Праксис

Почему-то эта мысль доставила ей удовольствие.

— Жизнь коротка, но праксис вечен, — читал слова панихиды первый лейтенант. — Да будет нам утешением и опорой мысль о том, что все действительно важное уже известно.

Останки мертвых развеяли в пространстве. А после этого первый лейтенант отвел Сулу в сторону и сказал ей, что командующий эскадрой производит ее в младшие лейтенанты, чтобы она могла занять одну из освободившихся на «Дели» вакансий.

Воистину, подумала она, никогда не угадаешь, где выгадаешь.

А днем позже, без сил лежа на своей койке после тяжелой смены, она услышала, как девушка-кадет с соседней койки говорит о результатах своих экзаменов. Девушка успешно выдержала их и была рада, что ее скоро произведут и ей не придется больше завидовать Суле.

Сула поглядела на нее внимательнее и вдруг вспомнила ее лицо.

— Подожди-ка, — сказала она. — Не с тобой ли мы сдавали экзамены на Заншаа? Те самые, результаты которых были признаны недействительными?

Девушка удивленно поглядела на нее.

— Разве тебе не сообщили? Совет решил их признать. Им сейчас слишком нужны новые офицеры. А вместо результатов экзамена по праксису они будут полагаться на рекомендации со стороны вышестоящих офицеров.

— Ага, — сказала Сула.

Она подскочила к ближайшему компьютеру, затребовала результаты экзаменов и обнаружила, что заняла первое место.

Она подумала о Кэролайн Суле, исчезнувшей в холодных бурых водах Иолы. Интересно, сравнялся ли теперь счет? Равна ли идеальная карьера и пара тысяч мертвых наксидов смерти одной бесполезной богатой девчонки?

Все действительно важное уже известно. Видимо, этот вопрос не входит в число самых важных.

Чуть позже в тот же день она руководила работами по замене электрического кабеля, пробитого коротким замыканием во время битвы. Им пришлось поднять весь паркет в проходе, чтобы добраться до служебного пространства под ним, и работать приходилось очень осторожно, балансируя на палубных балках, чтобы не прикоснуться нечаянно к идущим под ними трубам, несущим перегретую охладительную жидкость от двигателей к компрессорам и теплообменникам.

Миновал полдень, а работа еще не была закончена. Сула послала рабочих обедать, а сама осталась и присела на балку. От трубы поднимался жар, от которого на ее лице сразу выступили капельки пота. Она задумчиво поглядела на свою правую руку, на завитки предательских, опасных отпечатков пальцев Гредель.

Пот ручейками стекал по щекам. Она сделала глубокий вдох, наклонилась и прижала большой палец к трубе.

Я споткнулась на балке и упала, повторяла она про себя. Просто несчастный случай.

Она держала палец прижатым к трубе, пока не почувствовала запах горящей плоти, и только после этого позволила себе закричать.

Пасть занимала полнеба, окрашивая красным изморозь, покрывшую уже половину окошка в кубрике шлюпки. Впрочем, прапорщик Северин привык к холоду, привык к тому, что из его рта вылетает морозный пар, а из носа постоянно течет. Он привык даже в постели натягивать на себя ворох одежды и постоянно заворачиваться в одеяла с подогревом, что придавало ему сходство с ходячей палаткой. Он привык, что на стенах шлюпки постоянно оседает иней, а в системе Протипана хозяйничает эскадра наксидов.

Восемь их кораблей наконец затормозили и вернулись в систему, где легли на отдаленную орбиту вокруг красного карлика, за самыми крайними планетами системы. Они знали теперь, где находится тоннель, но не выказывали ни малейшего желания туда соваться. Каковы бы ни были их изначальные планы, теперь они явно изменились.

К наксидам прибывало подкрепление. Еще три военных корабля и пара объемистых грузовых барж с огромными контейнерами на прицепе, в которых, по мнению Северина, должны были храниться топливо и провиант. Баржи вывели контейнеры на орбиту и неторопливо захватили ретрансляционные станции. Значит, в ближайшее время вестей из других систем ждать не приходится.

А наксиды тем временем запустили в пространство несколько имитаторов, разбросав их по разным орбитам в пределах системы Протипана. Тем, кто проникнет в систему, придется потратить изрядное время, пытаясь отличить реального противника от подделок, может быть, даже слишком изрядное для того, чтобы остаться в живых.

Непривычные к превратностям судьбы цензоры не знали, как им быть с известиями, полученными из Магарии. Мартинес получил отчет, в котором результаты прошедшей битвы были названы блистательной победой, и неясно было, почему Магарию при этом так и не захватили, а оставшимся на Заншаа нужно готовиться к дальнейшим сражениям. Он сделал запрос в управление флотом с просьбой сообщить ему, как командующему эскадрой, участвующей в наступлении, о реальном положении дел.

Они сообщили. Оправившись от шока, он прикинул, когда стоит ждать появления наксидов у Заншаа. Им придется затормозить и причалить к кольцу Магарии, чтобы заправиться боеприпасами и топливом, а потом разгоняться опять.

Вышло три месяца. Через три месяца, а может быть, чуть позже флот наксидов начнет битву за Заншаа.

«Корона», возглавляющая четырнадцатую легкую эскадру, была уже на полпути к Хон-бару. На торможение уйдет слишком много времени. Вместо этого четырнадцатая эскадра развернется вокруг солнца Хон-бара или вокруг гигантских планет системы и продолжит свой путь обратно к столице.

Вероятно, они успеют появиться как раз перед вторжением наксидов. Наксидов, у которых сейчас значительно больше кораблей, чем у всех прочих верноподданных народов.

Он послал Роланду и сестрам письмо, в котором настаивал на том, чтобы они с первым же кораблем отправлялись на Ларедо, и сосредоточился на управлении своей эскадрой. Он провел ряд виртуальных маневров, в ходе которых команды всех судов одновременно участвовали в действиях, проходящих по одному сценарию. Он заставлял их сражаться и друг с другом, и с имитациями эскадр наксидов. Они выбивались из сил, и Камарулла даже начал жаловаться на него другим капитанам. Но может быть, остальным доставлял удовольствие тот факт, что «Короне» с ее новой командой, еще не притершейся к кораблю, не удавалось блеснуть в ходе этих маневров, и Мартинесу оставалось только покрепче стискивать зубы. Но не ему одному было обидно за «Корону»: как- то раз он услышал, как Ахмет жаловался Надьяну на проклятых новичков, которые вечно мешаются под ногами и выставляют судно не в лучшем свете.

Если бы только лейтенант Далкейт был поэнергичнее! Если бы Шанкарашарья и Вондерхейдте были поопытнее! Если бы он не разрывался между своим судном и управлением эскадрой!

В довершение ко всему Сааведра обнаружил, что две тонны муки из числа судовых припасов оказались использованным машинным маслом, которое уже вообще ни на что не годилось. Кто-то делал свой бизнес на поставках продовольствия флоту, но экипажу от этого было не легче.

Мартинес потерял голову от гнева. Разъяренное рычание, с которым он прошествовал из своего офиса к продуктовому складу и обратно, обратило в бегство даже самых закаленных «горбушек» — все попрятались кто куда, освобождая ему дорогу.

Вечером, делая запись в бортжурнале, он увидел, что ему пришло письмо, и с изумлением обнаружил, что это видео от Суды.

На ней были погоны младшего лейтенанта; значит, она успешно сдала экзамены. Одна рука у нее была перевязана, и она придерживала ее другой рукой.

На ее безупречном лице горел легкий румянец, и при взгляде на нее у него перехватило дыхание. Ее зеленые глаза горели странным лихорадочным огнем. Может быть, ей просто было больно.

— Итак, — начала она, — я жива. С моего корабля я одна осталась в живых. Меня подобрали