Конец этой истории вызвал общий смех и радостные крики. Даже на сухощавой морде Прищура Хвосттрубой заметил улыбку.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Ветер в тростниках. Идем же.
Тростников шуршащий говор
Заглушает крик утиный.
Ветер в тростниках. Идем же.
На рассвете дождь прекратился. Позавтракав, компания дошла до края леса и остановилась, изучая принесенные ветром запахи. Холмы вдали были подернуты легкой дымкой. «Интересно, далеко ли позади остался дом», — подумал Хвосттрубой.
Чутколап и Толстопуз спорили, какой дорогой идти, а Шустрик прыгал и плясал в росистой траве. Радость котенка, выбравшегося из-под мрачного свода леса, можно было понять. Фритти хотелось бы и самому испытывать такую же легкость и беззаботность.
«Если этот лес — самое худшее из мест, которые нам придется миновать, — это будет редкостное везение, — подумал он. — Хорошо оказаться на открытом месте, но на этих холмах почти негде спрятаться. В этом смысле густой лес гораздо лучше».
К нему подошел тан воителей, остальные коты расположились сзади полукругом.
— Как я понимаю, вы по-прежнему собираетесь идти ко Двору. — В его голосе снова послышалось пренебрежение, но Хвосттрубой был слишком озабочен, чтобы придавать этому значение.
— Да, тан, думаю, так будет лучше всего.
— Ну что же, — сказал Чутколап, — отсюда мы должны повернуть на восток, по краю Стародавней Дубравы. Наверное, тебе нужно показать дорогу?
— Конечно, — подтвердил Фритти. — Мы дошли сюда по очень неопределенным подсказкам, которые нам дал Потягуш, но он предупредил, что потом, когда мы выйдем из леса, нам опять понадобится помощь.
Черный кот слегка наклонился вперед и вопрошающе посмотрел на Фритти:
— Ты сказал — Потягуш?
— Да. Он наш друг по Стене Сборищ. Это он посвятил меня в охотники! — с гордостью добавил Хвосттрубой.
Тан наморщил лоб и улыбнулся.
— Это такой большой коричневый кот? — спросил он. — И всегда ведет себя так, словно только что проснулся?
Фритти кивнул.
— Потягуш! — радостно взревел Толстопуз. Полосатый старый кот весело закрутил головой. — Старина Потягуш! Что же ты нам не сказал, хитрая ты ящерица!
— Я же не предполагал, что вы с ним знакомы, — улыбнулся Хвосттрубой.
— Знакомы? — весело забулькал Толстопуз. — Да мы на нюх друг друга знаем! Сколько раз вместе охотились на юге Коренного Леса! Сезон за сезоном. Отличный кот! Ха! Отличный малый!
Чутколап с нежностью посмотрел на старого друга, радующегося, как котенок.
— Толстопуз прав, — сказал тан. — Друг Потягуша — наш друг. Ну что же, если ты пользуешься покровительством такого кота, я во многих отношениях чувствую себя гораздо спокойнее. Потягуш не возьмет в друзья кого попало.
Фритти стало смешно. Похоже, все считают его важнее, чем он есть!
— Вот только Потягуш не очень ясно объяснил, куда нам идти после леса, — сказал он.
— Ах! — с притворной грустью проскрипел Чутколап. — Это надо же — чтобы вчерашний котенок напоминал мне о моем долге. Не иначе как старый друг послал тебя издалека, чтобы исправить меня. Я ведь обещал указать тебе дорогу? И укажу. Слушай внимательно: я сообщу тебе не только как пройти ко Двору Харара, но и кое-что еще.
Тан повернулся лицом к холмам:
— Ну так вот: перед тобой расстилаются Плавные Низины. Ступай в ту сторону, куда сейчас обращен твой нос — так, чтобы закат оставался с левого бока, — и ты не заблудишься. Когда переберешься через реку Хвостокрутку, окажешься на равнинах — это будет примерно половина пути. Иди все на север. Местность начнет понемногу повышаться. Когда перейдешь через реку Примурлыку, поворачивай вверх по течению и иди до края Коренного Леса. Ты его сразу узнаешь, когда увидишь. Все запомнил?
Фритти кивнул.
— Я помогу ему, сэр, — пообещал Шустрик.
Конечно, поможет, согласились воители и стали прощаться. Даже Неугомон потерся носами с Фритти и Шустриком.
Пока котенок на прощание боролся с Шуршем, Прищур подошел к Фритти.
— Я бы хотел заглянуть в твое будущее, — сказал белый кот. — Чувствую, это возможно. Не бойся.
Хвосттрубой не был уверен, что ему нравится предложение Прищура, но возражать было поздно. Прищур уже обнюхал его нос и прошелся вдоль спины до кончика хвоста. Совершив этот ритуал, белый кот сел и закрыл глаза.
Когда он их открыл, Хвосттрубой с изумлением обнаружил, что глаза из молочно-голубых превратились в темно-синие, почти черные. Рот Прищура был открыт, и из него струился шепот:
— …великие кричат в ночи… в земле что-то движется. Сердечное желание оказалось… в нежданном месте…
Провидец помотал головой, словно ему мешал громкий шум; потом шепчущий голос продолжал:
— …от медведя все бегут, бегут… но и Мишка сны дурные видит… — Последовала небольшая пауза, и снова: — попав в темное место, умело выбирай друзей… или врагов…
Помолчав, Прищур снова закрыл глаза, а когда открыл, они приобрели прежний цвет неба в летний день.
Он кивнул потрясенному Фритти.
— Удачи тебе, юный охотник, — сказал белый кот и отвернулся.
Фритти сидел, озадаченный странными предсказаниями Прищура, но в этот момент к нему подошел Чутколап вместе с Толстопузом.
— Друг Хвосттрубой, прежде чем пожелать тебе доброго пути, я хотел бы дать совет, — начал тан. — Двор может оказаться не совсем таким, как ты ожидаешь. Надеюсь, ты понимаешь, о чем речь. Мы, воители, считаем это неестественным, да и нарушением воли нашего господина, лорда Тенглора Огнелапа, когда Племя живет в такой скученности. К тому же в последнее время это место слишком сильно отдает
— Ты хочешь сказать, что там поблизости живут Верзилы? — удивился Хвосттрубой.
— Нет, дело не в этом. Просто разлагающее влияние наших бывших слуг достигло уже самого трона Харара. Но по-моему, не стоит создавать у тебя предвзятое мнение. Мы, воители, действительно едины, и многие при Дворе королевы считают нас отчаянными головами. Тебе предстоит стать охотником и идти своим путем. — Черный тан смотрел в землю.
