубине души я понимала, что отъезд подруги — не его вина. Нас бы всё равно поймали — хоть ябедничай, хоть нет. Или пришлось бы вернуться на поезде домой — одним в Лондоне не прожить. Но не признаваться же в этом — особенно Печенюге!
— Всё из-за тебя, Жирдяй!
— Называй меня Жирдяй Лэрри! Я им буду, поняла?
— Нет, я! Уговорю маму сшить мне блестящий костюм. А теперь убирайся! С тобой не разговаривают! Понял?
— Тоже мне молчунья — у тебя просто рот не закрывается. Видала? — весело сказал Печенюга.
Он достал большой свёрток и осторожно развернул фольгу. Там оказалось два потрясающих куска шоколадного торта, украшенных вишнями и взбитыми сливками, — при виде их рот наполнился слюной…
Печенюга впился зубами в бисквит, и по его толстым пальцам растёкся шоколад. Он облизал их со счастливой улыбкой.
— Ням-ням! Особый рецепт Толстяка Лэрри. Вкуснятина! Хоть хвастаться неприлично — я сам испёк торт!
— Ты не умеешь печь торт, Печенюга!
— А вот и умею. Конечно, мне мама немного помогла.
— Хочешь сказать — ты ей помог!
— Фыркай сколько угодно, Джемма! Вот буду представлять проект — сама увидишь!
— Когда я сыграю Толстяка Лэрри, сам увидишь, как я готовлю! — сказала я, и сердце бешено заколотилось.
Конечно, изобразить Лэрри ничего не стоит! Нужно только на него посмотреть! А вот уговорить маму, чтобы она сшила блестящий или даже обыкновенный костюм… Да ещё готовить…
Однажды я попробовала испечь блины для себя и Алисы — мама работала допоздна, а папа спал. На Масленой неделе я видела, как их мама печёт. Ничего особенного! Алиса считала по-другому и была права.
Я взбила яйца, налила молока, насыпала муки, но тесто получилось в комках. Надеялась, оно растечётся по сковородке — не тут-то было! Нагрела посильнее конфорку и принялась болтать с Алисой. Потом съела несколько изюмин, обмакнула палец в масло, опустила его в сахар и почувствовала страшный голод. Вдруг запахло чем-то странным.
Когда поняла, в чём дело, горелый блин в комочках уже скукожился на сковородке. Сдуру решила его перевернуть — полетели горячие брызги масла и заляпали всю плиту. Попробовали отмыть — ничего не вышло. Сковородка покрылась чёрной коркой, которую невозможно было отодрать.
Не хочется вспоминать, что было, когда домой вернулась мама. Слишком горько! Словом, я решила больше никогда не готовить!
— Знаешь что? Давай я буду Толстяком Лэрри и поделюсь с тобой тортом, — сказал Печенюга, держа кусок прямо у меня под носом, чтобы я почувствовала изумительный шоколадный аромат.
Вот бы откусить — кому охота готовить! Да и зачем мне блестящий костюм? И чего ради смотреть программу Толстяка Лэрри по телевизору? Но сдаваться не в моих правилах. К тому же уступать Печенюге! Ещё не хватало с ним подружиться!
— Фу! — скривилась я. — Терпеть не могу шоколадный торт! Сама сыграю Толстяка!
Глава одиннадцатая
— Дедушка, ты когда-нибудь слышал про Толстяка Лэрри? — спросила я по дороге из школы.
— Да, он телевизионный повар-хохмач. У него неплохая передача, но я больше люблю Найджеллу. — Дедушка стал было про неё распространяться, но я дёрнула его за рукав.
— Нет, дедушка, мне надо знать про Лэрри. Когда идёт его программа? Почему я её никогда не видела? Мне надо обязательно посмотреть!
— В половине восьмого. Мама будет смотреть «Корри», да? Я запишу твоего Лэрри на видео, малышка.
— Дедушка, а ты сможешь что-нибудь приготовить по его рецептам?
— Ты шутишь? Я не из тех мужчин, кто умеет готовить. Предел старика — тосты с тушёной фасолью, сама знаешь, — вздохнул дедушка. — Чего бы я ни отдал за ужин с твоей бабушкой: ростбиф и замечательный золотой йоркширский пудинг! А какой у неё был шоколадный торт! А яблочные пироги! А фруктовые пирожные…
— Может, я пошла в неё? Я тебе приготовлю кучу всякой вкуснятины!
— Ты очень талантливая девочка, Джем, но не думаю, что ты прирождённая повариха. Мне твоя мама рассказала про случай с блинами.
— Она несколько недель не давала мне карманных денег — пришлось оплачивать сожжённую сковородку! А сейчас она ею почти не пользуется и говорит, что жареное вредно для здоровья. Дедушка, мама не готовит йоркширский пудинг, но по воскресеньям иногда жарит цыплёнка. Почему бы тебе не прийти к нам на обед?
— Очень мило с твоей стороны, Джемма, но по выходным я люблю заглянуть в паб или работаю, когда не хватает водителей. Может, я тебя снова прокачу на белом «Роллс-Ройсе», если меня попросят помочь на свадьбе. Какие у тебя планы на субботу?
— Никаких, — печально ответила я.
Не знала, чем заняться, и замучила Джека, пока он мне не разрешил написать длинное письмо Алисе. А вдруг она играет у Флоры? Может, сразу мне ответит? Нет, не повезло!
Как ни хотелось поскорее получить ответ, а всё-таки на душе стало легче. Значит, они ещё не успели подружиться до такой степени, чтобы сидеть по выходным друг у друга. Слышать не желаю об этой Флоре! Похоже, она набивается Алисе в лучшие подруги! Шансов у неё мало — я уж точно знаю!
Кэллум пригласил на прогулку в парк. Взял велосипед и разрешил на нём покататься — каких только трюков я не продемонстрировала! Ну, конечно, получилось далеко не всё. В третий раз, когда я загремела, слегка облупилась краска. Сердце ушло в пятки, потому что Кэллум пылинки сдувает со своего велосипеда, но он на него едва взглянул. Вместо этого занялся моими коленками. Поплевал на бумажный платок и попробовал их промыть.
— Ай, больно! — взвизгнула я. — Прости, что поцарапала твой
