понятно, почему они поступают так или иначе. А с Хамботом я не мог даже ничего предположить. След уже остыл, однако мне было все равно. Мне нужно все выяснить! А для того, чтобы выяснить, надо его найти.
Жаль, что я не мог выйти на его след по официальным каналам. Но для этого у меня должен был быть отпечаток его большого пальца. В моем случае такой вариант исключался, потому что он заплатил мне золотом. Вначале я решил, что Хамбот просто демонстрирует таким способом доверие и добрую волю и, разумеется, не хочет, чтобы наши деловые отношения регистрировались в Центральной базе данных. Меня такая сделка вполне устраивала. Способ оплаты в точности соответствовал тому, что от меня требовалось: обнаружить предположительно незаконного ребенка.
Которого, вероятно, тоже не существует в природе.
Я потихоньку начал сходить с ума.
Куда клонил Хамбот? И какая ему выгода от нашей маленькой сделки?
Я ничего не знал, но был полон решимости все выяснить.
По крайней мере, мне так казалось.
Я тщетно обыскал весь мегаполис. Никто не мог припомнить, что хотя бы слышал его имя прежде; и хотя довольно много людей уверяло, что по описанию он кажется им смутно знакомым, никто не мог с уверенностью сказать, где он его видел. Эм-Эм даже пустил по следу Эрла Хамбота парочку банд беспризорников, но и их поиски окончились впустую.
Дело казалось безнадежным.
Поэтому представьте мое удивление, когда я обнаружил его у себя дома. Правильно. Я сидел в своем уютном кресле-трансформере, в моей уютной квартирке. Вообразите картину современного семейного уюта: мы с беспризорником и игуаной дружно глазеем в голокамеру. Идиллия!
Там-то я его и засек. Во время доброго старого выпуска новостей с моим любимым диктором четвертого канала.
Шла реклама средства для ращения волос «Версапили». Вы ее помните. Та, где вначале парень раскачивается взад и вперед, сверкая голографической лысиной, потом у него начинают расти усики, потом волосы на груди, на лобке; постепенно он обрастает волосами весь, а статисты у него за спиной танцуют и поют:
Признанная классика жанра. Все жители нашего славного мегаполиса запомнили тот ролик, потому что в нем действуют реальные люди. Настоящие, а не цифровые конструкции. И угадайте, кого я углядел на заднем плане? Кто расхаживал по сцене с напыщенным видом?
Правильно.
Я заорал как ненормальный:
— Это он! Он, клянусь Ядром!
Я жутко напугал Эм-Эма, который явился ко мне в гости после одной из отлучек домой, к пропащим мальчишкам. Он даже пролил на себя полчашки зеленого «Травяного пунша».
— Чего? Чего? — заволновался он, изворачиваясь своим костлявым телом в разные стороны и тараща огромные карие глаза. — Кто он? Кто такой?
— Вон тот тип на заднем плане, справа! С квадратной стрижкой! Это он! Хамбот! Эрл Хамбот!
— Точно? — переспросил Эм-Эм, пытаясь вытереться. Однако ему удалось лишь размазать липкую зеленую жидкость по всему комбинезону.
— Точнее не бывает.
Я придвинулся ближе, чтобы лучше рассмотреть его, но рекламный ролик уже закончился, и на экране голокамеры снова появился диктор. Я приказал видеопанели вернуть рекламу и поставил паузу, когда парень, привлекший мое внимание, на секунду выдвинулся на первый план. Я рассмотрел его и анфас, и в профиль.
Никаких сомнений — передо мной Хамбот. Или его клон.
Я велел видеопанели вернуть на экран Информпоток, уселся в кресло и стал думать о таинственном Эрле Хамботе — впрочем, вряд ли это его настоящее имя. Зато теперь я знал, что он певец и танцор. Не помню, сильно ли меня обрадовало мое открытие.
— Зигги-сан, как ты собираешься его найти? — спросил Эм-Эм.
На прошлой неделе он перестал называть меня «мистер Дрейер». Не скажу, чтобы «Зигги-сан» мне нравилось больше, но я не стал спорить. Эм-Эм ловко придумал, как счистить с комбинезона зеленую жижу, — посадил Игги на колени и дал ему вылизать свой комбинезон шершавым языком. Я и не знал, что игуане понравится «Травяной пунш». Возможно, зеленое приторное пойло кажется ему настоящим лакомством после квартирных тараканов.
— Придется наведаться в агентство по подбору актеров.
II
Найти Хамбота оказалось не так просто, как я думал. У меня ушло несколько дней на то, чтобы проникнуть в различные отделения «Версапили» корпорации «Лизон», пока наконец я не наткнулся на человека, который случайно помнил название компании, изготовившей тот рекламный ролик. Оказалось, что права на рекламу «Версапили» выкупила одна из новомодных авангардистских групп, которые из принципа нанимают живых актеров. Поскольку никто из сотрудников не помнил, как зовут второго парня справа на заднем плане, пришлось взять фамилии всех пяти статистов. Я вернулся к себе и принялся обзванивать их по алфавиту.
Удача улыбнулась мне на номере третьем.
Эрл Хамбот оказался Дином Кармо. Жил один в маленькой квартире в старом жилом комплексе в Куинсе. Невысокий дом был обернут в голограмму, изображающую верхнюю половину старого небоскреба компании «Крайслер». Одна только голограмма оповещала прохожих о том, что само здание внутри старое и убогое. «Крайслер» был одним из первых популярных голографических «конвертов». Подъезд подтвердил правильность первого впечатления.
Однажды утром я дождался, пока он выйдет из дому, и проник к нему. Это было легко. Защитные механизмы у него были рудиментарные. Оказавшись в его квартире, я понял, почему он не заботится о безопасности своего жилища. У парня просто нечего было красть. По сравнению с его конурой моя квартира казалась дворцом.
Очевидно, в наши дни певцам и танцорам из плоти и крови немного платят.
Я расположился поудобнее и стал ждать. Я приготовился к долгому ожиданию, но он удивил меня, вернувшись через пару десятых.
Войдя, он сначала даже не огляделся. Мурлыкал себе что-то под нос. Одет он был по последней моде — точно так, как в тот день, когда он объявился у меня. Настоящий красавчик. Дверь задвинулась у него за спиной, и только потом он заметил меня. От неожиданности он уронил пакет, который держал в руках.
— Что вы здесь делаете? Я позову охрану!
Он потянулся к кнопке вызова. Очевидно, не узнал меня.
— Ты меня удивляешь, Эрл, — быстро проговорил я. — Не узнаешь старых знакомых! Даже не
