ни малейшего внимания на дымящуюся сквозную дыру в своем животе.
– Возможно, – граф Рысьев вопросительно глянул на принцессу, – эльфийская стрела…
Эльфийка подняла было руку к плечу – и, опустив ее, отрицательно качнула головкой.
– Нет, – пропела она. – У меня осталось только две заговоренные стрелы. Обычные же доставят этим порождениям Тьмы не больше хлопот, чем ваши пули.
– А если заставить их вытянуться в одну линию?
– Стоя на месте, вы этого точно не добьетесь, – заметил Ханко. – Все отдышались? – чуть повысив голос, осведомился он. – Тогда – шагом!
– Шагом?!
– До них сейчас ярдов шестьдесят, – оставив возмущенный выкрик без внимания, спокойно сказал Крис. – Постараемся пока удержать эту дистанцию.
– А почему бы нам не убежать от них?!
– Ты че, бледношкурый, совсем бошку от страха потерял? – насмешливо произнес Ыыгыр Ойхо Третий. – Думаешь че, они тебя обычным взглядом зырят? Ща! У них гляделка колдовская, они где хошь след разглядят… а еще они, бледношкурый, не устают!
Крис Ханко, знаток прикладной хирургии
Как ехидно замечал в таких случаях один знакомый мне капрал: «Попытка убежать от шарпшутера[23] приведет лишь к тому, что ты умрешь уставшим!»
– Но что же нам делать?!
– Держать дистанцию! – рявкнул я.
– До каких пор? – нотки обреченности, прозвучавшие в голосе Линды, пришлись мне совсем не по вкусу. – Шаман сказал, что они не устают – но мы-то устаем.
– До тех самых пор, – пояснил я, – пока мне, вам или кому-нибудь еще не придет в голову идея, как расправиться с этими тварями.
Мисс Пума промолчала. Я вновь оглянулся на бредущую за нами цепь – и едва не прошляпил миг, когда пара зеленых уродов, словно орк из засады, выскочили из-под снега в десятке футов передо мной.
На этот раз я сумел рассмотреть их в мельчайших подробностях. Исходным сырьем для сотворившего их заклинания послужили люди, о чем ясно свидетельствовал оскал правого, медленно помахивавшего ржавым палашом зомби – никаких клыков, но и не столь мелкие зубы, как у эльфов. Зубов зомби слева видно не было, так как он сохранил в относительной целости губы – да и вообще выглядел лучше своего товарища: дырявое, с оторванным рукавом, но еще не опустившееся до звания ошметков пальто, почти целый шарф. Дай ему в руку вместо дубины бутылку виски, да усади под забором в Сильверадо, пари держу, никто и не заподозрит, что душа парня уже давненько не дружит с телом!
А затем между двумя грязно-зелеными фигурами возникла третья, тоненькая и тоже зеленая, но живого цвета весеннего леса, а не могильной плесени – и вот ее-то появление выдавило из меня испуганное «ох».
Зомби подобная наглость, похоже, также озадачила – или они просто еще не успели окончательно разморозиться – но прошло не меньше двух секунд, прежде чем один из них издал некий странный звук, полумычание-полурев и, вознеся над головой палаш, двинулся на эльфийку.
Та даже не шелохнулась, спокойно глядя из-под надвинутого капюшона на приближающуюся тварь.
Лук продолжал оставаться закрепленным за спиной, а меч по имени Огонек – висящим у пояса. Где прятался серебристый пистолетик, я не знал, но особой роли это не играло – пулю тридцать второго калибра тварь, скорее всего, просто бы не заметила.
И только когда зомби приблизился… появившаяся перед принцессой узкая полоска ослепительно-солнечного сияния заставила меня моргнуть – а миг спустя сцена уже стала статичной: тоненькая зеленая фигурка, держащая полоску зеркальной стали перед собой. И зомби, недоуменно глядящий на свои руки, валяющиеся на снегу перед ним.
– Классическая стойка, – вполголоса прокомментировал Малыш. – сейганно канаэ.
На этот раз мычание твари было куда более обиженным. Безрукая туша качнулась вперед, эльфийка почти синхронно шагнула назад, стремительно крутанулась – и подбиравшийся сзади зомби в шарфе также лишился воздетых рук, а заодно и головы с большей частью шеи. Еще один стремительный высверк – и к уже имевшимся на снегу конечностям присоединилась голова первого зомби.
– Магия! – восхищенно выдохнул рядовой Кормак. – Эльфийская магия!
– Эльфийская сталь! – одновременно и даже с практически одинаковой презрительной интонацией отозвались Юлла и Малыш Уин – после чего озадаченно уставились друг на друга.
Оба безголовых тела продолжали стоять. Меня это не удивило, а вот принцессу, кажется, разозлило – скользнув вперед, она осыпала остов первого мертвяка серией ударов. Произведенный ими эффект лучше всего описывается словом: «обстругали» – примерно таким же образом один мой приятель любит тупить свой ножик фунтовыми палочками, превращая их к концу ужина в жалкий полудюймовый огрызок.
Второму зомби досталось всего два удара.
– Ре-курулш, – продолжил свои пояснения Уин, – сечение поперек живота на уровне таза традиционно считается самым сложным в исполнении. И хиза-пгсшш – по коленному суставу.
Последние слова Малыша неожиданно выдернули из моей памяти несколько видений, казалось бы, уже давно погребенных более поздними и яркими воспоминаниями: яркий солнечный летний день, сизая пелена порохового тумана вдоль кромки облюбованного южанами леса, длинные ряды носилок. И седобородый полевой хирург, склонившийся к бледному, как сама смерть, долговязому парню из Коннектикута, который меньше пяти минут назад шагал в строю справа от меня – а теперь вряд ли сможет сделать хоть шаг без помощи костылей.
– Вот здорово! И остальных так же!
– Не выйдет, – отрицательно мотнул головой Малыш. – Пытаться изрубить неупокоенного, пусть даже и эльфийским клинком, – та еще работенка.
– Бегом! – скомандовал я, оглянувшись назад и с неудовольствием констатировав тот факт, что грязно-зеленая цепь в отличие от нас не останавливалась полюбоваться на устроенное эльфийкой представление. Наоборот, мертвяки воспользовались им, дабы сократить разрыв до трех десятков ярдов.
К нашему счастью, почти сразу же за изрубленными ошметками начался сравнительно твердый наст – и по нему можно было действительно бежать. Еще большее удовлетворение у меня вызвал тот факт, что зомби нашему примеру не последовали. Ну а самое главное – раскиданные по снегу обрубки даже не пытались шевелиться. Вот это и в самом деле – радость, ибо нет на свете более унылого занятия, чем пытаться убить мертвого бессмертного!
– Шагом!
– Мистер гном, – упрямо просипел кавалерист. Настойчивый, однако, парень – выглядит даже хуже обоих своих товарищей: синие уши, красный нос, пошатывается при каждом шаге, но все равно находит силы для трепания языком. – Почему это вы говорите, что мы не можем их изрубить? Вон мисс принцесса сразу двух так нашинковала, что любо-дорого! Не понимаю…
– Не понимаешь, значит, мозгов не нажил, – отозвался Уин. –
