Мертвецы

было полно газет. Я достал одну и посмотрел. Это был «Информер». Заголовок на первой странице гласил «УБИЙЦА», а под ним был мой портрет. Я уставился на текст: 

Полиция Мэнджела разыскивает Ройстона Роджера Блэйка в связи с расследованием смерти жителя Мэнджела Дэниэла Герберта Дрэйпера.

Учитывая показания свидетеля, который вчера выгуливал свою собаку у реки Кландж, полиция предполагает, что Блэйк нанес Дрэйперу несколько ударов по голове большим металлическим предметом и столкнул его в воду. После этого он столкнул в воду еще одно тело, неопознанное. Тело Дрэйпера было найдено ниже по течению у Хиггис Ворф. Второе тело найдено так и не было.

Блэйк, житель южного Мэнджела, был арестован два года назад по обвинению в убийстве своей жены Бет. Дело было закрыто за недостаточностью улик, но только после того, как Блэйк был признан душевнобольным. Он вернулся к нормальной жизни в обществе через восемнадцать месяцев, которые он провел в психиатрической клинике «Парфам».

– Мне казалось, он очень милый человек, – сказал доктор Лоуренс Джелдинг, который лечил Блэйка в «Парфаме». – Я бы не поверил, что он муху обидит, не говоря уже про убийство человека. Жаль, что столько мух развелось.

Жителям города были даны указания не приближаться к Блэйку, если они его увидят. Позвоните в полицию, и она разберется.

Единственное, что мне не понравилось – это фотография. Старая была фотка, там во мне еще восемнадцать с половиной стоунов мышц. Не поймите меня неправильно, сама фотка отличная. Но есть одна проблема. Сразу заметно, как сильно я себя запустил за это время. Я засунул газету обратно в сумку пацану и побежал вниз по лестнице.

Я не хотел снова садиться на мопед. У меня задница все еще болела после поездки в город. Кроме того, легавые будут его искать, а мне сейчас лишние проблемы совершенно ни к чему. Я поставил мопед в угол и спрятал за кучей мешков с мусором. Потом повернул на улицу.

Я хотел было пойти по ней, но задумался. Чего я себе думаю? Мое лицо красуется во весь разворот газеты, блядский потрох. Ходить по городу, выставив морду на всеобщее обозрение, – не очень умное решение. Меня заметят – несмотря на то, что на фотографию свою я уже не похож, – и рано или поздно я окажусь в комнате для допросов с двумя отмороженными ментами и полицейской дубинкой. Я отошел в тень и начал рыться в карманах. Там было до фига всякой хрени. Если будут какие-то проблемы, я справлюсь. Хотя бы ненадолго. Но проблем мне нужно избегать всеми силами. Я вытащил парик и напялил на себя, посмотрелся в окно. Вроде ничего, но нужно еще что-то, если я собираюсь изображать не себя.

Я снова поднялся по пожарной лестнице дома Легзи и посмотрел на куртку с капюшоном того пацана. На нем она нормально сидела, даже мешковато, но на моей широкой спине точно будет в облипку. Но – либо так, либо никак. И это нормальная маскировка. Никто не ожидает увидеть Ройстона Блэйка в такой пидорской одежде. Я осторожно стащил куртку с пацана. Он чуток постонал и покряхтел, но не очнулся. Я надел куртку. Застегнуть я ее не мог, иначе бы она треснула по швам, но если не застегивать, выглядит ничего, если, конечно, вам такие шмотки нравятся.

Я вытащил все из карманов кожанки и переложил в карман куртки, а кожанку сунул в помойку. Я думал надеть ее на пацанчика в качестве, ну, благодарности, типа. Но это была бы улика. А день был теплый, так что все с ним будет в порядке.

Я вышел на улицу, напевая «Му Way»[17]. Когда я увидел «Хопперз», мне вдруг так захотелось пить, что язык во рту скукожился и заболело все до самых корней волос. Я еще раз глянул в витрину антикварной лавки. Конечно, я был похож на пидора, зато на Блэйка похож не был. Даже Рэйчел не узнает. Я вошел внутрь.

Была середина дня, народу почти никого. Только несколько чуваков, которые обедали, ржали и наливались пивом у задней стены. И Рэйчел, конечно. Но она всегда там. Я подошел к ней, стараясь идти не так, как я хожу обычно. Хотелось бы сначала потренироваться, потому что с этой походкой я стал еще сильнее похож на пидора. Чуваки у задней стены стали смеяться громче, и я понял, что они показывают на меня. Уебыши. Если бы они знали, кто я, не стали бы, небось, так ржать.

– Салют, Блэйк, – сказала Рэйчел, даже не поднимая глаз от газеты.

– Здоров, Р… Ебаный в рот, как ты узнала, что это я?

Она посмотрела на меня:

– А, понятно. Инкогнито, да? Извини, нужно было сначала посмотреть. Тебе пива?

– Но как ты узнала?

– Не знаю, Блэйк. Может, по походке. Понимаешь?

– Нет, Рэйч. Не понимаю. – Я посмотрел на себя в зеркало за баром. На мой взгляд, охуительная маскировка. – Да, у тебя есть темные очки?

– Да. Вот.

– Не. Мужские.

– А что мне делать с мужскими темными очками?

Я все-таки уговорил ее покопаться в нижнем ящике, там, где хранится всякое дерьмо. Она немного там пошарилась, одобряя одно и воротя нос от другого. В итоге выдала мне две пары очков. У одних была оторвана дужка. Зато вторые были в порядке. Я надел их и снова посмотрел в зеркало. Идеально. Очки и парик создали такой охренительный эффект, что мне пришлось поводить головой из стороны в сторону, чтобы убедиться, что это я смотрю на себя. Выглядело это, правда, ну да, несколько странно, может быть, именно поэтому Рэйчел хихикала. Я потянулся и шлепнул ее по заднице.

– Эй, ты, отвали, – сказала она.

– А вчера ты другое говорила.

– А вчера и день другой был, все еще не выплыло. – Она кивнула на газету, лежащую на стойке. Та же самая, которую я уже видел. – Что скажешь насчет этого?

Она как-то странно на меня посмотрела, не так, как можно было ожидать. Но это было неплохо. Это был