счастья на игровом автомате. — Рик нахмурился. Но если тебя это не заинтересует, например, ты не любишь выигрывать или проигрывать, то можешь выбросить этот билет.
Катрина вспомнила один такой автомат. Он стоял в вестибюле, мигал разноцветными огоньками и издавал протяжный, мерзкий вой.
— Мне еще не приходилось иметь дело с игровым автоматом. И я не знаю, как к нему подступиться.
— Пустяки. Я тебя проинструктирую. Это довольно-таки сложная вещь. Ты кладешь деньги в такое маленькое отверстие и… либо улыбаешься и собираешь поток сверкающих и звенящих монет в свои нежные ручки, либо… снова кладешь монетку в отверстие. И так до тех пор, пока у тебя не кончатся все монеты, или до тех пор, пока ты не сойдешь с ума. Потому что желание выиграть возрастает с каждой минутой. И часто это заканчивается тем, что люди становятся рабами электронной болванки.
— Звучит забавно, хоть и страшновато. — Она вежливо улыбнулась ему. — Впрочем, спасибо тебе и за шары с секретом, и за инструкцию.
Его взгляд смягчился.
— Да на здоровье. А теперь можешь проколоть все шары до конца. У нас куча дел и на сегодня, и на завтра, так что надо побыстрее их распланировать.
Ты согласна?
— Конечно.
Затаив дыхание, Катрина проколола по очереди каждый шарик и нашла в них кучу замечательных призов, таких, как: поход на лыжах, театральные билеты на вечер и купон на покупку в гостиничном бутике, обещающем замечательный подарок.
Рик держал в руке дюжину нейлоновых нитей с остатками шаров, а Катрина улыбалась до ушей.
Она была счастлива до такой степени, что даже утратила способность говорить.
— Я… — попыталась произнести она, но лишь покачала головой, смеясь. — Я не знаю, что сказать, призналась она наконец.
Рик тревожно посмотрел на нее.
— Лучше скажи, что через десять минут будешь готова, не то мы пропустим шоу Дэвида Копперфилда.
— Но почему ты все это сделал для меня? Зачем? — пробормотала она смущенно. Девушка почувствовала, как краснеет. — Я имею в виду, почему ты прилетел сюда, да еще так поздно, да еще с такими подарками? Не понимаю. Чем я обязана столь внимательному кавалеру?
Некоторое время он лишь молча смотрел на нее, потом собрал проколотые шары, повернулся к пустой урне и выбросил их. Сложив руки на груди, он помялся, опустил голову и проговорил:
— Я не совсем уверен, что смогу ответить на твой вопрос. Почему я прилетел к тебе? Не знаю. Почему твой образ преследует меня даже посреди ночи? Почему мне всегда слышится твой смех, где бы я ни находился: на совещании, посреди толпы или в машине перед светофором? Понятия не имею, почему.
Для меня самого это является загадкой.
Тяжело вздохнув, он обессиленно замолчал. В его глазах читалась искренняя растерянность и смущение, что до глубины души тронуло девушку, и она тоже вздохнула.
— Ты очень необычная, Катрина. Ты притягиваешь меня, я не могу понять, что со мной происходит.
Я ненавижу бег трусцой, но нетерпеливо жду положенного дневного часа, когда я могу набегаться с тобой рядом до такого состояния, что мои легкие начинают гореть огнем, а мускулы немилосердно болеть. Если я не люблю бегать, то спрашивается, зачем я это делаю? Я скажу тебе, что не знаю. Это выглядит сумасшествием. Да я и впрямь сошел с ума. Не понимаю почему, но даже просто быть рядом с тобой для меня счастье. Я чувствую себя совершенно другим человеком. — Он вздохнул и смущенно провел рукой по волосам. — Все это звучит ужасно? Я выгляжу полным идиотом?
— Да нет, — выдохнула она. — Мне ведь тоже нравится быть с тобой рядом.
— Правда? — Его взгляд посветлел, но он тут же попытался скрыть свою радость. — То есть я хотел сказать… Ты ведь говоришь это не из жалости ко мне? Ты серьезно?
Она милостиво улыбнулась и покачала головой.
— О нет, ты не тот человек, к которому можно испытывать жалость.
На его лице появилось трагическое выражение, хотя глаза лучились добродушным юмором.
— Да уж. По крайней мере у меня лицо не измазано майонезом, как у некоторых.
— Что? — И девушка испуганно провела языком по нижней губе, затем медленно по верхней. Повернувшись кругом, она бросилась в ванную, откуда до Рика донесся печальный стон. Катрина увидела себя в зеркале, понял он. — Господи, ну почему ты мне ничего не сказал?
Он заглянул в приоткрытую дверь.
— Я сказал. Только что.
— Да я имею в виду, почему ты ничего не сказал сразу? — недовольно бурча, она вытерла полотенцем майонез с подбородка, а затем яростно швырнула его в Рика. Но мужчина спокойно поймал его.
— Я подожду тебя в холле. Даю тебе десять минут на сборы.
— Пятнадцать! — возразила она.
— Женщины! — протянул он с игривой гримасой улыбкой. — И почему их так любит Господь?
Волны мерно укачивали пассажиров небольшой яхты. Высокие вершины гор вокруг озера были наполовину закрыты темным туманом. Ранняя весна в этом году была потрясающе красивой.
Катрина наслаждалась путешествием. Она стояла, облокотившись на перила, и жмурилась от водяных брызг. Ей хотелось впитать в себя каждую деталь окружающей обстановки, запомнить навсегда.
Рядом с ней присел Рик. Он заслонил ее от потока брызг и спросил:
— Ты не замерзла?
Она кивнула.
— Немножко.
— Тогда давай перейдем в салон. Там есть замечательный буфет, и ты еще там не была.
— Дорогой, я могу пообедать и согреться в любое время. А шанс увидеть это великолепие, эту красоту выпадает не каждый день. Когда еще я увижу снегопад на озере?
Великолепный пейзаж так очаровал ее, что она не отдавала себе отчета в том, тепло ей или холодно.
— Понимаешь, такого снега может не быть здесь долгие годы, и поэтому нельзя упускать такой шанс.
— Но с другой стороны, дорогая, — Рик попытался перейти на ее тон, — ты можешь любоваться падающим снегом из окна буфета и не мерзнуть.
— Рик, только подумай: разве я там смогу ловить языком снежинки? А ведь это так приятно.
— Так, понял, все понял. — Он огляделся и заметил еще нескольких смельчаков, которые так же, как Катрина, вышли на мороз любоваться окружающим видом. — По крайней мере не только мы одни мучаемся, — слова сами собой сорвались с языка Рика. Он взглянул на стоявших сбоку пассажиров, и вдруг его брови сами собой изогнулись, словно он увидел привидение.
До них тут же донесся женский голос:
— Рик? Неужели это ты?
Голос прозвучал прямо позади Катрины. Девушка повернулась в сторону, откуда исходил голос, и увидела приближающуюся к ним улыбающуюся женщину. Она шла прямо на Рика с распростертыми объятиями.
— О господи! Сколько лет, сколько зим! — бросилась она к нему на шею.
Рик тоже тепло ее обнял, и Катрина невольно поморщилась.
— И сколько, Жанетта, мы с тобой не виделись? Он запечатлел сочный поцелуй на ее накрашенной щеке и немного отстранил от себя, чтобы получше рассмотреть. Впрочем, его руки все еще оставались на ее плечах. — А ты, кажется, еще похорошела, хотя, казалось бы, это невозможно.
Вот так заявление! Женщина и впрямь была восхитительной: волосы цвета воронова крыла и огромные синие глаза. Катрина не могла оторвать от нее взгляда, хоть и знала, что нельзя пристально
