Очень привлекательная вещица, – констатировал он, разглядывая платье с разных сторон. – Меня не перестает удивлять, как женщины умудряются втиснуть свое тело в столь маленький кусочек ткани. – Он положил платье на кровать и скрестил руки.
– Может быть, ты и прав, но… – она посмотрела на него со вздохом отчаяния, – это совершенно бесполезные вещи. Мне придется поехать самой и взять необходимое. – Она собралась спустить ноги на пол.
– Ни за что на свете! Только скажи мне, что привезти, и я все сделаю.
– Но я хотела принять душ, – несколько плаксиво протянула Джессика.
– Прекрасно. Посиди здесь. Я через секунду вернусь.
Он исчез и вернулся буквально минуту спустя, неся рубашку с короткими рукавами.
– Вот. Можешь надеть эту.
– Но это твоя.
– О! Да. – Он смотрел на рубашку так, будто видел ее первый раз. – Но она не кусается. Ее только что стирали. Принимай душ. А я приду через полчаса и принесу тебе что-нибудь поесть. – И прежде чем Джессика успела возразить, он вышел. А она отправилась в ванну принимать душ.
Настроение у нее чуть исправилось.
Она медленно вытерлась, причесала щеткой волосы и оставила их распущенными на спине. Потом надела рубашку, которая доставала до середины ляжек и закрывала все царапины.
На этот раз она не позволит эмоциям поломать добрые намерения. Внешне она будет сохранять спокойствие и «наденет» улыбку. И постепенно в его присутствии улыбка станет постоянным ее выражением. Она смотрела на себя в зеркале и практиковалась в улыбке.
К тому времени, когда он вернулся, она уже лежала в постели, укрывшись одеялом.
– Ты выглядишь лучше. – Он взглянул на нее и тут же отвернулся. Поешь.
– Тебе вовсе не обязательно было этим заниматься, – вежливо сказала она, когда он поставил ей на колени поднос. Потом Бруно с мистическим видом занял свою позицию на стуле возле кровати.
– Ты абсолютно права. Надо было позволить тебе сделать это самой.
– Да, я делаю это всю жизнь, – рассеянно пробормотала она, отправляя в рот кусок яичницы и тост. Волосы сползли на плечо, и она откинула их назад.
– Очень утомительно, – равнодушно заметил он. Джессика моментально перестала есть и взглянула на него.
– Что утомительно?
– Всю жизнь заботиться о пропитании. Джессика покраснела. Нормальный разговор, успокоила она себя. Напряженность снова загонит ее в клетку. И она опять будет воспринимать каждое его слово как угрозу.
И первый шаг на пути к задуманному – научиться справляться со своим новым положением и отвечать на его вопросы изящно и без смущения.
– О, в последнее время это становится привычным, – беззаботно бросила она. – Как вкусно. Я всегда восхищалась мужчинами, которые умеют готовить.
– Лично я не назвал бы два поджаренных яйца олицетворением высокой кухни.
– Начинается с малого. – Джессика доела все до малейшей крошки и с сожалением сложила на тарелке нож и вилку. Потом с чашкой чая в руках она откинулась на подушки и молча наблюдала, как он убрал поднос на стол.
– Знаешь, тебе не обязательно сидеть здесь, – проговорила она, заметив, что он не собирается уходить. – Даю слово, что не убегу из комнаты и не стану в смятении прыгать через препятствия. У тебя, наверное, есть дела.
– Ты поэтому убежала? – мягко спросил он. – Мои ласки смутили тебя?
Внезапная интимность вопроса пробила брешь в ее решении всеми силами поддерживать улыбающийся фасад. Улыбка понемногу начала гаснуть.
– Я имею в виду, – продолжала она, не обращая внимания на его вопрос, – какую-нибудь работу. К примеру, отправить факс или еще что-нибудь…
– Нет ничего, что не могло бы подождать. – Он не сводил с нее глаз. Ты не ответила на мой вопрос.
– Нечего отвечать. – Сердце опять пустилось в бега с удвоенной скоростью.
– Что, если я скажу, что больше никогда не трону тебя пальцем?
– Не понимаю, о чем ты говоришь.
– Мы могли бы просто жить под одной крышей.
– Это довело бы меня до сумасшествия! – вырвалось у Джессики. Слезы брызнули из глаз. Разве она сумеет сохранять оборону, если он играет не по ее правилам?
– Я понял твое послание. – Он резко встал, глядя на нее. Руки в карманах.
– Ты не понимаешь! – Умоляющий взгляд встретился с голубыми льдинками.
– По-моему, понимаю. Забудь о моем вопросе. Ты права. У меня есть работа. Оставляю тебя, отдыхай. Вечером я позвоню матери, не сможет ли она приехать и помочь нам.
– Твоя мать?!
– Доброй ночи, Джессика. Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится. Я буду внизу в кабинете.
– Подожди, Бруно. Почему бы нам не поговорить? – Джессика почувствовала себя словно перед пропастью. Она уже была готова признаться ему во всем и ждать последствий.
– Говорить не о чем, – мягко возразил он. – Не стоит вступать на путь, где желаемое достигается силой. Мы два человека, которые случайно встретились на дороге. С тобой произошла беда. Значит, в этом пункте надо менять направление.
Он ушел. Джессика съежилась в постели. Все кончено. Из-за ребенка он сделал последнее усилие помириться с ней. А она не нашла правильных слов. Да и есть ли они?
Прошлое и настоящее переплелось в голове. Она выключила свет и с сухими глазами ждала, когда потемнеет небо. В доме ни единого звука. Джессика бы не удивилась, узнав, что он уехал. Уехал, чтобы найти настоящую женщину вместо нее, подавленной и заторможенной. Ведь она даже не смогла выразить того, что у нее на уме. А раньше не считала нужным говорить полную правду.
Джессика открыла глаза. Сквозь занавески лился свет. Раздался стук, но она так и не поняла, что ее разбудило, – звук или свет. Часы на руке, которые она не сняла, показывали чуть больше восьми.
Рубашка мятая. Волосы в беспорядке. На лицо даже ей страшно посмотреть. Если Бруно до сих пор не испытывал к ней отвращения, то сейчас ему грозило еще одно открытие.
Джессика смотрела, как поворачивается ручка двери. А сама отчаянно пыталась привести лицо в порядок. Пусть хоть немного походит на человеческое, а не на физиономию зомби, только что вылезшего из могилы. Наконец она состроила улыбку, которой и встретила высокую темноволосую женщину. Вошедшая дама была одета в кашемировый костюм. Ее шею в три ряда обвивали золотые нити.
Если это домоправительница, то я королева Англии, подумала Джессика и продолжала улыбаться. Дама подошла к кровати. Постоянная улыбка может показаться ей маниакальной, мелькнуло в голове у Джессики. Она позволила мышцам рта немного расслабиться.
– Вы, должно быть, догадываетесь, кто я. – Едва женщина заговорила, Джессика уже точно знала, кто эта дама. Возраст, внешность, манера говорить. Сердце у нее заныло.
– Видимо, вы мать Бруно. – Джессика почувствовала себя в невыгодном положении: в постели, в рубашке ее сына. И еще один огромный минус беременность. Но такие элегантные, хорошо воспитанные женщины умеют вести разговор на равных. У пришедшей было угловатое, с твердыми чертами лицо, как у сына, хотя время слегка замаскировало пугающую властность.
– Виктория. – Она сделала несколько шагов. Если ее и огорчали обстоятельства, заставившие покинуть спокойное загородное поместье и приехать в Лондон, то виду она не показала. – И вы, конечно, Джессика.
– Очень рада познакомиться с вами, – солгала Джессика.
– Рады? – Яркие проницательные глаза изучали ее. – Я бы хотела сказать то же самое, но боюсь, это прозвучало бы абсолютной не правдой.
