К счастью для часового, лестница на башню была деревянной, лезть по ней пришлось осторожно и, соответственно, медленно. К финалу подъема я уже остыл настолько, что, увидев долгожданный затылок, «приложил» к нему не револьверную рукоятку, а куда более гуманный предмет — кроватную ножку, завернутую в кусок одеяла. Лучшее в мире снотворное, кто не верит — можете испытать сами!
Затем я сделал глупость — сначала тщательно связал часового и только затем сообразил, что затянул узлы поверх сапог. Правда, они выглядели размера на два больше моего, но все равно — лучше было бы иметь хоть какую-то запасную обувь. Мне ведь предстоял марш по каменистой пустыне, тамошние же обувных дел мастера скорее пустят
— В-ы-ы-а-а-а…
— Вы очнулись, мистер?
Кажется, этот малый был здешним цирюльником, припомнил я. По крайней мере, когда я вылез из лужи после перестрелки с охотником на бизонов, он стоял напротив с намыленной кисточкой в одной руке и бритвой — в другой. Хорошая бритва мне, пожалуй, тоже пригодилась бы, но вряд ли он таскает её с собой.
— Ы-у-о…
— Я возьму ваш «винчестер», не возражаете? И эту сумку с патронами. Не волнуйтесь, у вас еще останется целых пол-ящика. Да, и пончо тоже, с вашего позволения.
Удачная находка — я давно уже хотел сменить плащ на эту мексиканскую вещицу.
— А это у вас что, мистер, текила или бренди? Ладно, не напрягайте горло, я возьму в любом случае.
— Б-н-л-р…
Судя по выпученным глазам и общей экспрессии фразы, это явно не было согласие или пожелание удачной дороги. Ну и тролль с ним.
Толстяк утверждал, что за стеной жители Погребальнеца по скудоумию — или скупости, что в данном случае вело к тем же последствиям, — ограничились только магическим страж-контуром. Впрочем, под ноги я все равно смотрел очень внимательно — во-первых, гоблин мог и не знать про все здешние ловушки, во- вторых, с него запросто сталось бы соврать, ну а в-третьих, здесь и без ловушек хватает всякой ползучей ядовитой дряни.
Лисса и компания ждали меня в четырех сотнях ярдов от ворот. На мой взгляд, слишком близко, но дальше дорога изгибалась, и мескитовые кусты помешали бы стражнику разглядеть сцену нашего воссоединения. Это была идея Толстяка — дать охране ворот насладиться зрелищем нашего ухода по дороге к форту — и, к сожалению, моя компаньонка сочла её разумной. Я, в общем, тоже, но четыре сотни ярдов… мое мнение о меткости жителей Погребальнца не было
— Знаешь, эй-парень, в этих краях черви ползают быстрее, чем ты ходишь! Если ты не начнешь шевелить копытами чуть быстрее, нам проще дождаться шерифа прямо тут.
Черви в этих краях, вспомнил я, если верить слухам, обгоняют скачущую лошадь — и заглатывают её целиком, вместе с всадником.
— Еще раз доброе утро, Лисса, — сказал я, чуть приподняв шляпу. — И тебе доброе утро, Баран.
Гнедой мул в ответ на мое приветствие вяло шевельнул хвостом. Он вообще выглядел довольно уныло, а ведь навьючили скотину не так уж сильно. Не иначе, предчувствия у него нехорошие, хотя…
Я прикусил губу. К седлу было приторочено четыре мешка — и они выглядели отнюдь не пустыми.
— Ты по-прежнему хочешь называть его именно так? — спросила Лисса.
— Да. Только так и никак иначе. Та-ак… а этот лом вы зачем прихватили?
— Лом?! — возмутился Толстяк. — Это же отличное ружье…
— …и для него есть отличное место — в музее! Что вам стоило взять вместо него мой дробовик?!
— Ничего, если не считать, что его уже не было в комнате. Хавчик уверяет, что там прошлись люди Шарго, но…
— …верить ему не стоит.
— Мистер Хавчик был очень любезен.
— Я могу оценить размеры этой любезности, — сказал я. — Могу даже заметить, что для просто любезности она слегка великовата.
Четыре мешка. Предположим, что в одном из них бурдюки с водой. Но в остальных…
— Чем это вы так набили мешки?
— Снаряжением и припасами, — с легким удивлением ответила китаянка. — Как и было договорено.
— Та-ак…
Что именно «так», я пока не знал, но внутренний голос настойчиво подсказывал: «что-то здесь
— Зеленый…
— Я тут ни при чем, — поспешно буркнул гоблин. — Хавчик сам предложил ей кредит.
— Кредит?!
Скажи Толстяк, что гном попросту подарил китаянке все это добро, я бы удивился меньше. В конце концов он уже напоил её своим хитро-заварочным чаем — штукой, как я понял, в этих краях весьма недешевой. Но взять у гнома кредит… в моем представлении это значило либо безграничную глупость, либо аналогичных размеров наивность. И отправляться в глубь Запретных Земель с подобным существом в качестве компаньона…
— Ну да, — кивнула девушка. — Странно, что тебя это настолько удивляет. Это вполне общепринятая мировая практика…
— Лисса, здесь, орк меня… — Я осекся, сглотнул воздух и продолжил: — Мы сейчас в Пограничье. И собираемся лезть дальше, в глубь Запретных Земель. Это крайне, крайне рискованное предприятие. Ты согласна?
— Да, но…
— Тогда ответь, пожалуйста: почему
— Не знаю, — спокойно сообщила Лисса. — Быть может, он игрок по натуре. Или просто мы ему были в чем-то симпатичны.
— Мы?!
— Ты и я.
— Зеленый, — я вновь повернулся к гоблину, — может, у тебя есть какие-нибудь
— Ыгы. Пятьсот процентов.
— Чт-о-о?!
— Не понимаю, из-за чего ты поднимаешь столько шума, — сказала Лисса. — Товара здесь на сумму чуть больше трех сотен долларов. Когда мы вернемся назад, ты сможешь кидать столько же в церковную кружку.
В городке за моей спиной тягуче ударил колокол. Я знал, по кому он звонит — по моей любимой, замечательной, нежно выпестованной идее. Лучшей за последнюю неделю. Всего-то — пару дней побродить по Запретным Землям, чтобы китаянка могла хорошенько почувствовать, что здесь почем. А затем — спокойно вернуться в форт или любое из окрестных поселений, где Билли Шарго не чувствует себя царем и богом.
Конечно, даже и сейчас оставался повод подумать. В долговых каменоломнях у гномов низкие расценки, но, говорят, неплохо с кормёжкой…
— А что, мы можем и не… — начал я.
— Эй-парень, — перебил меня гобл, — у тебя хорошая дикция и все такое, но, может, мы куда-нибудь пойдем? Или ты все-таки решил дождаться Билли-боя прямо здеся?
— В самом деле, Кейн, — поддержала его китаянка. — Надо идти.
