тот мой. Почему это я вдруг опоздал?
– Ты выгнал нас.
– Я и не подозревал, что ты беременна. Почему ты мне не сказала?
Шон захныкал, и Кортни, взяв его на руки, стала ворковать над ним.
– Он не привык, чтобы около него разговаривали сердитыми голосами.
– Пришло время для его послеполуденного гуляния в парке, миледи, – сказала няня.
Кортни передала ребенка няне, и Брэндэну осталось только смотреть, как ребенок исчез в доме.
– Почему ты мне ничего не сказала о ребенке? Ты же знала, что я все равно приеду, когда мне станет известно о нем.
– Ты выгнал меня. С тех пор ничего не изменилось.
– Изменилось все. Я приостановил официальный бракоразводный процесс. Мои адвокаты…
– Нанимай хоть сотню адвокатов, – с вызовом прервала она его, – но я никогда не вернусь с тобой в Америку и не допущу тебя к моему сыну.
– Ты думаешь, что все на свете знаешь? – вздохнул он. – Ты знала, что у тебя будет ребенок и увезла его от меня только для того, чтобы заставить меня страдать?
– Я никогда бы не сделала ничего подобного. – Ее голос смягчился. – В течение последнего месяца, когда мы были с тобой вместе, мне показалось, что ты любишь меня, что все у нас будет хорошо. Но когда ты выгнал меня и заставил уехать в Англию, я поклялась, что навсегда выкину тебя из своей жизни.
Брэндэн привлек ее к себе.
– Я лгал тебе. Я поступил так потому, что хотел защитить тебя. Я был очень обеспокоен тем, что ты склонна к рискованным поступкам. Еще до случая с катером я хотел отправить тебя в Англию. Когда я нашел тебя в Бостоне, я уже был полон твердой решимости спасти тебя от тебя же самой. Слишком часто ты подвергалась опасности в своей жизни. Я не мог допустить того, чтобы ты оставалась в Америке, так как был не в состоянии оградить тебя там от неприятностей. Ты же и слышать ничего не хотела.
Она стала вырываться, но он держал ее крепко.
– Отпусти меня, черт бы тебя побрал! – закричала она. – Поздно!
– Для нас, моя любовь, никогда не будет поздно. – Он убрал прядь волос с ее щеки.
Она еще сдерживалась, чтобы не разрыдаться.
– Любовь? Ты бросаешься этим словом налево и направо. Захочет Брэндэн Блейк, чтобы мы жили раздельно, – живем раздельно. Захочет, чтобы жила вместе, и пожалуйста вам – вместе. И сколько времени мы будем жить вместе на этот раз? Неделю? Месяц? Год? Сколько времени пройдет до того момента, когда ты прикажешь мне упаковать чемоданы и убираться в Англию, но уже без моего сына?
– Я никогда этого не сделаю. Наш сын…
– Наш сын?! Где ты был, когда я рожала его в одиночестве? Грелся на солнышке в Нассау? Занимался контрабандой вина из Франции? Контрабандой оружия в Ирландию? Или прорывал блокаду? – Она рванула вверх свое одеяло и стряхнула песок на его ботинки. – А теперь уходи. Этот берег – частное владение.
Он преградил ей путь.
– Ты моя, ты знаешь это, и твои жалкие попытки забыть меня всегда были и будут бесплодны. – Он обхватил ее руками и прижал к себе. Ее запах, ее близость разбудили в нем страстное желание. О Боже! Дай ему силы! Он больше никогда ее не отпустит.
– Ну, пожалуйста! Умоляю, – прошептала она.
Он отпустил ее.
– Я говорю от всего сердца. Я всегда любил тебя. Ты всегда была для меня самой желанной. У нас была любовь, какой ты никогда и ни с кем больше не узнаешь.
– Брэндэн, я не позволю тебе снова мной управлять. Я никогда не буду твоей собственностью. Я отомстила за себя. У меня есть Шон. Ты думаешь, что стоит тебе промурлыкать мне на ухо ласковое слово, и я брошусь в твои объятия. – Стараясь взять себя в руки, она слегка повысила голос: – Возвращайся в свой дом, Брэндэн, будь он хоть у черта на куличиках.
– Что ж, попробуй убежать от меня, но тебе не убежать от самой себя: ты знаешь, что Шон мой сын и ты тоже моя. В глубине души, в самой первооснове своего бытия ты всегда будешь моей. Не делай из меня врага, Корт. Я буду бороться за сына до последнего вздоха. Я не позволю тебе использовать моего сына против меня, как это сделал твой отец.
Он увидел, как она побледнела при этих словах, повернулся и пошел прочь. Может быть, она и права. Может быть, действительно было уже слишком поздно.
Кортни прохаживалась по гостиной, как вдруг без стука в комнату ворвалась взъерошенная няня, крича необычно высоким голосом.
– Мастер Шон! О, миледи!
У Кортни оборвалось сердце.
– Что случилось? – еле выговорила она.
– Мастер Шон. Мистер Блейк отнял его у меня.
Ноги Кортни стали ватными, и, чтобы не упасть, она схватилась руками за стол.
– Пошли кого-нибудь за полицией, – приказала она, выпроваживая няню.
