и громко прокричал своим спутникам:
–?И чего, спрашивается, эти чернозадые пришли в наш благословенный христианский город из своей долбанной пустыни? Для того ли честные христиане проливали кровь, умирали в песках от подлых налетов этих собак, делая Иерусалим христианским королевством, чтобы теперь эти собаки могли приходить и гадить тут? Собаки!
Последнее оскорбление пьяный капитан прокричал по-арабски, сопроводив слово смачным плевком прямо под ноги одному из бедави. Клан Сехра-и-Мирвари не рождал трусов, а уж способных стерпеть подобное оскорбление среди его воинов никогда не было! Кривые, раздвоенные клинки-зульфукары вырвались на волю и, рассекая воздух, направились в сторону толпы, сверкая жаждой по христианской крови на смертоносных лезвиях. Подобно двум пустынным смерчам, в своих серых бурнусах, бедави клана Жемчужина Пустыни шли к горстке пьяных городских стражников, и неизвестно, каким был бы этот бой двух бедави против толпы в двадцать с лишним стражников-христиан... если бы он состоялся. Несколько арбалетных болтов просвистели в воздухе и с глухим звуком вошли в тела воинов, отбросив назад уже не живых, но мертвых бедави. Наступила тишина. Арбалетчики, которых оказалось около пяти в толпе, вооруженной в основном алебардами и мечами, удивленно смотрели на мертвых воинов, словно это не они же сами лишили их только что жизни. Прочие озадаченно смотрели на своего капитана. Тот же, казалось, знал, что будет дальше, и потому неспешно, привычным жестом, готовясь к бою, вытащил из ножен свой меч. «Полуторка, лезвие в зазубринах... Оружие скорее солдата, нежели стражника...» – успел подумать Сейд, а ноги уже несли его в обход толпы, в сторону ворот караван-сарая, откуда уже начали выбегать наружу другие воины-бедави... «Аллаху Акбар! За убитых братьев-мусульман!.. Вур-р-ра-а-а!..» – закричал Сейд и, схватив с земли зульфукар одного из убитых бедави, бросился на капитана, но в последний миг ловко обойдя его, ударил мечом по алебарде одного из рядом стоящих стражников, перерубив древко пополам. Бедави привычно откликнулись на призыв к священному бою и, не раздумывая, накинулись на казавшихся пьяными христиан. Завязалась схватка, клинки бедави звенели о металл алебард и мечей стражников, те отвечали яростным напором, тесня пустынных воинов обратно к распахнутым воротам караван-сарая. Капитан стражников уже успел воткнуть свой клинок в живот одному бедави и отрубил кисть второму. Сейд ловко отражал удары, при этом стараясь не только не убить, но даже не ранить ни одного из своих неожиданных союзников. Вскоре арабы и Сейд вместе с ними оказались оттеснены внутрь караван- сарая, при этом бедави было уже вдвое меньше против прежнего.
Сейд оставил сражение и как можно незаметнее поднялся по лестнице, что вела на второй ярус – здесь должны были располагаться комнаты для постояльцев. Одна из дверей распахнулась, и из нее выскочил высокий белобородый старик. На голове у него была плетенная из шелковых ниток шапочка для намаза, в руке же он держал устрашающих размеров ханжар – длинный кривой меч, которым мог управиться только очень сильный человек.
–?Я послан защитить вас! – закричал Сейд по-арабски, искусно имитировав произношение клана Сехра- и-Мирвари. Старик на мгновение замешкался, и этого мига Сейду хватило, чтобы вогнать раздвоенный конец своего зульфукара прямо под дых своей первой жертве. Сейд надавил, и клинок вошел глубже... Вскоре два окровавленных конца лезвия показались из-под горла старика. Не теряя времени, Сейд резко повернулся вокруг своей оси, закрутив одновременно тело старика и освобождая свой клинок. Ногой вышиб следующую дверь, где обнаружил сразу двоих имамов, спешно собиравших какие-то свитки... Ударом зульфукара рассек поясницу стоявшему к нему ближе и прямо из-за спины, не останавливая движения, уже концом клинка достал горло второго, перерубив острым лезвием ладони, которые старик выставил вперед, пытаясь защититься от несущей ему смерть стали. «Трое есть!» – удовлетворенно подумал Сейд и бросился прочь из комнаты, обратно в коридор яруса для постояльцев.
Очень вовремя – здесь он увидел еще одного из имамов, спешно двигавшегося прямо на Сейда, причем его сопровождали сразу двое воинов бедави, выставивших вперед свои зульфукары. Сейд прыгнул. Прыгать выше головы он научился в Аламуте и по праву гордился своим ударом «Коготь из поднебесья», хотя Учитель не одобрял тщеславия в среде учеников. Вместо стальных пальцев сейчас удар был совершен стальным клинком, и идущий впереди бедави рухнул с рассеченным черепом. Второй не успел обойти того, кого защищал, – клинок Сейда пробил грудную клетку имама и нашел его сердце. Впрочем, отомстить за гибель имама бедави так и не смог. Кто-то из арбалетчиков во дворе успел уже перезарядить свое смертоносное оружие и метким выстрелом облегчил Сейду задачу, очистив ему путь. Сейд перепрыгнул через еще даже не успевшего до конца осесть на землю с арбалетным болтом в шее бедави, стрелой промчался мимо распахнутой двери следующей комнаты, успев увидеть, что она пуста, и влетел в дверь следующей.
Здесь уже успел кто-то побывать до Сейда – имам в белом бурнусе, запачканном собственной кровью из перерезанного горла, был мертв. Сейд вновь выскочил в коридор, по наитию наклонив голову... прямо над ним в дверной косяк вонзился арбалетный болт. «Повезло-то как! Весь день мне сегодня везет! – подумал Сейд. – Осталось всего двое! Интересно, кто, волей Аллаха, мне так помогает? Всё это не может быть случайностью!»
О случайности не могло быть и речи. И в следующей комнате Сейд обнаружил труп имама, относительно молодого, но, вероятно, очень авторитетного, судя по окладистой черной бороде, прикрывавшей, точно таким же образом, как и у имама в предыдущей комнате, аккуратно перерезанное горло. «Их убил кто-то один. С почерком!» – подумал Сейд и бросился в последнюю комнату, за последним имамом.
Здесь он успел увидеть силуэт, выпрыгивающий в окно, и бросился за ним. Прыгать было невысоко, к тому же в горах Аламута его УЧИЛИ прыгать. А вот того, кто оказался под ним, – нет. Сейд крепко держал его шею коленями и уж собирался придушить, как жертва вдруг заговорила очень знакомым голосом... всего одно слово:
–?Всадник!
Сейд посмотрел в другой конец улицы, куда выходило окно, из которого он только что выпрыгнул. Жирная, рыхлая фигура, с трудом удерживавшаяся на спине у неоседланной лошади, тем не менее вовсю торопила бедное животное перейти на галоп. Кинжал из рукава гашишшина быстро перекочевал в его ладонь, затем, недолго пробыв в воздухе, остановился в мозгу незадачливого всадника, пробив по пути затылок. Всадник рухнул с лошади, подняв своим немалым весом тучу пыли с земли. Сейд бросился к нему, чтобы проверить результат. Последний, седьмой имам, был надежно и бесповоротно мертв, а значит, все задания, данные Учителем, можно считать выполненными.
–?И что ты теперь скажешь своему отцу, о талисман удачи всех правоверных? Ведь ты только что убил имама своего родного Триполи... – Прихрамывая, базарный рассказчик приблизился к Сейду, осторожно обошел его. Сейд приготовил кинжал из второго рукава. Учитель не предупреждал ни о какой подмоге. Свидетелей же велел убить, если таковые будут. Базарный рассказчик, обходя Сейда и труп имама и приближаясь к лошади, оставшейся стоять после падения своего незадачливого всадника, в свою очередь, извлек из-под полы грязного халата небольшой, тонкий кинжал. Таким удобно перерезать горло. Точно так, как тем имамам, в каравансарае...
–?Это ты нанял тех стражников, чтобы они напали на охрану имамов? – осторожно спросил Сейд, не сводя глаз с кинжала. Судя по тому, как базарный рассказчик держит его, он может владеть этим клинком лучше, чем прыгать из окон...
–?Ты очень хорошо подготовлен, о юный купец из Триполи, сочиняющий мудрые четверостишия. Я нахожусь на пути джихада с неверными уже десять лет и выполнял самые разные поручения... но твоя подготовка просто великолепна... Это не были стражники. Переодетые стражниками наемники, задолжавшие Льву Пустыни самую малость – свою жизнь... Я привел их с собой, чтобы не дать совершиться договору. Я готовился к этому целый месяц, и ты удивил меня, обратившись прямо ко мне со своими вопросами.
–?Мне просто повезло.
–?Сейдам должно везти – так обещал Пророк, мир имени Его. И без твоей удачи и помощи я мог бы не справиться. Так кого должен будет благодарить Праведник Веры в своих молитвах? Всё еще сына купца из Триполи?
–?В молитвах, кроме Аллаха, благодарить никого не должно. Ибо в каждом из нас – Аллах, и рукой нашей ведет он в делах, Ему угодных...
–?Ты говоришь, как суфий! Но при этом ты – убийца! Значит – из Аламута?! Передай селям Муаллиму! От Акына-Сказочника... Он поймет! – сказал базарный сказитель и в мгновение ока, вскочив на неоседланного
