вымазана. Нет, чтобы хоть пару метров навстречу податься.
Стганно все это, как говорил сержант Лившиц. Стганно.
Подъехали мы к этой компании метров на пять, тормознули, и только тогда личность в белом руку в перчатке приподняла, небрежно так — «хау» вам, мол, бледнолицые.
— Кто такие?
Я и рта раскрыть не успел — Кара в кузове прям-таки по стойке «смирно» вытянулась — только челка взвихрилась.
— Карален Лико из замка Лико, — звонко так рапортует.
Белый в ответ даже пером на шлеме качнуть не соизволил.
— Тиссегар Беол. Мы посланы из замка Лантрис встретить Ее Высочество и обеспечить ее безопасность.
— Надо же, — говорю, — как интересно. И мы тоже.
Гляжу — а Кара на этого белого во все глаза таращится, будто он не человек, а, скажем, новый тяжелый танк.
Хотя… я к нему повнимательнее так пригляделся.
Есть какая-то неправильность в морде лица. То ли глаза слишком большие, то ли…
— Может, — интересуюсь, — у вас при себе случайно и грамотка соответствующая завалялась? Мол, такие-то сякие-то уполномочены встретить принцессу и сопроводить ее до замка?
Кара от удивления чуть на днище не плюхнулась.
— Ты что? — в ухо бормочет. — Это же… это же светлый эльф.
— Да хоть светлый эльф, хоть серо-буро-малиновый, — шепчу. — Пусть сначала документы предъявит.
Ходил, думаю, тут уже один такой… Зеленый.
Жаль, не шлепнул я его тогда.
Этот… светлый эльф так на меня взглянул… Даже не презрительно. Брезгливо. Словно я не просто обычная муха, а только что по свежей куче дерьма ползавшая.
— Ты, — через губу выцедил, — слишком много позволяешь себе, смертный.
— Может быть, — киваю. — Коли не прав, то после извинюсь со всем старанием. Как только увижу надлежащим образом составленный документ. А пока…
И положил тихонечко так, ненавязчиво, правую руку на автомат.
Как говорил рядовой Маматов: «Хенде хох, а не то башка застрелю, да!»
Вообще-то я… как же это по-умному-то называется… а, блефовал. Если это действительно парши- диверсанты, то у них наверняка такие документы прикрытия должны иметься! До печати лично святого Петра! Тем более что я не какой-нибудь местный геральдик — Большую королевскую печать от Канцелярии третьей захудалости под расстрелом не различу.
Я им на психику давил. Расчет простой — свои драться не полезут ни при каких, разве что феодал какой на дуэль вызовет, а вот враги… у нас оружие, машина, а их вдвое больше.
Лицо у этого эльфа было хорошее. Тонкое, словно бы застывшее. И держался он хорошо. Вот только глаза его подвели. Я этот зырк мгновенный туда-сюда уже видел. Не один раз.
Но все равно он быстрым оказался. Очень быстрым. Я только-только заметить этот зырк успел, а он уже коня на дыбы, меч в руке — когда только выхватить успел, — и с «та-а-а» каким-то, должно быть, «ура» местное — на нас!
Все правильно… Только «шмайссер»-то у меня на коленях, да на боевом взводе…
Доспехи у него тоже были шикарные. По крайней мере, нагрудник «шмайссер» не взял. А ведь в упор бил!
Зато одна из пуль взяла да и скользнула по нему аккурат под челюсть.
А дальше все вдруг замедлилось, словно время — муха и как раз в сироп угодила. Эльф медленно- медленно с коня валится, я ствол автомата на оставшуюся троицу разворачиваю, те чего-то под плащами копошатся…
И тут прямо над головой такое, как говорил лейтенант Светлов, стаккато раздается — запросто оглохнуть можно. Стаккато — это, я так понимаю, от слова «станковый».
Я, собственно, и оглох. Заодно, должно быть, и контузию легкую схлопотал.
Еще бы! Авиационный крупнокалиберный — это вам не фунт изюма.
Троицу с дороги смело в самом что ни на есть прямом смысле. Вместе с лошадьми.
Меня, кстати, тоже. Не помню уж, как я из «Аризоны» выпадал, но очнулся — сижу у переднего колеса, руками уши зажимаю, а голова, что характерно, желает произвести мощное бризантное воздействие.
Ладно.
Кое-как очухался, встал — руки трясутся, — подобрал «шмайссер», и тут от леса очередь. Судя по звуку — «дегтярь», на восьми сотнях по цели типа «Додж» шансы оч-чень даже… Если бы они еще патронов не пожалели да пристрелялись заранее…
Я за руль — куда только контузия делась, — на газ и за пригорок давешний. Те, из леса, еще пару очередей дать успели, воздух над головой постригли.
Спрятались за пригорок. Я «Аризону» развернул, глянул на капот — дырок, слава местным богам, нет. А то ведь ближайшая ремрота…
— Давай за руль, — рыжей командую. — И потихоньку, на первой, взбираемся на этот холмик. Ферштейн?
— Я за пулеметом…
— Выполнять!
Нет уж, думаю, за пулеметом лучше я сам. Тоже мне, Анка выискалась. Хотя… ту троицу положила чисто.
Высунулись мы осторожно так по-над пригорком. Я одну пристрелочную дал, подкорректировал — что в авиаленте еще приятно, так это что каждый третий — трассер, дал еще одну, а эти придурки возьми и отзовись.
Помню, капитан как-то для разведки боем в арт-пульбате расчет ДШК выпросил. Вот это была вещь! Дзот с трех очередей задавили. Против крупнокалиберного даже станкач не играет, а уж про ручники я вообще молчу.
Выдал я по ним очередь пуль на двадцать — и сразу тихо стало.
Аж ушам приятно!
Я пулеметом туда-сюда поводил — нет, никто не отзывается. Кандидаты в герои на сегодняшний день закончились. Нормы исчерпаны, лимиты выбраны.
Эх, чего бы я сейчас не отдал за двух наших! Даже не из разведроты, из отделения моего. А так — хоть разорвись. Кому-то вперед идти, кому-то за «березой» прикрывать, да и за рулем… И на все про все один старший сержант. Ну и, понятно, рыжая, но ее, при всем моем, за полноценного бойца считать еще рановато.
Оптики опять же никакой нет.
Ладно. Перебрался я за руль, сдал назад, развернулся и газанул. Километра на полтора, как раз где дорога изгиб делала. Там остановился, мотор заглушил и вылез.
— Ну вот, — рыжей говорю. — Дождалась ты, не-рядовая, своего самого ответственного задания.
— Что я должна сделать?
Надо же, думаю, обозваться не попыталась. Проняла ее, видать, серьезность текущего исторического момента.
— Дождаться Ее Высочества со свитой, — говорю. — Ну и объяснить командиру роты личной охраны, что так, мол, и так, впереди, в полутора километрах, обнаружена вражеская засада, числом от отделения и выше, с «ручником», в смысле, — поправляюсь, — с ручным пулеметом «Дегтярев пехотный». Ясно?
— А ты?
Я «шмайссер» на плечо повесил, гранаты проверил — запалы на месте, да и все на месте.
— А я, — говорю, — попробую пойти с нашими новыми друзьями поближе познакомиться.
