еду.
Лиза закусила губу, потому что он все дальше и дальше толкал ее в трясину своей лжи. Она хотела возразить, сказать Флорентине, что она вовсе не его невеста и никогда ею не была. Что она вообще не знала о его существовании, пока он не возник из темноты… как сам лорд Плутон! Лиза пыталась подобрать испанские слова, чтобы объяснить все это доброй кухарке, но все слова, как назло, вылетели у нее из головы. Она начисто забыла язык, который учила долгих четыре месяца.
Она вздрогнула, когда дверь за Флорентиной закрылась. Они остались наедине с Леонардо де Маркос-Рейесом, и ей ничего не оставалось, как вонзить вилку в эмпанаду… вкус которой оказался столь же великолепным, как и запах.
Глава 2
Великолепный образец испанской архитектуры представлял собой замок, возвышавшийся над провинцией Эль-Сефарин, отлично сохранившийся благодаря заботливым хозяевам. Он смотрелся сказочно в обрамлении темных лесов и высоких скал. При дневном свете было видно, что его каменные стены покрыты темно-коричневым налетом, башенки устремлены прямо в синее небо, изящные, мощные. Обитатели этого места были людьми гордыми и решительными.
Лиза хорошо выспалась в постели с балдахином в форме короны и с длинной шелковой завесой, предохраняющей от мотыльков, комаров и сквозняка. У кровати было резное изголовье, в ногах стояла длинная скамья, а на стене, над камином, висел портрет женщины, которая жила в этой комнате много лет назад.
Вернувшись в комнату с веранды, опьяненная свежим воздухом, Лиза встретилась глазами с портретом. Ей до сих пор с трудом верилось, что это ангельское создание — мать Леонардо де Маркос- Рейеса. Все в этой женщине на портрете в золоченой раме было так спокойно, прекрасно. Серо-голубые складки бархатного платья облегали стройную девичью фигуру. Единственным украшением, кроме обручального кольца, было золотое распятие на тяжелой золотой цепи. Темные волосы женщины были убраны назад, спадая завитками на уши, как у средневековых мадонн. Лизе вдруг вспомнились вчерашние слова графа — его мать привезли сюда прямо из монастыря, чтобы она стала женой его отца. Но их брак, увы, оказался несчастливым.
Это было похоже на союз голубки и ястреба, подумала Лиза, и в результате этого союза появился человек, который, как ястреб на добычу, безжалостно набрасывался на все, что привлекло его взор.
И она, обычная, законопослушная британская гражданка, стала очередной его жертвой. Девушка чувствовала себя как муха в золоченой паутине, затравленно озирая спальню, куда ее поместили вчера вечером и в которой она забылась сном, усталая и измученная.
Теперь, при свете дня, вся сонливость слетела с нее, и она стала с интересом изучать то место, в котором оказалась, невольно захваченная его удивительной экзотичной красотой. Безусловно, никогда раньше ей не приходилось проводить ночь в столь изысканной комнате, да еще в башне старинного испанского замка. Она сообразила, что находится в башне, только когда вышла на веранду и увидела, что та имеет круглую форму и расположена высоко над двором замка. Она уставилась вниз, на вымощенный камнем двор, и увидела цветущее, пылающее голубыми цветами дерево джакаранда, о котором граф говорил накануне.
Лиза внимательно всмотрелась в лицо женщины на портрете, стараясь найти в ее мягких нежных чертах сходство с Леонардо де Маркос-Рейесом, и, не обнаружив его, решила, что он, видимо, похож на отца. А может, на бабушку, ту самую ужасную старуху, которая не устает повторять, чтобы он взял себе жену для произведения потомства. Лиза не сомневалась, что он так и сделает, только в свое время, а пока, чтобы успокоить графиню, предоставит ей ложную невесту, и эта роль выпала Лизе.
Глаза женщины на портрете были большие, влажные, темно-карие, казалось, это два бездонных колодца печали. Почему же ей не удалось сделать свою семейную жизнь счастливой? Может быть, она была слишком неземной для человека, с которыми ее связывали узы брака? Или у нее было слишком нежное сердце и не хватало упрямства и характера, чтобы угодить гордому, жесткому, страстному испанцу?
Глядя в это прекрасное лицо, Лиза все больше убеждалась, что в ее предположении есть доля истины. Как могла голубка надеяться угодить хищному ястребу? Вот нынешний граф старается избежать повторения этой ошибки, всячески открещиваясь от подобной женитьбы. Он сказал ей очень ясно, что хочет жениться на женщине опытной и смелой… как раз такой, какую его бабушка ни за что не одобрит. Почему? А все потому, что она не сможет одержать над ней верх и остаться главой семейства. В том, что графиня прочит в жены внуку свою воспитанницу, не было никаких сомнений. Милая девушка, как он о ней отозвался, но не та, с кем он хотел бы связать судьбу.
Вдруг Лизе показалось, что его мать пристально смотрит на нее. Глаза женщины не отрывались от юного, одухотворенного, поднятого к ней лица Лизы Хардинг, а во взгляде читалась мольба.
О чем она ее просит? Сердце бешено забилось в груди Лизы. Нет, она не может остаться здесь, она не может принимать участие в маскараде, который бог весть как может закончиться. Эти люди ей совсем чужие, и граф Леонардо де Маркос-Рейес напрасно видит в ней так кстати подвернувшееся решение своей проблемы и принимает за подарок судьбы их случайную встречу.
Она отвернулась от портрета женщины в серо-голубом бархатном платье и увидела, что поднимающееся солнце озарило светом ее комнату, и она предстала перед ней во всей своей красоте. На маленьком резном столике из блестящего черного дерева стояла чудесная ваза, покрытая эмалью. В нише стены были разложены чудесные, тончайшей работы веера из кружев, слоновой кости и цветной материи. Обои в комнате были изукрашены тонкими листочками и маленькими золотыми лилиями, на стенах висели бра из тонкого золоченого пергамента. Вся мебель в комнате была сделана из дорогого дерева и покрыта искусной резьбой, отливая матовым шелковистым блеском, а под босыми ногами Лиза чувствовала пушистый толстый ковер.
Она не хотела поддаваться чарующей силе этой комнаты, портрета, всего замка, но, романтичная от природы, где-то в глубине души радовалась представившейся возможности оказаться в таком сказочном замке. Золотые пляжи Коста-дель-Соль не привлекали ее. Она не стремилась посещать знаменитые достопримечательности и модные курорты. Как следует рассмотрев все предметы в спальне, девушка ощутила неодолимое желание дотронуться до каждого, попробовав на ощупь. Задумчиво и с грустью озирала она округлые стены своего жилища… в ее ли власти было убежать от человека, который привез ее сюда? И действительно ли, положа руку на сердце, она считала себя пленницей в замке графа?
Ее мысли прервал тихий стук в дверь. Дверь отворилась, и вошла молодая, очень смуглая горничная, неся поднос с завтраком.
— Добрый день, сеньорита.
Улыбнувшись, молодая служанка окинула Лизу быстрым оценивающим взглядом, и та сразу догадалась, что слуги наверняка обсуждают «английскую невесту господина». Она зарделась и уловила в глазах испанки ехидный огонек. Можно было подумать, что Лизу смущают пристальные любопытные взгляды слуг, которые с интересом разглядывают будущую невесту графа. Кому бы пришло в голову, что Лиза, словно воровка, застигнутая врасплох, покраснела от стыда за свое положение.
— Сеньора будет завтракать в постели?
Лиза бродила по комнате в одном банном халате, но снова залезать в постель ей не хотелось. Она показала рукой, чтобы поднос поставили на столик, стоявший в проеме между окнами, выходящими на веранду.
— Да, сеньора.
Служанка выполнила ее указание, и Лиза села к столику. В это время солнце хлынуло в окна, и ее пышные вьющиеся волосы вспыхнули огненным ореолом оранжево-желтого оттенка, как цветы бархатцев. Сколько она ни пыталась уложить их в строгую гладкую прическу, ничего не могла сделать. Единственное, что ей удалось, — расчесать и откинуть назад, чтобы не лезли на глаза. Из-за этой веселой яркости волос она казалась моложе своих лет.
— Как вас зовут? — Лиза начала вспоминать испанский, и была так довольна собой, что улыбнулась, и
