Мог бы и не волноваться, потому что секретарша полностью сосредоточилась на клавишах.
Впрочем, он не заметил и присутствия Катрины.
А она тем временем прекрасно видела все его дальнейшие действия: вот его глаза поискали кого-то в коридоре, потом в приемной, откуда открывался прекрасный вид на улицу, затем его взгляд уперся в стену, за которой находилось ее рабочее место. Катрине показалось, что он погружен в себя и больше всего на свете хочет оказаться где-нибудь подальше от того места, где находится.
Катрина даже удивилась своей наблюдательности, понимая, что с ее стороны было нечестно подглядывать за человеком, целиком погруженным в собственные мысли, тем более что она не так уж хорошо его знала, чтобы по выражению лица судить об их содержании — наивно полагаться на свою интуицию.
Не успев справиться с мыслями и сделать правильные выводы, Катрина услышала голос Сэнди:
— Он замечательный мужчина, не правда ли?
— А? — спохватилась она, не понимая сути вопроса. — Да, он потрясающий человек.
Сэнди ответила понимающей улыбкой.
— Именно о таком принце и мечтает всякая женщина. Но он абсолютно недоступен, так что даже и не думай об этом.
Катрину удивило заявление Сэнди.
— О чем не думать?
— Не притворяйся. Я же не слепая и вовсе не так глупа. Взгляд, каким ты смотришь на него, может лед растопить. — И Сэнди дружески похлопала Катрину по плечу. — Рик относится к каждой женщине, с которой встречается, так, словно она сделана из хрусталя и золота. Каждую женщину он заставляет думать, что она особенная, единственная и неповторимая — такой уж он благородный джентльмен, единственный в своем роде. Но, увы! Он не из тех, кто женится, — крепкий орешек. Никогда не был женат и никогда не будет.
Удивление было написано на лице Катрины. Она слушала Сэнди открыв рот.
— Не понимаю, дорогая, почему тебе взбрело в голову говорить мне такие вещи. Женат он или нет, крепкий орешек или нет. Мне-то что? Мне совершенно безразлично все, что связано с этим человеком.
Сэнди широко открыла глаза, захлопала ресницами, и на ее лице появилась откровенная насмешка.
— В таком случае, дорогая, тебе надо лучше себя контролировать. Потому что мне со стороны отлично все видно. И знаешь, ты смотришь на Рика Блэйна так, словно голодная волчица на нежного ягненка.
Не успела Катрина достойно возразить, как Сэнди, оглянувшись, горячо зашептала:
— Лучше помолчи, ибо предмет нашего разговора направляется прямо сюда.
Однако Сэнди могла бы ее не предупреждать.
Она кожей почувствовала, что он стоит у нее за спиной.
— Привет, Рик, — воскликнула Сэнди. — Я слышала, что мельбурнский контракт у нас в кармане. Разреши поздравить.
— Поздравь лучше Фрэнка, — последовал дружеский совет. — Это он вел основные переговоры.
— Ладно, передам ему твои слова. — Сэнди посмотрела на Катрину, давая ей понять, что собирается оставить их наедине. — И помни, дорогая, о чем я тебе говорила. Позвоню тебе позднее, пока.
С этими словами она скрылась в лифте.
Катрина понимала, что должна повернуться лицом к человеку, который стоит рядом, настолько рядом, что она всем телом ощущала его присутствие, его запах. Но почему-то ей не хотелось этого делать.
Вероятнее всего, она боялась, что он увидит то же выражение, которое заметила в ее взгляде Сэнди.
Такого смущения она не испытывала с юности.
Помнится, когда-то давным-давно Катрина влюбилась в одного теперь всеми забытого певца- музыканта Она наклеивала плакаты на стены своей комнаты и вот так же дрожала, когда брала у него автограф. Но с тех пор много воды утекло. Да и она уже не девочка.
Реальные мужчины всю жизнь только и делали, что разочаровывали и бросали се. И она ни за что не позволит кому-нибудь еще войти в свою жизнь и разбить ей сердце. Нет, не позволит.
Выпрямив спину, она нацепила маску холодной вежливости и повернулась к нему:
— Добрый день, мистер Блэйн…
— Рик. — Его улыбка заставила ее побледнеть. Она почувствовала слабость в ногах и легкое головокружение. — Помните, мы не соблюдаем здесь формальности.
— Ах, ну да, — она очень надеялась, что на ее лице появится улыбка, но губы ее не слушались. — Рик.
Он положил руки в карманы. Если бы она не знала его, то подумала бы, что он смущен. По крайней мере так ведут себя люди, когда смущены.
— Так как у вас дела?
— Ничего, спасибо.
— Вам нравится работа?
— Даже очень. Ответственная и очень интересная.
— Замечательно, очень хорошо. — Он раскачивался с носка на пятки, потом оглянулся в сторону приемной, словно видел ее в первый раз. Он засмотрелся на морской пейзаж в позолоченной раме. Катрина даже подумала, что он хочет прокомментировать картину. Вместо этого он обратился к ней со словами:
— Я должен принести вам свои извинения.
— Извинения?
— Да. — Он словно бы опять смутился и избегал смотреть ей в глаза. Нехарактерное для него поведение, заметила Катрина. Она знала, что основная его черта — это пристальное наблюдение за людьми, особенно за новыми знакомыми. И особенно во время разговора. — Я просто подумал… вы вернули мой подарок. Должно быть, вы решили, что он для вас недостаточен…
Катрину бросило в жар.
— Ах, это!
— Я, правда, не хотел вас обидеть. Мне казалось, это вас развеселит и доставит удовольствие. — Он кивнул проходившим мимо сотрудникам, потом смущенно кашлянул в кулак. — Я имею в виду, что, учитывая все обстоятельства нашей встречи в кафе и порванные, ну, вы помните…
— Да, да, — вся красная, закивала она. Она вспомнила, как ползала по полу на коленях, расталкивая локтями покупателей. И улыбнулась. — Вероятно, вы были свидетелем не самого лучшего момента в моей жизни.
— Мы квиты, — усмехнулся он, намекая на случай в парке у скамейки.
— Полагаю, да, — усмехнулась она в ответ.
Да уж, наверняка этот блестящий парень не часто попадает в ситуации наподобие той, в парке. Рик продолжал смущенно теребить завязанный галстук.
Что это с ним творится? Ведь такого самоуверенного человека еще поискать! Он же не сомневается в собственном обаянии.
— Знаете, — проговорила она, — я не хотела вас обижать. Я вернула подарок, потому что он слегка меня удивил. Вот и все. Я ведь не знала, что у вас обычай одаривать своих сотрудников.
Наконец-то его блуждающий взгляд встретился с ее глазами. Она уставилась на него, не в силах отвести взгляд.
— Мне нравится доставлять людям удовольствие.
— Ну да, понятно, — пробормотала она, подумав, что, видно, здорово задела его за живое.
— А вы подумали, я пытаюсь за вами ухаживать?
Искренность вопроса испугала ее так, что Катрина отпрянула назад. И тут же ощутила, как горит се лицо. Этого еще не хватало!
— Я просто не знала, что вы так трогательно относитесь к сотрудникам.
— Ага, так в следующий раз, если я подарю вам что-нибудь, вы примете?
Она уставилась на него, пытаясь оторвать взгляд от его голубых глаз. Но напрасно.
