учеником Кроули. В сущности, если верить упорно ходившим слухам, кроулиевской ма-гикой занималось такое множество ученых из Калифорнийского технологического института, что правительство забило тревогу и направило туда агентов, чтобы те внедрились в “Орден Восточного Храма” и… выяснили, насколько подрывной характер = носит деятельность этого ордена. (В то время Л. Рон Хаббард, создатель сайентологии, был общепризнанным членом ложи О.Т.О. и позже утверждал, что внедрился в нее по заданию военно-морской разведки).
б) Убийство Джона Кеннеди произошло в городе, расположенном на широте 33 градуса, во исполнение алхимического ритуала “убийства богоданного царя”.
в) Запуск ракет, совершавших полеты на Луну, происходил на мысе Кеннеди, снова 33 градуса северной широты.
г) Уговор, что первый человек, который высадится на Луну, будет представителем масонского “Ордена 33 градусов”, которым, как выяснилось, был Нейл Армстронг.
(“Орден 33 градусов” — это Орден старых франкмасонов мемфисского и мизраимского обряда. Обряд этого ордена первоначально состоял из 33 церемоний и ныне насчитывает 33 ритуальных и административных градуса. По-видимому, м-р Гримстад разделяли заблуждение, широко распространенное в среде антииллюминатов, что все масоны “Ордена 33 градусов” — иллюминатские посвященные.)
Я категорически отказываюсь верить в этот вздор, хотя он весьма напоминает ту каббалистически- нумерологическую магику, к которой тяготели бы иллюминаты, если бы они действительно существовали. Тем более что все упомянутые места находятся не точно на тридцать третьем градусе северной широты, хотя и в непосредственной близости к нему.
Теория Гримстада вновь показывает как различные нервные системы, воспринимающие одинаковые сигналы, организовывают их в различные туннели реальности.
Наиболее любопытной для меня оказалась точка зрения Гримстада по поводу Феникса. Рассуждение начиналось с изложения фактов (мы уже ранее процитировали их по книге Кеннета Гранта), что “Феникс” — это тайное имя Кроули в “Ордене Восточного Храма” и что египтяне относили Сириус к созвездию Феникса. Гримстад придает большое значение тому, что птицу с другой стороны Великой Печати США (за глазом в пирамиде) некоторые геральдологи отождествляют с фениксом (большинство же считает, что это обычный орел).
Далее они обнаруживают некий магический смысл в следующем совпадении-синхронистичности: одно из заявлений Симбионской Армии Освобождения (во время похищения Патти Херст) было напечатано в газете Сан-Франциско феникс. Конечно, эта связь абсурдна и, конечно, случайна. Конечно. Но для меня она имела особое “значение” в юнгианском смысле. Я работал книжным обозревателем в Сан-Франциско феникс, когда С.А.О. передала нам эти материалы, и пока я вместе с Лири писал статью о промывании мозгов, которому подвергли Патти Херст, от Гримстада пришли материалы о Сириусе Восходящем.
Я решил, что Космический центр управления совпадениями по-прежнему работал на меня без выходных.
Сокологоловый Гор и Ури Геллер
В сентябре 1975 года в кабинете начальника арестантского отделения мне наконец-то позволили увидеть Тимоти Лири “живьем”. Я бы сказал, что Тимоти явно не производил впечатление человека с промытыми мозгами; несмотря на девятнадцать месяцев одиночного заключения, он был все тем же энергичным и безудержным интеллектуалом, каким я его знал с первого момента нашего знакомства в 1964. Он выглядел скорее заматеревшим, чем постаревшим. К тому времени он принял твердое решение относительно себя и целей дальнейшей эволюции homo-sapiens (космическая миграция, высший разум, увеличение продолжительности жизни), что напоминало мне о других бывших заключенных и их целях.
“Вселенная — это проверка умственных способностей”, — как-то заметил он, а позже добавил: “Тюрьма — это тоже проверка наших умственных способностей. Если мутирующий не способен выдержать сложные испытания, он не заслуживает права активизировать следующую эволюционную стадию. Таков закон дарвинизма”.
Тим выступал свидетелем против четырех предпринимателей, которые, по его мнению, обманули его доверие, пытаясь втянуть в свои преступления для финансовой эксплуатиции. Он отрицает, что свидетельствовал против кого-нибудь еще, и категорически отрицает, что свидетельствовал против “Уэзер Андерграунд” (“Вообще, я не знаю ничего такого, что можно было бы использовать против них” — Т. Лири) или против так называемого всемирного наркозаговора “Братства вечной любви”. Он говорит, что его беседы с агентами отдела по борьбе с наркотиками об этом “заговоре” убедили их, что такого заговора в принципе не существовало, вследствие чего с него и с остальных людей сняли все обвинения. “Из-за меня ни один человек не попал и не попадет в тюрьму”, — сказал он; никто из его оппонентов никогда не смог опровергнуть это утверждение и предъявить дело, в котором кто-нибудь был осужден или приговорен из-за свидетельства Тима.
Четверых, против которых свидетельствовал Тим, в любом случае не могли приговорить к тюремному заключению (действие закона о сроках давности на одно преступление, по которому он мог их разоблачить, истекло в 1975 году.) Тим был рад, что эти люди больше не контролируют его финансы и что только страх перед его возможными свидетельствами вынудил их развернуть публичную кампанию по его дискреди- тации. Это помешало им вновь прикидываться защитниками его интересов.
Через пять месяцев, в феврале 1976 года, собрался Совет по условно-досрочному освобождению, чтобы решить судьбу Лири. Он решил, что еще два года Лири посидит в тюрьме:
“Упекли ко всем чертям”, — как прокомментировали его сторонники. Члены совета назначили следующее слушание по его делу на февраль 1978 года, в канун шестидесятилетия Лири. Согласитесь, что это ужасная неблагодарность с их стороны, если Тим, как ему инкриминируют, действительно свидетельствовал против огромного числа старых сообщников.
В это время ПЕН-клуб — клуб поэтов и романистов — снова подключился к делу и составил обращение к Конгрессу с просьбой провести повторное слушание по делу Лири, чтобы расследовать обвинения, выдвинутые в его адрес группой заговорщиков, нарушающих гражданские свободы… В группу заговорщиков, по утверждению Лири, могли входить высокопоставленные лица из министерства юстиции. Лири хотел, чтобы Конгресс разобрался: почему правительственный агент (Деннис Мартино) был внедрен в организацию по защите прав Лири вопреки постановлениям Верховного Суда о незаконности подобного действия; почему Тим так долго отбывает наказание за преступление, которое обычно предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок не более шести месяцев; почему его содержали в камере одиночного заключения; почему правительственные агенты распространяют ложные сведения о том, что Тим оказался ценным информатором, свидетельствовавшим против “сотен” невиновных и что за это его якобы приговорили к убийству. По мнению Тима, двое из его защитников были ведущими двойную игру федеральными агентами, которые, начиная с 1968 года, подстрекали левых к осуществлению преступной операции КОИНТЕЛПРО.
КОИНТЕЛПРО — Контр-Интеллектуальная Программа — была проектом ФБР, предусматривавшим внедрение агентов в группы по защите гражданских прав, пацифистские группы, группы новых левых и другие диссидентские организации, с намеренной попыткой спровоцировать насилие, опорочить репутацию всех7кто находится в оппозиции к правящей верхушке, и распространять параноидальные сведения о самих диссидентах.
Джейн Фонда, партия “Черная Пантера” и троцкисты среди прочих предъявили иск правительству о нарушении их гражданских прав при проведении операций КОИНТЕЛПРО. Семья убитого руководителя организации “Черная пантера” Фреда Хэмптона тоже подала в суд, заявив, что у нее есть доказательства причастности к ФБР человека, который подмешал наркотики Хэмптону перед тем, как его застрелили.
“Быль куда забавнее мифов, — рассказывал мне Тим. — Все точно как в твоем “Иллюминатусе”. Через четыре недели после того, как ПЕН-клуб опубликовал эти обвинения, Совет по условно-досрочному освобождению собрался на внеплановое совещание, отменил свое решение и дал указание на следующий
