— Венга… извини, что сразу не сказал. Спасибо тебе.
Бдзинн!
— Они лупят навесом, — сказал вдруг Толстяк. — В жисть бы не поверил, что на такое способен кто- то кроме гномов, однако ж. Ы-ы-ы, клык даю, придумка этой сучонки Сальватано.
Версия гоблина была очень похожа на правду, она объясняла все — но при этом усиленно мне не нравилась. Главным образом, как я с неудовольствием понял, тем, что выдвинул её Толстяк, а не я.
— Погоди… но при такой пальбе у них же получается жуткое рассеивание!
— Верно, эй-парень, дак проблемка наша в том, что Сестрички на это согласны. По всему видать, патронов у них уйма, вот и жгут. Пушка у Сальватано не хуже твоей, тож гномья работа. Сам однажды видел, как она сняла со стены шерифова помощника за добрых пять сотен ярдов. Как-то даж думал бросить пить, — гоблин ухмыльнулся, — да подкопить на что-нибудь эдакое. Но как увидел цену на патроны — развернулся и помаршировал прямиком в салун. Полдоллара за штуку, ы-ы-ы! Те, кого я обычно убиваю, и дайм не всегда стоят.
— Сколько-сколько?!
— Че, тебе тоже похорошело? Пятьдесят центов за чертов патрон, это у Нарви. Бернс, уверен, дерет еще дороже. Так чта, — Толстяк дернул себя за клык, — здается мне, мы здорово разозлили Сестричек, раз Линда принялась посыпать нас чистоганом. Ы-ы, прям хоть пещеру начинай рыть.
— Не надо.
— С чего это ты взяла, белогривая?
— Последний выстрел был почти две минуты назад, — сказала Венга. — Они поменяют стратегию.
Судя по насквозь недоверчивому выражению морды, Толстяк собирался возразить — но не успел.
— Эй, на горе, — донесся звонкий голос от подножия. — Предлагаем переговоры.
— Вот еще! — возмущенно буркнул гоблин. — Они чего, совсем за орков нас тут держат?!
— Один от вас, один от нас. Встречаемся на середине склона.
— А может, я все-таки попробую… — неуверенно начала китаянка.
— Только не ты, — я попытался отклеиться от скалы и охнул, — а я. Помогите-ка накинуть пончо.
— Кейн, ты же ранен!
— Именно поэтому, — выдавил я. — Сейчас я наименее ценный игрок в команде.
Из доходившей до нашего городка смеси слухов, легенд и вымысла я знал, что темные эльфы одеваются совершенно непристойно, а их полукровки — еще более неприлично, вплоть до колец в нос. Вставшая напротив меня девушка явно не была в курсе этих баек, потому что на её носу имелись лишь очки в тонкой оправе, а строгий черный костюм, за вычетом пары-тройки деталей, вполне бы удовлетворил даже протестантского священника — одному из которых, как я подозревал, этот костюм раньше и принадлежал. Раньше — в смысле, до того, как в нем образовалось глубокое кружевное декольте.
Большую часть своей внешности мисс Сальватано унаследовала от своего темноэльфийского родителя. Однако светлая кожа и, главное, грудь третьего размера очень… кхм, выдающимся образом свидетельствовали, что человеческая кровь — тоже не водица.
— У меня к вам предложение, очень щедрое — для вас.
— Слушаю.
— Выходите наружу, и мы вас убьем. Или, — Сальватано слегка улыбнулась, — перестреляйте друг дружку сами. Только быстро. Нам уже надоело здесь торчать.
Я не поверил своим ушам.
— И это… как вы сказали, мисс? Щедрое предложение.
— Я сказала «очень щедрое предложение», человек, и это действительно так и есть. И я делаю его лишь потому, что мы торопимся.
— Ну а если мы все-таки откажемся?
Улыбка пропала.
— Ты слыхал хоть что-нибудь о таких, как я, человек? Ублюдках дарко? — Сальватано явно не привыкла заботиться о подборе слов.
— Да, — кивнул я, — о вас говорят много… разного.
И большинство этих рассказов не из тех, что стоит слушать перед едой или к ночи. Если орки, гоблины или те же вампиры — зло примитивное, почти животное, то темные эльфы символизируют собой утонченно-изящный ужас.
— Разного? Так вот, человек, напряги свою куцую память и хорошенько припомни все, что ты слышал о нас плохого. А потом задействуй свою еще более убогую фантазию и представь, что все это — не больше чем четверть от реальности. Потому что если бы люди знали хотя бы половину, нас бы убивали в первые же мгновения. Впрочем, — Линда скривилась, — подобных мне и так достаточно часто убивают.
Забавно, но хотя сейчас мне следовало бы испугаться до судорог и хлюпанья в штанах, однако на деле вышло ровно наоборот. Может, после гоблинско-волко-вампирской компании я уже спокойнее реагировал на представителей прочих уж-жасных рас. А может, мисс темная просто переборщила с запугиванием. Даже человек может бояться лишь до какого-то предела.
— У меня хорошая память, мисс, да и воображение неплохое, — спокойно произнес я. — Но все равно, мой ответ — нет. А в порядке ответной щедрости могу предложить вам убраться отсюда или провалиться в преисподнюю — но только поскорее, потому что нам тоже надоело здесь торчать.
В первый миг я решил, что мне — крышка. И лишь секундой позже осознал, что пистолет Линды по- прежнему находится в массивной деревянной кобуре, а на меня направлен всего-навсего палец. Длинный, тонкий, с колечком и зелено-радужным, словно крыло бабочки, ногтем.
— Для человека ты неплохо держишься, — сказала Линда. — Очень даже неплохо, а это нынче редкость. Встреть я тебя при других обстоятельствах, наверняка затащила бы в постель.
Кажется, я все-таки покраснел, слегка. И за это «слегка» нужно было благодарить пулю и потерянную из-за неё пинту крови — в противном случае я бы выглядел спелым помидором.
— Поэтому ты получишь еще немного времени. Пока я курю трубку, — присев на валун, Линда не торопясь извлекла упомянутый предмет заодно с кисетом, — подумай еще раз.
«Мне незачем думать» — я почти уже собрался произнести в ответ эти слова, а затем повернуться и уйти. Но едва открыв рот, вдруг осознал, что подняться вверх у меня сейчас без посторонней помощи не выйдет. Да и просто устоять на ногах — тоже.
— М-м… можно присесть рядом с вами, мисс?
Сальватано удивленно глянула на меня и, подвинувшись, кивнула.
— Валяй, садись.
— Благодарю, мисс.
— Встречная просьба, человек: перестань обзывать меня «мисс». Раздражает… Я — Линда и этого вполне хватит. Самого-то как зовут?
— Кейн. — Удивительно, но мне все же удалось изобразить контролируемую посадку, а не просто рухнуть.
— Кейн, а дальше?
— Кейн, и этого вполне хватит.
— А ты занятный… Кейн.
Краем глаза я видел, как она набивает трубку, короткими, уверенными движениями проминая очередную щепотку. Почти так же, как мой отец. Только прикуривал он от лучины, а не шведской спички, как Сальватано. И табак у него был куда попроще.
— Хороший запах. Вирджинская черная вишня?
— Ошибка на полмира, Кейн. Латакия.
— Никогда не слышал о такой стране, — признался я. — Какая-нибудь чертова Африка?
— И вряд ли услышишь, — Линда выдохнула очередное колечко, — это на другом конце мира отсюда, в Турции.
Вампиры из каравана, вспомнил я. Венга рассказывала: они приехали оттуда, из какой-то бывшего
