осознание того, что он жив и невредим. Как будто внутренний насос подавал и подавал в протоки глазных яблок волны соленой влаги.
Потом подъехали инспектора, и Умелов ушел с одним из них давать свидетельские показания. Потом появился старший офицер полицейского Управления Кацудзо Ниши, приходивший к ним вчера утром в отель. Он прошёл рядом с ней, даже не остановившись.
Все картинки менялись одна на другую, как в страшном кино. Ещё недавно она веселилась над тем, что в её жизни появился Олег, притягивающий к себе приключения и тайны. А сейчас она сама столкнулась со смертью, которая могла отнять у нее любимого человека.
Мэри видела, как из туалетной комнаты выносили носилки, на которых лежал несчастный, завернутый в пластиковый пакет и застегнутый длинной серой «молнией». От этого вида, слёзы с новой силой брызнули из её глаз.
Она смогла немного успокоиться только тогда, когда вернулся Олег. Он сказал, что нужно проехать в полицейский участок, чтобы уладить небольшие формальности…
И вот, теперь они возвращались на такси к себе в отель.
Подкатив к стеклянным дверям центрального входа, она внутренне произнесла: «Слава Богу, мы в отеле».
Олег, молчавший всю дорогу, повернулся к Мэри и, сделав виноватое выражение лица, тихо произнес:
– Все. Мы приехали. Пойдем?
Мэри молча кивнула и, открыв дверцу, неуклюже выбралась из машины. Они не спеша, прошли через вестибюль, стараясь не обращать внимания на приветствия обслуживающего персонала.
В номере, представив ту невосполнимую потерю, которая могла произойти сегодня вечером, Мэри снова расплакалась.
Умелов попытался успокоить её, прижав к своей груди, но от этого рыдания стали только чаще и громче.
Олегу ничего не оставалось делать, как приступить к кардинальным действиям, чтобы остановить эту надвигающуюся истерику.
Он прошел к мини-бару и, выбрав в нем бутылку местного японского виски «Никка», откупорил её.
Налив в два стакана почти по сто грамм, он подошел к Мэри.
– Давай выпьем. Поверь, сразу станет легче.
Она вытерла слезы и, шмыгнув носом, взяла стакан.
Олег даже удивился, как быстро она расправилась с виски, как будто это был сладкий компот.
Алкоголь мгновенно подействовал на ее настроение и, она уже через минуту шумно вздохнув, протянула пустой стакан Умелову.
– Налей мне ещё, пожалуйста.
Олег сразу же исполнил просьбу Мэри.
«Может сейчас выпьет и, успокоившись, ляжет спать», – подумал он.
Если бы Умелов знал, что произойдет позже, он бы никогда этого не сделал.
Алкоголь, ударивший в голову, приятно обволок сознание.
Мэри, взявшись пальцами за свои виски, присела в кресло.
– Ой, что-то голова побежала…
Умелов посмотрел на неё и, тихонько подошел к кровати, чтобы приготовить постель.
Убрав покрывало и сбив подушку, он отогнул край одеяла.
– Давай, я тебя отнесу в постель, – Олег подошел к Мэри, чтобы взять её на руки.
Она открыла глаза и исподлобья, посмотрела на Умелова.
– Нет. Я не пойду в постель. Я хочу с тобой серьезно поговорить, – Мэри произнесла это нетрезвым голосом.
Этот пассаж резанул слух Олега. Ему было неприятно слышать заплетающуюся женскую речь, тем более из уст любимой.
– Давай, оставим на завтра, – он попробовал миролюбивым тоном уговорить ее лечь спать.
– Нет. Мы должны серьезно поговорить прямо сейчас, – ее речь становилась неадекватной.
Олег присел рядом.
– Хорошо. Давай поговорим. Что ты мне хотела сказать?
Мария прищурила спьянившиеся глаза.
– Скажи мне. Ты любишь меня?
«О-о! Сейчас начнутся пьяные выяснения. Кто кого больше любит», – подумал Умелов.
– Конечно, люблю.
– Что, значит, конечно. Ты, что, делаешь мне одолжение?
Олег попытался улыбнуться.
– Ну, не придирайся к словам. Я люблю тебя. Поняла?
Она разболтано кивнула головой.
– Поняла. Но, если бы ты меня любил по-настоящему, ты бы не делал этого, – Мэри непроизвольно икнула.
«О-о, дорогая! Это уже походит на пьяные разборки», – Олег попробовал обнять её.
Она жестом устранилась.
– Не надо. Ты мне не ответил.
– Хорошо. Тогда поясни мне, что ты имела ввиду, когда сказала, «чтобы я, не делал этого»?
Мэри приняла, как ей показалось умное выражение лица.
– Не понимаешь? – В её голосе звучали нотки ехидства.
Олег пожал плечами.
– Нет.
– Хорошо. Сейчас объясню, – она снова непроизвольно икнула.
Он поднялся к мини-бару и, достав из него жестяную банку с яблочным напитком, протянул Марии.
– На, выпей, пожалуйста.
Она резко отстранила руку Умелова, от чего несколько капель сладкой жидкости упали на ковровое покрытие.
– Не затыкай мне рот. Эгоист. Пинкертон недоделанный. Самолюбивый искатель приключений. Ты думаешь только о себе и своих планах. Тебе наплевать на то, что рядом с тобой любящая женщина. Ты просто используешь меня, как свою прислугу, как дешевую переводчицу. Но, теперь все. Хватит. Довольно. Мы всего третьи сутки в Японии, а уже три человека погибли. Или мы завтра уезжаем вместе с тобой, или я уеду одна.
Олег молча выслушал её пьяный лепет, пытаясь понять, как выйти из этой ситуации.
– Ну, что ты на меня уставился? Ты никогда не видел меня такой? Правильно. Потому, что я никогда не была в таком состоянии. Отвечай мне немедленно! – она попыталась подняться с кресла, но, не удержавшись, опять неуклюже брякнулась в него.
– Хорошо. Завтра же уедем, – Олег взял её руку и поднял Мэри из кресла.
– Поклянись.
Умелов серьезно посмотрел на неё.
– Ты помнишь, как написано в Библии? «Да» – значит, да, а «нет» – значит, нет. А остальное все от Лукавого.
Мэри снова икнула.
– Все. Тогда спать. Завтра утром – в аэропорт. Ты меня, правда, любишь?
– Правда. Люблю. Пойдем, я тебе уже постелил.
Он провел ее к кровати и, положив на одеяло, не спеша, снял верхнюю одежду. Оставив ее в ажурных трусиках и трикотажной майке, он накрыл Мэри одеялом.
Присев рядом, он поцеловал ее в мочку уха.
– Все спи. Я в ванную. Скоро приду.
Олег, умыв лицо, посмотрел на свое отражение.
«Да-а. Алкоголь в таких количествах, ей явно противопоказан».
