фактов об этой личности.
Мальцев удовлетворенно положил листок на стол перед собой.
– Тогда, до встречи.
Положив трубку, Игорь Сергеевич встал из-за стола и подошел к окну. Хмурый ноябрьский день начинал свой короткий разбег.
«Скорей бы весна», – с тоской подумал Мальцев, глядя через немытое окно на унылый осенний пейзаж.
– Разрешите? – Мальцев переступил порог кабинета начальника Особого отдела.
– Давай, проходи. Что пить будешь? Чай, кофе? – генерал поднялся из-за своего рабочего места и пересел к большому столу заседаний.
– Лучше кофе.
Сразу же после этих слов, в кабинет начальника заглянул ординарец в чине подполковника.
– Распорядись, чтобы нам кофе принесли, – генерал спокойным тоном, отправил своего помощника выполнять поручение.
– Есть, товарищ генерал-лейтенант, – ординарец быстро скрылся за дверью.
Мальцев сел напротив хозяина кабинета и, положив на стол папку, извлек из неё письмо Умелова.
– Сегодня утром пришло.
Воронцов взял в руки послание Олега. Он читал его не спеша, минуты две-три. Затем положил бумагу на стол и потер переносицу.
– Ну вот, теперь понятно, почему этот японец оказался с пробитой головой в расположении бывшей роты ПВО. Он бухты обследовал, в которых можно было незаметно высадку с борта рыболовецкого судна сделать.
Мальцев утвердительно качнул головой.
– Интересная картина, Игорь, получается. Помимо американской разведки, за этим золотом, оказывается и якудза охотится. А может статься, что ещё и какая-нибудь третья сила вдруг объявится. Как думаешь?
– Время покажет, Валерий Петрович.
Генерал снова взял письмо Умелова. Перечитав самое начало текста, он посмотрел на Мальцева.
– Значит, вулканолога убрали после того, как он встретился с кем-то из якудза. Я боюсь, что Умелов сейчас такой же опасности подвергается. Что скажешь?
Мальцев взглянул на генерала.
– Я плохо знаю японскую преступность, поэтому каких-либо выводов делать не буду. Думаю, что Умелов на месте сам правильно оценит степень опасности, которая может ему угрожать. Да, и его особенность тоже надо учитывать.
Воронцов прищурился, глядя на Игоря.
– Ты это о чем?
– Вы же знаете, Валерий Петрович, что Умелов опасность, как зверь чувствует. Да и везет ему при таких обстоятельствах, как никому другому.
Генерал скептически посмотрел на собеседника, и только после этого переключился на другую тему, указанную в письме.
– А что он тут пишет про золото какого-то Ямаситы? Это кто такой?
Мальцев не успел ответить потому, что на пороге появился подполковник, приоткрыв дверь кабинета. Он придержал её рукой, показывая старшему лейтенанту, несущему в руках поднос с кофе, куда надо было поставить приборы. Приняв дымящийся ароматный напиток, Мальцев поставил чашку перед собой на плотную льняную салфетку. И только когда дверь закрылась за офицерами, он ответил Воронцову:
– Насколько я знаю – это японский генерал. Он имел отношение к тайне исчезновения ценностей из Манилы в конце Второй мировой войны. Я особых деталей не знаю, но сегодня во второй половине дня, у меня встреча с редактором «Особо секретно». Надеюсь, он сможет найти для меня информацию о самом генерале и той истории с пропажей золота.
– Меня только в курсе держать не забывай, – генерал вдруг тяжело вздохнул.
Мальцев насторожился такой смене настроения Воронцова.
– Что, опять плохие новости, Валерий Петрович?
– Бюджет наш сокращают на следующий год. Сам знаешь, выборы скоро. Вот и режут все статьи. Есть мнение, все пограничные заставы на дальних островах закрыть, в связи с невозможностью полноценного финансирования. Я на коллегии отстоял пока присутствие наших на Онекотане. Но надолго ли? Никому не известно. Причем, ведь все понимают, что содержать, пусть по минимуму, но легче, чем всё разрушить, а потом заново создавать, – генерал вздохнул, переживая в душе то, что происходило с Пограничной службой России, которой он отдал без малого, половину своей жизни.
– Что делать, не всё в нашей власти. Выше головы не прыгнешь, как ни старайся. Только я верю, что когда-то все равно с колен встанем. И не такое наша страна переживала. Вот увидите, Валерий Петрович, как мы ещё будем новые пограничные заставы строить, – попытался успокоить генерала Мальцев.
– Ты так действительно считаешь?
– Конечно. Да и вообще, много таких людей в России, кто в лучшее верит.
Генерал встал из-за стола.
– Ну всё. Через пять минут совещание начнется. Давай, держи меня в курсе.
– Хорошо, Валерий Петрович. До свидания, – с этими словами, Мальцев вышел из кабинета в приемную, где уже толпились офицеры, приглашенные к начальнику отдела.
– О! Проходи, проходи, гость дорогой, – редактор еженедельника «Особо Секретно» поднялся из-за стола навстречу вошедшему в кабинет Мальцеву.
– Здравствуй, Антон Николаевич, – Мальцев протянул руку хозяину издания для рукопожатия.
– Проходи. Давненько ты к нам не забегал.
Игорь прошел к директорскому столу.
– Может, в комнату отдыха сразу пройдем? – предложил Антон Николаевич.
Мальцев не стал возражать.
Заказав секретарю зеленого чая с жасмином, Антон позвонил своему заму.
– Марина. Зайди, пожалуйста. И все материалы, которые сейчас по Ямасите готовы, с собой захвати.
Через пять минут в комнату отдыха вошла заместитель главного редактора Марина Холмогорова. Следом за ней появилась секретарша с подносом, на котором стоял вскипевший чайник с чашками.
– Надеюсь, вы знакомы? – Антон подвинулся на диване, уступая место своему заму.
Мальцев улыбнулся вошедшей женщине.
– Конечно, знакомы.
– Отлично. Тогда, если это только не ваша пограничная тайна, расскажи, как там Умелов?
– Как он там точно, не знаю. Но письмо от него я сегодня получил. Показать, к сожалению, не могу. Там есть сведения, относящиеся к разведывательной операции на Курильских островах. Но он очень просил вас, навести справки о золоте генерала Ямаситы. Наверное, ему лучше знать, что и как там делать. Да, и времени, как он в Японию вылетел, всего-то ничего прошло. Четверо суток, если я не ошибаюсь. Так, что за это время, он вряд ли далеко продвинулся.
Антон понимающе кивнул головой.
– Понятно. Как всегда, от него в процессе расследования ничего не вытянешь. Ну, Марина, давай рассказывай, что ты там про Ямаситу «нарыла»?
Холмогорова, незаметно поправила юбку, прежде чем начать свой рассказ.
– Давайте я начну с самой личности?
Мужчины возражать не стали.
– Итак. Ямасита Томоюки – коренной японец. Родился в тысяча восемьсот восемьдесят пятом году, в семье врача.
– Марина, давай это все пропустим, где учился, на ком женился… Ты только самые важные вехи его жизни рассказывай. Договорились?
