Сэм застыла: он снова спустил ее с облаков на землю.
— У меня хорошая память, Персей. Я рассказала о своих сокровенных желаниях, и они исполнились как по волшебству. Ты уже и так избаловал меня. Но я только имела в виду, что если бы наш брак был по- настоящему и... и...
—.. и мы спали бы вместе... — последовал насмешливый намек.
Она смяла салфетку в кулаке.
— Я хотела сказать... — Ее глаза вспыхнули. — Если бы мы встретились при других обстоятельствах, влюбились друг в друга и поженились, тогда я знала бы о тебе самые важные вещи.
— Ты уже знаешь о Софии, — буркнул Персей.
Наконец-то из его уст прозвучало это имя, которое Саманта возненавидела так же, как и тот поступок, что заставил его страдать.
— Конечно, Персей. Но должна же я знать о твоем прошлом, о семье, в конце концов? У тебя есть семья на острове?
В воздухе повисла мертвая тишина, и Сэм мгновенно пожалела о заданном вопросе. Что ее дернуло за язык? Ведь Персей наверняка уже начинал понимать, что совершил ужасную ошибку, сгоряча предложив ей выйти за него замуж. Пусть даже фиктивно.
— Я не помню отца, — неожиданно заговорил он. — Он был рыбаком и погиб в море, когда мне не исполнилось и года.
Что ж, здесь их судьбы похожи. Своего отца Сэм тоже всегда считала мертвым.
— Я жил с матерью, а у нее было слабое здоровье. Как только я немного подрос, то начал вкалывать не покладая рук, чтобы заработать на хлеб. Когда скопил достаточно денег, я отвел маму к местному врачу, вдовцу с ребенком. Оказалось, что моя мать была серьезно больна анемией. Даже несмотря на это, она оставалась очень красивой женщиной. Мужчины всегда ухаживали за ней, но она никогда никому из них не отвечала взаимностью. Врач начал лечение, но после первого же визита не стал назначать за него плату. Тогда я понял, что, как и другие мужчины на острове, он в нее влюбился. В то время я был типичным маленьким эгоистом, обожавшим свою маму и не желавшим, чтобы чужой мужчина вторгался в нашу жизнь. Я возненавидел его, а он в отсутствие мамы обращался со мной как с грязью под ногами.
Господи, сколько же ему пришлось перенести! — подумала Сэм.
— Однажды я услышал, как они ссорились из-за меня. Мама сказала ему, что не может стать его женой, если он не примет меня как сына. Он признался, что у него есть состоятельный брат в Афинах, которому был нужен помощник в его магазине. Я мог бы поехать и жить вместе с ним и его женой. Мама отказалась и сказала, что между ними все кончено. Они не виделись друг с другом несколько недель. Затем однажды, когда я вошел в дом, где мы снимали комнату, я услышал голоса. Произошло примирение, и доктор сообщил, что отныне мы будем жить вместе. Мама сияла от счастья. Итак, они поженились. В возрасте тринадцати лет я вместе с матерью поселился в его доме, который казался мне похожим на дворец. В присутствии мамы он вел себя со мной учтиво, но стоило ей выйти за порог, тут же отсылал меня в заднюю комнату.
Я не возражал: комната была намного роскошнее лачуги, откуда мы переехали, на другом конце острова. Между мной и отчимом существовало молчаливое соглашение, что я не буду путаться у него под ногами, пытаться расстроить их брак и не дойду до такой наглости, чтобы считать себя частью семьи, кроме тех случаев, когда этого требуют приличия. Самое главное, настаивал отчим, я не должен общаться с его дочерью, Софией, которая была моей ровесницей и училась в частной школе.
— К ужасу отчима, у Софии оказалось собственное мнение. Отец запретил со мной общаться, но, как говорится, запретный плод сладок. И ее потянуло ко мне — может, из чувства противоречия. Я тоже безнадежно влюбился в нее. А так как папаша Софии считал меня жалким плебеем, я поклялся себе, что так или иначе заставлю считаться с собой.
И в памяти Сэм возник отрывок, вычитанный когда-то в энциклопедии.
— Что? Никакого свадебного подарка? — закричал царь Полидект.
— У меня нет денег! — воскликнул Персей.
— Вот что получаешь, связавшись с ленивым бездельником, — сказал Полидект.
Персей был в ярости.
— Я могу принести тебе любой подарок в мире. Все что угодно! — сказал он.
— Тогда принеси мне голову Медузы.
— Хорошо! — пообещал Персей.
И подобно герою древнегреческой мифологии, современный Персей, которого отвергла любимая и презирал ее отец, отправился в опасное странствие. И вот спустя двадцать лет он возвращается домой с триумфом, чтобы разгромить своих врагов, и не один, а вместе с новобрачной.
Никто в мире, кроме Сэм, не знал, как сильно Персей рассчитывал на то, что она справится со своей ролью. Только сейчас она поняла, какие трудности ждут ее впереди.
Глаза Персея подернулись печальной дымкой.
— Твоя мама знает о твоем приезде?
— Нет, — последовал тихий ответ. После паузы Персей как бы про себя продолжил: — Спустя год после того, как я покинул Серифос, мама попросила развод и приехала жить ко мне в Афины. Ровно через двенадцать месяцев она умерла у меня на руках от пневмонии.
Как Сэм ни старалась скрыть набежавшие слезы, Персей заметил подозрительный блеск в ее глазах и прошептал:
— Не печалься. Мы с мамой жили счастливо.
— Но ты так рано потерял ее. Ее муж жестоко с ней обращался? Поэтому она его оставила?
— Нет, он ее обожал, но она не могла простить ни того, как он ко мне относился, ни того, что настраивал дочь против меня.
— Я уже люблю твою маму! — выпалила Сэм.
Внезапная улыбка изменила черты его лица.
— Ты тоже оказалась бы для нее восхитительным сюрпризом!
Сэм невольно покраснела.
— Хорошо, что твоя мама не узнает, что ее сын так и не соединил свою жизнь с женщиной его грез.
Улыбка исчезла с лица Персея, как будто сверкающее солнце внезапно скрылось за грозовым фронтом.
— Кончина мамы могла бы стать намного мучительнее, дорогая.
Да, тот удар ножом... Сэм была даже рада, что мать Персея не дожила до того страшного дня. Саманта отодвинула стул и встала.
— Я сейчас вернусь.
— Только недолго. Мы проплываем мимо Кифноса. Тебе понравится вид ветряных мельниц. Этот остров имеет для меня огромное значение.
Сердце Сэм дрогнуло: появилось предчувствие, что на Кифносе Персей бывал со своей невестой.
— Ты спрашивала о том, как я начинал. Будучи моей... женой, ты имеешь право знать. Именно там, у горячих источников, чьи родоновые воды считаются целебными, меня осенила мысль торговать этой живительной влагой и продавать ее туристам в Пирее. За одну поездку я получил достаточно денег, чтобы купить рыболовное судно. Мне посчастливилось продать и рыбу и воду. Я добился такого успеха, что многие продавцы в гавани предпочитали иметь дело только со мной.
Вскоре я купил несколько судов — одни для рыбной ловли, другие для морских прогулок. Богатые