— А тебе, Фиалка, лучше самой сделать домашнюю работу. Если у тебя сойдутся все ответы, мисс Рашбрук наверняка почует, что дело нечисто.
— Ах, бедная Фиалка, не смей её обижать! — вступилась за меня Жасмин. — Иди сюда, Филь, можешь списать у меня.
И я стала записывать ответы, которые вычислял для нас Уилл. Он был такой милый, такой терпеливый. Раньше, в тех редких случаях, когда мне удавалось уговорить его помочь мне, он всегда держался жутко покровительственно и смотрел свысока. И по истории он нам здорово помог, составил для Жасмин подробный план сочинения, где были перечислены все основные пункты. Делать с ним французский оказалось очень забавно: он изображал из себя француза, нахлобучил набекрень грелку для чайника вместо берета, взял в каждую руку по багету и дирижировал ими, пока мы с Жасмин декламировали словарные слова. Жасмин довольно слабо знала французский, зато шикарно импровизировала, очень похоже подражая французскому произношению. Половину слов она придумывала, но звучало все вполне правдоподобно.
Мы продолжали говорить с нелепым французским прононсом и после того, как сели пировать. Жасмин играла француженку-официантку и разливала клюквенный морс, перекинув через плечо кухонное полотенце.
— J'aime le vin rouge[10], — сказала я.
— Bon, bon, bon[11], — закричала Жасмин, хлопая в ладоши.
Я думала, они все ещё играют, но Уилл достал из шкафа штопор.
— Уилл! Представляешь, как папа взбесится!
— Ну и что? Он и так постоянно бесится, — сказал Уилл.
Он вогнал штопор в пробку и откупорил бутылку. Налил нам всем по полному бокалу. Мне на самом деле не хотелось вина, но не могла же я не присоединиться. Я прихлёбывала красную жидкость, через силу запихивала в себя еду и никак не могла понять — что не так? Вот я сижу с двумя самыми дорогими для меня людьми, а ощущение, словно я опять с Марни и Терри, снова третья лишняя.
Жасмин допила свой бокал, и Уилл тут же налил ей ещё.
— Спасибо, братец Уилл, — сказала Жасмин и запела французскую песенку «Братец Яков», каждый раз подставляя «Уилл». — Давайте петь по-французски, — предложила она, взмахнув бокалом. Фея Жасмин закачалась у неё на груди, трепеща крылышками. — Поем по очереди, это будет такая игра.
Уилл сказал:
— Мы с Фиалкой знаем игры получше.
— Я в этом не сомневаюсь. — Щеки Жасмин разгорячились.
— Отлично, давайте играть в « La Verite ou un Defi», — предложил Уилл. — Правда или фант, mes petites filles[12].
— А я хочу, — сказала Жасмин. — Как в неё играют?
— Очень просто: ты должна сказать правду или исполнить фант, — объяснил Уилл. — И не вздумай врать. Я всегда знаю, когда врут, так, Фиалка?
— Это потому что ты сам врун, — сказала я.
— О'кей, Жасмин. Мы с Фиалкой начали ещё до того, как ты пришла, так что теперь твоя очередь. — Уилл отхлебнул вина и выдал вопрос: — Почему ты подружилась с Фиалкой?
Меня даже затошнило от страха. Мало ли что она может сказать?
Жасмин тоже отхлебнула вина, задумалась.
— Мне она показалась самым интересным человеком в классе. И я не ошиблась — насчёт неё самой и её родных.
Мы с Уиллом оба улыбнулись.
— Теперь моя очередь спрашивать? — спросила Жасмин.
— Нет, опять моя. Я ведь всегда нарушаю правила, правда, Фиалка? Следующий вопрос тебе. Готова? Кто тебе больше нравится — я или Жасмин?
— Ой, Уилл, какой глупый вопрос. Вы мне оба нравитесь.
— Это не ответ. Ну же, выбирай.
— Я выбираю вас обоих, — сказала я. — Я тоже могу нарушать правила.
— Нет, не можешь. По-моему, тебе сейчас предстоит выполнять фант.
Уилл потянулся за таймером. Жасмин подняла брови, глядя на меня, — очевидно, она не принимала все это всерьёз.
Уилл установил время на таймере:
— Я или Жасмин?
— Прекрати. Я не буду выбирать. Лучше исполню фант.
— Нет, Фиалка, выбери Уилла. Я не обижусь, — сказала Жасмин. — Я бы не доверила ему придумывать фанты.
— Я прославился на весь мир своими бесподобными фантами, — хвастал Уилл. — Ну, нерешительная сестричка, вот тебе фант: отправляйся на чердак и пробудь там десять минут.
— А, это просто, — сказала Жасмин. — Ты ведь можешь это сделать, да, Фиалка?
Я замерла на месте. Мне вспомнилось, как Уилл проговорился, что приделал к чердачному окну ловушку для летучих мышей. Может быть, они уже мечутся там, на чердаке, в жаркой темноте.
— Не могу.
— А придётся, — упорствовал Уилл. — Вот, держи таймер. Какие-то несчастные десять минут! Это даже тебе по силам.
— Пожалуйста, не заставляй меня, Уилл, — беспомощно попросила я. — Ну ладно, я выберу между тобой и Жасмин.
— Поздно, — сказал Уилл. — Ты уже выбрала фант. Теперь иди выполняй!
Я с мольбой взглянула на Жасмин. Она держалась за свой кулон-фею, крепко сжав губы.
— Жасмин?
— Это совсем лёгкий фант, Фиалка. — Она посмотрела на Уилла. — Я уверена, для меня ты придумаешь что-нибудь похуже.
Он как-то странно ей улыбнулся, но тут же хмуро посмотрел на меня:
— Иди-иди. Вот он, таймер. Я его заведу, когда ты будешь на лестнице. На чердак, пошла!
— А если там летучие мыши?
— В таком случае ты сможешь с пользой провести время, наблюдая за жизнью животных в их природной среде обитания. Обрати внимание на их внешний вид. Если у них короткие уши и мордочка пятачком, то они относятся к подвиду нетопырей, если же у них большущие уши, то это миролюбивый ушан обыкновенный, а может быть, они окажутся размером с твою голову, с длинными острыми зубами, и тогда это ужасные ядовитые летучие мыши-демоны.
Жасмин чуть не валилась от смеха.
— Он же шутит, Фиалочка!
Я нервно хихикнула.
— Идём на чердак. — Уилл протянул мне руку.
— Ты можешь это сделать, Фиалка. — Жасмин взялась за другую мою руку. — Когда ты спустишься с чердака, мы встретим тебя аплодисментами, и тогда уже будет твоя очередь задавать нам вопросы. Пока будешь сидеть на чердаке, можешь придумать для нас по-настоящему заковыристые вопросы, чтобы мы оба не знали, куда деваться от смущения.
Я не сопротивлялась, пока они вели меня наверх по лестнице и по коридору на втором этаже.
— А вы не можете подняться со мной?
— Фиалка, не делай вид, что не понимаешь, в чем суть.
— Ну, может, вы хоть заглянете сначала на чердак, проверите, нет ли там летучих мышей?
— У тебя какой-то сдвиг на этих мышах, Фиалка, — сказала Жасмин, но при этом сочувственно сжала мою руку. Запрокинув голову, посмотрела вверх, на закрытый люк. — Как же туда залезть?
