— Да брось ты, — сказал Рич. — Зачем бы тогда ему нас спасать от тех существ? Он же хочет от нас отделаться, вот и позволил бы им нас сожрать, или что там еще они собирались сделать.
— Если они действительно были, — отпарировал Джесс. — Мы ведь не обратили внимания на их тени.
— Я ударил одного, и он упал, разве не так?
— Ну, если их делают с определенной целью, как нам объяснял мистер Магнус, то и Скримир вполне мог устроить так, чтобы они падали от удара. К тому же вспомни, все остальные Дхоны уворачивались от копий, потому мы с ними и справиться не могли.
Он обратился к Базану:
— Могло такое быть?
Базан погладил бороду.
— Да, могло.
Рич молчал.
— С другой стороны, — продолжал Базан, — утверждать ничего нельзя. Весьма возможно, что Дхоны существовали на самом деле и он спас вам жизнь. Ну а то, что он присвоил мое имя, — так не он первый. Меня больше смущает другое — он вас увел в сторону от верной дороги, заявив, будто знает путь. Поэтому, думается мне, это мог быть сам оборотень или кто-то, подосланный им.
— Черт побери, — вскричал Рич, — да как же нам вообще понять, кто перед нами, — ведь Скримир может обернуться кем угодно!
— Вы должны быть осторожны, — сказал Базан.
— Это будет трудновато, — проворчал Рич.
— А вы полагали, что легко одолеете Скримира и свяжете Волка? — мягко спросил Базан.
Мальчики хмуро посмотрели на него.
— Мы, конечно, не рассчитывали на легкую победу, — сказал наконец Джесс. — Но похоже, она вообще невозможна.
— Если бы это было невозможно, — возразил Базан, — вам бы не дали такого задания. Не теряй уверенности. У вас достаточно мужества, и вы не дураки.
Он поднялся.
— Сегодня вы переночуете здесь. А завтра я покажу вам дорогу дальше.
На рассвете мальчики пустились в путь, поблагодарив Базана. С площадки, на которой стоял его дом, они спустились вниз по тропинке, петлявшей поначалу между обломками скал, затем — среди карликовых деревьев и, наконец, по травяным склонам вышли в долину. Вверху, в горах, было ясно и прохладно, но чем ниже, тем теплее и влажнее становился воздух, а вскоре небо покрылось тучами, заморосил дождь, и ребята вымокли до нитки, словно попали под душ.
Поздним вечером тропинка привела их в другой лес. Казалось, они очутились в парке с громадными, редко стоящими деревьями, кроны которых подпирали небо. Дождь перестал моросить, но с листьев все еще капало; воздух вокруг пропитался влагой. Мальчики остановились под деревом, ствол которого был толщиной с дом. Два его гигантских корня образовали нечто вроде пещеры.
— Я думаю, мы можем остановиться здесь на ночь, — сказал Рич. — Это место не хуже других.
Их окружали заросли невысокого бледного папоротника, похожего на пучки белых перьев. Кое-где торчали цветы на стеблях, превышающих человеческий рост. Восковые и белые цветы чем-то напоминали тяжелые шапки подсолнечника.
— Можно собрать немного папоротника для постели, — сказал Рич.
— Если бы его еще просушить, — заметил Джесс. — Я промок, как старая половая тряпка.
Он беспокойно огляделся.
— Я вот думаю, нет ли и здесь этих Дхонов или других каких зверей.
— Со временем узнаем.
Рич оттер лицо рукой. Он был раздражен, ему было жарко, и он устал.
— Да не трусь ты так, — сказал он с пренебрежением.
— Я не трушу. Просто мне не по себе. Не все же такие храбрецы, как ты, тупоголовый.
— О, заткнись.
Джесс уселся, прислонившись спиной к дереву. Кора, толстая и грубая на вид, оказалась мягкой, как пробка. Джесс открыл рюкзак.
— Слишком тепло, — сказал он. — Мне хочется салата из лобстеров и мороженого. — И тут же вскрикнул: — Ой!
В его миске лежала каша из того и другого.
Рич хихикнул.
— Нужно заказывать что-то одно, — заметил он. — Пора уж научиться обращаться с магическими предметами. У них здесь все подчинено логике.
Он заказал сосиски и принялся их есть, хитровато поглядывая на Джесса.
Джесс отошел в сторону и вывалил смесь из миски в папоротник. Вернувшись к дереву, он заказал салат из лобстеров.
— При чем тут логика? — спросил он. — Что общего имеет логика с магией?
— Это понятно любому, кроме тебя, хорек. Подумай, ведь здесь науку называют магией, так? Но где наука — там законы логики, и это значит, что события происходят в определенной последовательности, всегда в одной и той же последовательности. Когда закипает вода, то получаешь пар, а не лед, так ведь? Эти миски дают пищу. Однако, например, не дают при этом еще и напитков. Но они всегда выполняют точно то, что ты требуешь. Ты назвал два блюда сразу, вот и получил их одновременно. Это и есть логика.
Джесс, дожевав салат, сказал:
— Если это так, то имеет смысл узнать законы местной науки, и тогда мы сами сможем совершать магические действия, не так ли?
— Хм, допустим. Все может быть. Но откуда мы узнаем эти законы?
— Зайдем в школу и возьмем учебник «Черная магия для начальных классов» или что-нибудь в этом роде.
— Хорошо бы, если только школу найдем, мы ведь даже не знаем, как они выглядят в этом мире, — возразил Рич. — Мы не знаем ничего. Может быть, здешние дети вообще не ходят в школу.
— Хм, неплохо бы им тут жилось.
Покончив с салатом, Джесс принялся за шоколадное мороженое с сиропом, но почувствовав, что переел, он привалился спиной к стволу дерева и уставился на плотный шатер из круглых желтых листьев высоко над головой. Уже в полусне он вспомнил все, что случилось с ними с того момента, когда они открыли дверь — и не нашли за ней кабинета мистера Хэггэрти. Кто бы мог вообразить в ту минуту, что он и Рич будут сидеть вот так рядышком, даже не огрызаясь друг на друга. В самом деле, они неплохо поладили. Не сказать, конечно, что Рич очень уж мил, но у него все-таки есть достоинства — он стойко отражал атаки Дхонов, он придумал этот фокус с копьями, чтобы подняться по скалистой стене. Даже в его угрюмой манере все рассчитывать наперед есть что-то уверенное и спокойное. Может быть, это потому, что он хорошо разбирается в математике и точных науках? Не верится, что можно так поладить с человеком, который тебе совсем не нравился. Значит, можно не сойтись характерами, подумал Джесс, и тем не менее действовать сообща.
Ему в голову пришла строчка:
Это было похоже на начало стихотворения. А что дальше? Два-молва-дрова-мова-права… Здесь — я, а там — ты… Нет-нет, это не годится. А, вот как:
