равновесие, и Челни поддержала его. От прикосновения словно пробежала искра, запах ее тела пробудил в нем волну желания. Гуманоиды и связанные с этим подозрения были забыты.
Это оказалась та самая комната в башне, где он говорил когда-то с адмиралом Борном. За термальным окном на несколько километров вниз простирался странно освещенный и холодный пейзаж конца зимы. Юноша поглядел на него и снова неуверенно покачнулся.
— Как раз вовремя! — возбужденно прошептала Челни. — Я всегда обожала затмения. Когда я была маленькая, дядя позволял мне заходить сюда и смотреть на небо, — она мягко коснулась его руки. — Я много думала тогда об отце и его планах, о которых он упоминал при мне. Я считала, что затмения — хорошая примета для меня.
Девушка подняла портьеры на всех окнах круглой комнаты, и перед молодыми людьми открылся удивительный вид. Над белым горизонтом плыл наполовину скрытый, огромный оранжевый шар. А в окнах напротив можно было увидеть, как тень Каи — маленькая, круглая, иссиня-черная — ползет по медной поверхности Малили.
Помолчав, Челни прижалась к Кету и нежно прошептала:
— Может быть, это затмение — хорошая примета для нас обоих?
— Я в детстве никогда не видел затмения Малили. — Язык плохо слушался его. — Оно бывает только в лунное время, а тогда мы все жили под землей. Но я помню, как однажды Малили закрыла солнце на несколько часов. Небо стало темным и странным, дул холодный ветер, началась гроза…
Юношу била дрожь: то ли из-за страшных воспоминаний, то ли от холодного, неприветливого пейзажа, то ли от чего-то еще. А Челни была такой близкой, теплой и дорогой… Он обнял ее и почувствовал на ее губах жгучий привкус вина, подаренного Навархом.
После поцелуя подруга откинула голову, переводя дыхание, после чего мягко потянула его к огромной кровати, покрытой шелковисто-белым мехом мутобыка.
— Я мечтала об этом давно, — прошептала она. — Когда еще надеялась, что ты пойдешь во флот.
23. Крыло IV
На секунду Кет потерял ориентацию, комната словно закачалась на этом высоком ледяном пике. Вино Наварха? Или Челни? Все казалось мутным и тусклым, но она была великолепна. Тонкое алое платье соскользнуло на ковер, и обнаженная красота ошеломила его.
В первый момент он просто не мог двигаться. Девушка подплыла ближе, ее мускусный запах дурманил. Ловкими пальцами она освободила его от рубашки. Мягкие волосы касались его лица, прикосновение гладких рук было восхитительным. Она уже собиралась расстегнуть его брюки, когда Кет вспомнил, что в кармане — родомагнитное оружие.
На него нахлынул ужас.
— Вино… — пробормотал он и отшатнулся. — Боюсь, что мы слишком пьяны…
— Боишься? — Челни выпрямилась и рассмеялась. — Прости, дорогой, я все забываю, что тебе еще надо ко многому привыкнуть. Больше нечего бояться: ни общественного мнения, ни кого-либо из людей, ни нужды, ни боли. Теперь, когда…
Ее радостная улыбка казалась издевательской. Она кивнула в сторону высокого окна, где таинственно сияла Малили с черным пятном тени:
— Ты еще поймешь и оценишь благо, которое они несут нам. Признаться, я думала, что ты уже забыл о гуманоидах, но, в конце концов, торопиться нам некуда. Я надеюсь помочь тебе в этом.
Острые соски коснулись его голой груди, и пьянящий запах окутал юношу.
— Ты увидишь: они все могут простить. — Она ласкала его своим теплым дыханием, пахнущим пряным вином. — А я знаю, дорогой, что тебе понадобится их прощение. Ты ведь не до конца честен со мной.
— Что… — хрипло прошептал он, не в силах сдержать предательскую дрожь. — Я не понимаю, о чем ты.
— Ты должен доверять мне, дорогой, — Челни мягко засмеялась, ее груди задрожали. — Сейчас ты должен доверять мне, потому что ты не такой хитрый, как тебе кажется. Ты не так удачно скрыл все, что тебе известно о монополюсе.
— Но я … я ничего не знаю.
— А я знаю, что ты знаешь. — Ее сильные руки скользнули вниз по его телу. — Видишь ли, дорогой, я была сегодня в музее Ворнов, чтобы посмотреть на артефакты, которые кто-то привез с мертвых уровней под «Зеленым Пиком»…
— Там есть монополюс?
— Дурачок, ты прекрасно знаешь, что его там нет, — она опять засмеялась, и смех этот болью отозвался в его груди. — Самая удивительная вещь среди экспонатов — современная голокамера, найденная в вековой грязи и пыли. Мне она знакома, ведь это мой подарок на твое одиннадцатилетие.
Кет окаменел и слушал ее, не дыша.
— Так что я в курсе, что когда-то ты побывал в подземных туннелях, — промурлыкала подруга. — Догадываюсь, что именно там ты нашел монополюс и передал его отцу и Кире. А они с его помощью создали родомагнитный прибор, который показали члену Мостика Грилу.
— Все, — выдохнул он. — Мне надо уходить.
— Дорогой, — Челни крепко вцепилась в него, — ты не можешь сейчас никуда уйти. Ты должен помириться с гуманоидами. Они все тебе простят, но потребуют отдать тот запрещенный прибор, который ты сегодня хотел показать Грилу.
— Нет! У меня не было никаких приборов.
— Из тебя плохой обманщик, дорогой, — она ласково поцеловала его ледяные губы. — Я разговаривала с Грилом сразу после твоего ухода. Ты принес ему какой-то прибор — в старой сумке из шкуры мутобыка, с ней ходил еще твой отец…
— Чел… Чел! — Ему казалось, что он в кошмарном сне, из которого не может вырваться. — Я боюсь гуманоидов и не знаю, что делать. Я… я должен идти.
— Не сейчас, дорогой. Если ты хочешь, чтобы гуманоиды тебя простили, ты должен помочь им. Ты должен сказать, куда спрятал тот нехороший прибор и где скрывается твой отец.
Он рванулся прочь, но девушка неожиданно крепко держала его.
— Дорогой, пожалуйста, не бойся. Им просто нужна некоторая информация. О твоей поездке на Малили, ведь они никогда там не были. И о планах этого Бозуна Бронга, который сидит в офисе Спасательной Команды. Но больше всего их интересует, каким образом твоему отцу удалось так одурачить адмирала Торку Ворна и что стало с теми двумя килограммами палладия, которые бедный дядя отправил с тобой.
Она с мягким неодобрением покачала головой, блестящие волосы заколыхались.
— Кет, серьезно, тебе столько еще надо объяснить. И думать забудь о том, чтобы уйти. Ты не можешь сбежать от гуманоидов, и никто этого не может. Но признайся в своих ошибках, и они поймут. Ты знаешь, дорогой, как я тебя люблю. Я помогу тебе во всем.
— Чел! — Он задрожал в ее безжалостных руках, теряясь перед мягкой улыбкой. — Я всегда любил тебя…
— Недостаточно.
— Ты требуешь слишком многого. Я хотел бы довериться тебе, но неужели ты не понимаешь, что я не могу?
— Ты должен.
— Я выслушал тебя, Чел, — юноша тщетно пытался освободиться. — Я слышал речи Наварха и коммодора. Вы все… очень изменились. Вы слишком радостные, слишком уверенные. Я не знаю, что гуманоиды сделали с вами, но вы… вы совсем другие!
— Кет, пожалуйста! — У нее был удивленный и обиженный вид. — Ты с ума сошел!
— Я не могу разобраться, с кем не так: с тобой или со мной, — холодными дрожащими руками он схватил ее за плечи. — Но ты должна отпустить меня. Пока я не сломался.
— Дорогой… — внезапно девушка, вздрогнув, замолкла и замерла. Странно окаменевшие руки соскользнули с его талии, живые черты лица помертвели. Сузившиеся глаза даже не проследили за ним,
