Знаешь что? Давай позвоним тому мальчику, который беспокоился о тебе после аварии. Артуру.
— Нет! Что ты. Я буду чувствовать себя глупо.
— Если хочешь, я поговорю с его мамой.
— Не надо! Не хочу. Я не стану ни с кем общаться, — сказала я.
Папа взял на работе отпуск и водил меня то в парк, то в кино. Он даже свозил меня в Лондон. Мы целый день ходили по музеям. Я притворялась, что мне весело, хотя мне было ничуть не веселее, чем дома, в одиночестве.
Мама пролистала газеты в поисках летних занятий и записала меня в литературный кружок при библиотеке.
В субботу она повела меня за новыми очками. Я перемерила сотни пар: круглые и маленькие, как совиные глаза, квадратные в пол-лица, блестящие и узкие, лисьи. Была бы со мной Таня, она бы подсказала, что мне идет. Мама выбрала розовые, девчачьи, с крошечными кроликами на ободках. Но я знала, что никогда больше не надену ничего с кроликами. Особенно розовое.
— Но розовый тебе так идет, Мэнди, — огорчилась мама.
— Только не розовый, мам. Любой другой. Красный. Оранжевый. Фиолетовый.
Я перебирала очки всех цветов радуги. И вдруг заметила ИХ. Не слишком маленькие. Не слишком большие. Полосатые. Красные, оранжевые, желтые, зеленые, голубые, синие, фиолетовые. Всех цветов радуги одновременно.
— Мам, я выбрала! Можно мне эти, радужные?
Очки оказались дорогими, но в меру, и мама позволила. Мы сели за столик и съели по мороженому, пока в них вставляли стекла. Я выбрала клубничное, обсыпанное разноцветной крошкой. Мама тоже не удержалась и взяла себе порцию, хотя сидела на очередной диете.
— Как жаль, что с нами нет Тани, — внезапно сказала мама.
Мы доели мороженое в молчании.
В понедельник мама задержалась перед работой, чтобы отвести меня в литературный кружок. Она хотела зайти со мной внутрь, но я сказала, что справлюсь сама. Не хватало еще, чтобы старшие ребята решили, будто я беспомощное дитя.
Я зря волновалась. Никого старше меня там не было. И всего один ровесник. Артур!
Он сидел в дальнем углу зала вместе с двумя мальчишками. Все стулья за его столом были заняты. Да я и не хотела навязываться. Артур не слишком мне обрадовался. Порозовел и смущенно кивнул.
Мне не хотелось вгонять его в краску перед незнакомыми мальчишками. Вдруг это его друзья?
Я не знала, куда приткнуться. Не садиться же с малышами, выводившими неровные печатные буквы цветными мелками.
За другим столом сидели две девочки лет семи.
— Присоединишься к Саре и Джули? Они сочиняют сказку о Кролике, который жил в лесу, — предложила библиотекарша.
— Нет, спасибо, — отказалась я. — Мне не хочется писать о кроликах. Лучше я сочиню свою историю.
Я села за стол одна. Библиотекарша принесла мне бумагу, карандаши и мелки, но у меня был свой блокнот и новые радужные фломастеры. Я почувствовала на себе взгляд Артура и поспешила наклониться над страницей. Не хватало еще, чтобы он подумал, будто я пытаюсь привлечь его внимание.
Я записала историю, которую мы сочинили вместе с Таней, про Таниту Лав и Миранду Радугу. Мне стало очень грустно и одиноко. В ушах стоял Танин голос, сочиняющий новые и новые подробности.
— Все в порядке, Мэнди? — спросила библиотекарша, подходя ко мне.
— Все просто замечательно, — сказала я, смущаясь. Я загородила от нее блокнот, не желая делиться воспоминаниями.
Библиотекарша перешла к дальнему столу. Двое мальчишек сочиняли истории о похождениях героев видеоигр. Им давно наскучило, и они перебрасывались ластиками, издавая пронзительные звуки: «Пиу!» — «Блямс!» Библиотекарша вздохнула и заглянула через плечо Артура.
— О чем ты пишешь сегодня, Артур? — спросила она, выжидающе улыбаясь. Похоже, Артур был частым гостем в библиотеке.
«Пиу!» и «Блямс!» закатили глаза и изобразили, будто их тошнит.
— Так… ни о чем… правда, ни о чем… — пробормотал Артур.
— «Рыцарь, который не вступился за даму», — громко прочитала библиотекарша.
— Рыцарь, который не вступился за даму! — передразнил «Пиу!».
— Вот дурацкое название! — хихикнул «Блямс!».
— В самый раз для такого нюни! — сказал «Пиу!».
— Нюни и зануды, как его трусливый рыцарь! — добавил «Блямс!».
— Мальчики, прекратите, это не смешно, — сказала библиотекарша. — Не обращай на них внимания, Артур.
Артур ничего не ответил. Он не смотрел на нее. Не смотрел на мальчишек. Не смотрел на меня.
А я смотрела на него сквозь радужные очки, не отводя взгляда. Встала и подошла к их столу.
— Можно почитать, Артур? — сказала я. — Не слушай их, они еще не доросли до короля Артура и рыцарей Круглого стола. Им интереснее видеоигры для дошкольников.
«Пиу!» и «Блямс!» захлебнулись от возмущения. Библиотекарша захлопала глазами. Артур залился краской. И протянул мне тетрадь.
— Держи, — сумрачно произнес он.
Но я видела, что он больше не сердится. Я придвинула стул и села с ним рядом, но «Пиу!» и «Блямс!» начали кидаться в нас ластиками и толкать под руку, не давая писать. Мы с Артуром переместились за мой столик.
Я решила, что буду ходить на литературный кружок каждый день. Мы с Артуром садились вместе. Мы сочиняли историю о прекрасной ведьме Мирамэнди, жившей во времена рыцарей, и всемогущем колдуне Темном Арте. Мы писали каждый по главе, рисовали иллюстрации и раскрашивали их фломастерами.
Я знала, что Артур рад моему неожиданному появлению. Если он ничего и не сказал, то лишь от застенчивости. В этом мы были с ним похожи. Он не хотел, чтобы я подумала, будто он навязывается.
В обед к нам заглядывала мама Артура. Она занималась в библиотечном архиве, пока мы сочиняли свою историю. Она была бледной, как Артур, и у нее была такая же длинная пушистая челка. Они носили одинаковые плащи с капюшонами. Мама Артура была не такой, как другие мамы, но с ней оказалось очень весело. Она подсказала нам парочку особенно зловещих заклинаний и рассказала о ядовитых зельях и травах.
Моя мама нашла с ней общий язык. Они подружились. Мама Артура пригласила меня бывать у них по утрам, когда занятия в кружке закончатся.
— Вот будет здорово, да, Мэнди? — сказал Артур, розовея от смущения.
— Да. Конечно, — сказала я.
Будет не так здорово, как с Таней. Гораздо менее здорово. И все же Артур — хороший друг. С ним легко.
Но мне не пришлось ходить в гости к Артуру.
Когда мама пришла за мной в пятницу, я поняла, что случилась беда. Ее глаза покраснели, лицо опухло. Мой живот сжался в болезненный комок.
— Мамочка, что случилось?
Она изо всех сил старалась не расплакаться на глазах у Артура и миссис Кинг.
— Ничего страшного, милая. Просто у меня неважные новости.
— О Тане? Что с ней?
Мама посмотрела на меня отсутствующим взглядом.
— Нет, не о Тане. Просто… сегодня я пополнила ряды безработных, — сказала мама.
Она выразилась так странно, что я не сразу сообразила, что она имеет в виду. Но когда миссис Кинг начала сочувственно говорить о том, что нынче всюду сокращения, я догадалась. Маму уволили.
Когда мы вошли в дом, где нас не могли видеть Кинги, ее лицо задрожало, и она разрыдалась.
