могут забрести такие расспросы.
— Она в самом деле спартанка или это лишь образ, который ты для нее выдумал?
Бальб помедлил. Его отчаянно подмывало солгать Фронтину, но вдруг правитель знал больше, чем говорил? В этом случае ложь была бы откровенна опасна, даже гибельна.
— В самом деле, господин мой. Как говорится, все настоящее.
Фронтин снова повернулся к Лисандре, которая стояла на арене, положив клинок на шею побежденной противницы. Он жестом приказал спартанке лишить женщину жизни. Однорукая бывшая гладиатрикс была все равно бесполезна и никому не нужна. Лисандра равнодушно перерезала горло фракиянке и зашагала к воротам жизни, оставив ту биться на песке в предсмертной агонии.
Фронтин посмотрел на Бальба и сказал:
— Я хотел бы с ней встретиться.
— Как пожелает мой повелитель, — с облегчением поклонился Бальб.
Итак, никакое посольство из Спарты к Фронтину не приезжало. Старый козел просто возжелал утех с гладиатрикс. Плохо было лишь то, что он выбрал девицу с такой холодной кровью. Наверное, мраморная статуя по сравнению с ней сошла бы за пылкую любовницу. Этот похотливый старикашка мог бы указать на какую-нибудь заждавшуюся кобылку, которая рада была бы укатать его до потери сознания. Бальб подумал, что все это вызвано ревностью других богов, недовольных изобилием милостей, коими Фортуна ублажала прокуратора в последнее время.
Он вымученно улыбнулся Фронтину.
— Я пришлю ее к тебе по окончании сегодняшних представлений, мой господин.
— Отлично, — с улыбкой кивнул Фронтин. — Можешь идти.
— Ты хотел видеть меня, ланиста?
Бальб велел рабам усадить Лисандру в крытый паланкин доставить в его жилище, нанятое за пределами цирка. За время игр спартанка успела сделаться народной любимицей. Ее слава быстро росла, в открытую путешествовать ей теперь не годилось. Луций критически рассматривал девушку, стоявшую перед ним, прислушивался к собственным ощущениям и гадал, вызовет ли она и у него какое-то волнение плоти. Его влекло преимущественно к мужчинам, но в прошлом он, бывало, делил ложе и с женщинами. Лисандра — рослая, бледнокожая, неоспоримо прекрасная — была, вероятно, действительно притягательна, но именно такие женщины никогда ему не нравились.
— Хотел, — сказал он, изобразив почти искреннюю улыбку. — Пожалуйста, присаживайся.
Ланиста указал ей на мягкий диван, хлопнул в ладоши и приказал принести вина. Может, Лисандру и удивило подобное радушие с его стороны, но она ничем этого не показала. Ее взгляд оставался ровен, холоден и самую малость насмешлив, как показалось Бальбу.
— Ты проводишь отменные бои, — пригубив напиток из местных виноградников, сказал он.
Лисандра пожала плечами, совершенно спокойно приняв похвалу.
— Естественно, — сказала она. — Надеюсь, меня начнут выставлять против более достойных соперниц. Те, с которыми сейчас приходится иметь дело, бьются заметно хуже меня.
Бальб чуть не расхохотался.
«Надо же, какая неистребимая наглость!.. — подумал владелец луда. — Впрочем, возможно, за ее словами кроется не пустопорожнее высокомерие, а нечто большее».
Он не мог отделаться от впечатления, что Лисандра не играла словами, а высказывала свой действительный взгляд на вещи.
— Ты недооцениваешь другие школы, Лисандра, — проговорил он наконец. — Там тоже хватает отменных бойцов.
— Мне несвойственна недооценка противника, Луций Бальб, — ответила спартанка. — Это было бы глупо. Просто я трезво осознаю свои собственные возможности. В нынешних состязаниях я еще не увидела ничего такого, что смутило бы меня.
Бальбу захотелось услышать ее оценку Гладиатрикс Примы, и он заметил:
— Ты еще не видела на арене Сорину.
— А что мне до нее? — удивилась Лисандра. — На нынешних играх нас все равно друг против друга не выставят. Но если боги распорядятся так, что при каких-то иных обстоятельствах нам выпадет драться, то я без особых угрызений совести отправлю в Гадес твою самую прибыльную воительницу. Впрочем, ты же вызвал меня сюда вовсе не затем, чтобы узнать мое мнение об играх.
— Не затем, — кивнул Бальб.
Кажется, пора было переходить непосредственно к делу.
— Ты понравилась правителю. Он даже пожелал видеть тебя.
Лисандра подняла бровь.
— Так он что, ценитель женских боев?
— Еще какой, — улыбнулся Бальб. — Прокуратор заметил, что ты отменно хороша на арене.
Лисандра задумалась на некоторое время, потом сказала весьма язвительным тоном:
— Что ж, это будет приятная встреча. Мне, правда, трудно представить, с какой бы стати Фронтину приглашать невольницу за пиршественный стол.
— Ну-у-у… — Бальб широко развел руки. — Нынешние игры нравятся всем. Фронтин — тонкий ценитель. Занимаемое им положение позволяет ему встречаться с лучшими из бойцов. Считай, что тебе оказана великая честь, — сказал он, пытаясь сыграть на ее самолюбии.
Она спокойно ответила:
— У рабов нет чести, Бальб.
— Все равно желаю приятно повеселиться, — отмахнулся ланиста.
Лисандра поднялась на ноги, направилась было к двери, но на полдороге остановилась, вновь повернулась к нему и спросила:
— Бальб, правитель хочет просто поговорить со мной? Это все?
Луций вздохнул. Ему очень хотелось солгать ей, но он понимал, что Лисандра может взорваться, если шаловливые руки Фронтина застанут ее врасплох. Подобный случай уже был с Нестасеном. Для нее самой это будет означать смертный приговор, а для него — тьму-тьмущую неприятностей.
— Лучше присядь.
Девушка возвращалась к дивану, а ланиста гадал, понравится ли ей правда.
— Лисандра, может случиться и так, что разговорами дело не ограничится.
— Я с ним не лягу, — ледяным тоном заявила она. — Мы бойцы, а не потаскухи. И потом, я… я раньше была жрицей Афины. Нам запрещено отдаваться мужчинам!
Этого Бальб не знал, так что ему лишь теперь приоткрылась часть тайны, сопровождавшей эту девицу. Так вот почему ее до такой степени возмутила грубая выходка Нестасена!
— Я имел в виду, что он может возжелать… — Ланиста прокашлялся. — Да ты понимаешь. Если так произойдет, уступи ему. Но этого может и не случиться. Я просто хотел предупредить тебя…
Бальб не договорил, отчего-то почувствовав себя мышкой под неподвижным взглядом змеи.
— Коли так, то мое посещение становится невозможным. Бальб, тебе придется сказать ему, что я захворала…
— Лисандра, на приглашение правителя нельзя ответить отказом!
Ланиста терпеть не мог упрашивать, но что прикажете делать? Фронтин был слишком влиятельным человеком. Если он вздумает обидеться…
— Нет, — повторила спартанка.
— Погоди. — Бальб попробовал зайти с другой стороны. — Я сделаю так, что тебе ни о чем не придется жалеть.
— Ты не в состоянии предложить мне ничего такого, чтобы я передумала, — гордо заявила Лисандра. — Вот разве только свободу, но сомневаюсь, чтобы ты это сделал.
— Да, свободу я не буду предлагать, но, к примеру, могу отменить те двадцать плетей, которые тебе предстоит получить по возвращении в луд. Еще я начисто забуду жалобу лекаря, которого, по его словам, ты до полусмерти избила, чтобы украсть снадобья для уже мертвой подружки.
— Кнутом меня запугать трудно, — сказала Лисандра. — В школе я его напробовалась с избытком.
