выходу.
— Куда ты идешь? — в панике закричала Кэтрин.
Стэнли обернулся и безразлично произнес:
— Я доктор, и у меня есть обязанности. Я еще час назад должен был сменить Нэнси.
— Нэнси? — переспросила Кэтрин.
Она знала, что в больнице три основных врача, но что одна из них женщина, она никак не предполагала. Ревность взыграла в ней.
— Да, она одна из ведущих врачей нашей больницы.
— Она супруга доктора Хиллса?
Губы Стэнли дрогнули, ему по-прежнему было неприятно слышать эту фамилию.
— Нет. Уже нет. Так случилось, что недавно они развелись, — пояснил Стэнли. — Я сейчас включу кондиционер, станет прохладнее.
Что-то громко задребезжало, и через несколько секунд холодный воздух стал заполнять пространство комнаты.
Стэнли ушел. Кэтрин подошла к окну и молча проводила его взглядом. Ей казалось, что с последней их встречи мир перевернулся. Не было больше прежнего Стэнли, не было той полноты чувств.
Она не могла поверить, что он до сих пор не обнял ее. Как он мог так сразу уйти, ведь они не виделись три месяца? Для влюбленных — это целая вечность.
Кэтрин вспоминала ту ночь, когда солнце садилось за горизонт, воздух казался божественным нектаром, а комната — дворцом. Они существовали, словно во сне. Все происходило само собой или по воле случая. Если им хотелось есть, то откуда ни возьмись появлялись фрукты и сандвичи. Если одолевала жажда, то они пили шампанское или красное вино, разбавленное минеральной водой.
Тогда, три месяца назад, они общались как любовники, сейчас как... Коллеги? Друзья?.. Тогда они были одни на свете, забывали обо всем и погружались в мир любовных фантазий. А сейчас он даже боялся ее поцеловать.
Они занимались тогда любовью целую ночь, силы стали покидать их только к утру. При расставании она думала, что если больше никогда не увидит Стэнли, то умрет от боли. Эта боль привела ее сюда, в ЮАР. Ей нужно было столько сказать ему. Если бы он только позволил себе провести с ней хоть немного времени, то она рассказала бы ему обо всем, что накопилось в ней за эти месяцы. Но он был холоден и безучастен. Неужели та ночь ничего для него не значила?
Кэтрин достала из чемодана туалетные принадлежности и отправилась в душ в надежде взбодриться. Но этого не произошло. Жара и влажность не позволяли чувствовать себя хорошо.
Быстро надев новые джинсы и свежую футболку, она собралась пойти в больницу. Вспомнив, что на Стэнли были кеды, Кэтрин решила обуться в теннисные тапочки.
Спустя несколько минут она была уже в холле больницы, где вдоль стен тянулась череда кресел.
Вдруг, словно из ниоткуда, появился широко улыбающийся молодой человек.
— Добрый день, мисс Шервуд, — доброжелательно произнес он. — Меня зовут Хэнк. Я работаю здесь санитаром. Доктор Пиккеринг просил меня проводить вас. Следуйте за мной.
Он открыл двустворчатую дверь, и они очутились в небольшом коридоре, по обеим сторонам которого мелькали двери.
Они прошли мимо регистратуры, приемного отделения, операционной и оказались на другой половине больницы, где находились кухня и столовая.
Кэтрин была приятно удивлена чистотой и укомплектованностью больницы. Все здесь соответствовало современным меркам.
Сейчас ей казалось, что завоевать любовь такого человека, как Стэнли, — вот дело ее жизни. А остальное — дурь и блажь. Уверенность в своей правоте нарастала в ней: прожить жизнь со Стэнли — что еще нужно?
В столовой его не оказалось. За столом одиноко сидела женщина в белом халате, которая оторвалась от своей тарелки и с интересом стала рассматривать вошедших.
— А, доктор Доул! — обратился к ней Хэнк. — Вы не могли бы позаботиться о мисс Шервуд. Она ждет доктора Пиккеринга.
Хэнк представил женщин и удалился. Кэтрин села на предложенное ей место напротив, и они принялись внимательно изучать друг друга. Одна — брюнетка, примерно одного возраста со Стэнли, вторая — яркая блондинка и явно моложе его.
Интересно, они со Стэнли любовники? — думала Кэтрин. Этот вопрос она не могла задать ни ему, ни ей, но желание спросить распирало ее.
— Как поживаете, мисс Шервуд? — поинтересовалась доктор Доул.
— Спасибо, хорошо, — пробормотала Кэтрин. — Доктор Пиккеринг мне рассказывал о вас, так что приятно познакомиться.
— Может быть, вы хотите что-нибудь съесть? Выбор здесь невелик, мы едим то, что приготовит наш повар. Может, хотите кофе, чай, сок, минеральной воды?
— Сок, пожалуйста.
— Хорошо, я скоро вернусь, — сказала Нэнси и исчезла за дверью.
Волна мыслей и предположений захватила сознание Кэтрин.
Если у Стэнли и Нэнси Доул существуют близкие отношения, тогда это все объясняет. Да, скорее всего, так и есть. Он и не думал о новой встрече. И когда говорил «прощай», то действительно расставался навсегда. Неужели он ведет себя так из-за Нэнси? Этого не может быть. Кэтрин не хотела в это верить.
Ну а что, если это правда? Как тогда быть? А сцена ревности, это что? Всего лишь спектакль? А если нет, то почему тогда Стэнли выглядел таким безразличным.
Пока Кэтрин обуревали все эти мысли, вернулась Нэнси с тарелкой и стаканом сока. Кэтрин поблагодарила ее за участие и собралась приступить к трапезе. Все выглядело очень аппетитно: цыпленок, приправленный соусом, и жареный картофель. Однако вот уже несколько недель, как Кэтрин не переносила такую пищу. Она почему-то казалась ей омерзительной и тошнотворной.
Кэтрин попыталась было съесть кусочек курицы, но от одного запаха у нее закружилась голова.
Где же Стэнли? — думала она. Почему я должна быть наедине с этой женщиной? А если они и правда любовники? Что тогда? Ловко же он придумал, если, конечно, это так. Отвести вину от себя, оставив меня наедине со своей новой пассией! Боже, как это унизительно!
Не в силах больше смотреть на еду, Кэтрин отвела взгляд и осмотрела комнату. В ней находился один большой обеденный стол, за которым она сейчас сидела, столик поменьше с журналами и газетами, а также стояла тумба с телевизором и магнитофоном. В комнате не было ни одного лишнего предмета, все говорило о том, что это комната отдыха, где можно спокойно и приятно провести время.
Но больше всего Кэтрин поразило оформление интерьеров больницы. При всей унылости и серости стен, здание казалось уютным и домашним. В этом она видела заслугу Стэнли.
Нэнси уже закончила свой обед и обратила свой взгляд на Кэтрин.
— Вам не нравится еда?
— Нет, все очень вкусно. Просто перед отлетом из Европы я почувствовала простудное недомогание и стала принимать легкий антибиотик. Мой желудок, похоже, от него расстроился. Доктор мне сказал, что такое часто бывает и что должно пройти какое-то время, прежде чем все нормализуется.
— Если возникнут осложнения, обязательно сообщите об этом Стэнли. Тогда он пропишет вам другое лекарство.
Кэтрин согласно кивнула.
— Ну, я думаю, что все само собой наладится, так что не придется беспокоить доктора Пиккеринга.
Доктор Доул встала из-за стола и убрала за собой посуду.
— Прошу меня извинить, но мне пора. Надеюсь, увидимся завтра. Когда доедите, посуду оставьте на столе. Всего доброго, мисс Шервуд.
— Всего доброго.
Нэнси ушла, и Кэтрин вновь погрузилась в свои мысли.
Эта женщина теперь казалась ей злейшим врагом. Все ее поведение было наигранным и заранее
