–Нет, – удивился Равкин.
–Тогда ты, наверное, сын Раймоны и Виктора?
–Нет.
Так откуда же образовалось твоё имя? Разве ты не знаешь, как называют жеребят? Берут первые буквы имени их родителей и получают новое имя. Например, мать Балерина, отец – Дар. Их ребёнок будет Бал-да. Да. Не очень красивое имя получилось. Возьмём другой пример: мать – Даная, отец – Морской, их жеребёнку дадут имя Мор-да. Да. Опять не очень красиво получилось. Так ты скажи, как же твоё-то имя образовалось?
–Да никак особенно, – ответил Равкин. – Просто в тот день, когда старик Кулебякин нашёл меня совсем маленького на выгоне, как раз выросла новая зелёная травка. Он взял зелёную краску, другой у него и не было, и написал на загородке: «ТРАВКИН», но первая доска держалась на одном гвоздике, я взбрыкнул копытом, и она оторвалась вместе с первой буквой, и вместо ТРАВКИН я сделался РАВКИН.
–Да, очень интересно, – кивнул директор. – Да ты ешь мороженое. Какое ты больше всего любишь? Я – фруктовое.
–А я ещё никогда не пробовал мороженого, – сказал Равкин.
–Да ты что? – изумился директор. – Неужели такие существа на свете бывают? Скорей попробуй, как оно тебе?
Равкин аккуратно положил в рот стаканчик с мороженым и закрыл глаза. Он молчал.
– Ну, как оно тебе? – нервничал директор. – Ну, что же ты молчишь? Нравится? – Равкин молчал.
– Что, не нравится?
Но Равкин всё молчал. А потом сказал:
–Это, как его, мороженое – просто как музыка во рту. И оно растаяло как музыка, но что-то прекрасное во мне осталось, как остается после музыки.
–Вот именно! Вот именно! – закричал директор, – Возьми фруктовое, розовое, оно имеет отношение к «Венскому вальсу».
И они съели весь ящик мороженого. Обезьянка сидела на шкафу и скалила зубы – ей директор не дал мороженого, потому что у неё вчера болело горло. Она грызла леденцовых петушков вместе с палочками и сердилась.
Когда мороженое было съедено, директор спросил Равкина:
–Ты умеешь бегать по кругу?
–Я никогда не пробовал, так что можно считать, что не умею, – честно признался Равкин.
–А ты умеешь брать барьеры?
–А что это такое? – переспросил Равкин.
–Это значит на полном бегу перепрыгнуть через заборчик, – объяснил директор.
–Этого мне тоже не приходилось делать.
–Так. Танцевать ты, конечно, тоже не умеешь. Это плохо, что ты ничего не умеешь. Но все-таки пойдём на арену, ты пробежишь кружок-другой, а я посмотрю, как это у тебя получается.
И они вышли на арену. Ах, как понравилась Равкину арена!
Она была посыпана опилками, и пахли они так восхитительно, что Равкин подумал, что сегодня у него самый счастливый день в жизни, потому что он ел мороженое и видел арену цирка, и что теперь весь остаток жизни он будет вспоминать об этом счастливом дне.
– Ну, чего ты мешкаешь, иди сюда и пробеги кружок.
Равкин стал бегать по кругу, пока директор не остановил его:
– Плохо дело. Ты слишком забрасываешь задние ноги при беге и задираешь голову, это никуда не годится. Попробуй теперь взять барьер.
Равкин разбежался и прыгнул. Он прыгнул гораздо выше барьера, но его прыжок был скорее в высоту, чем в длину, и поэтому, когда он приземлялся, задние копыта зацепили барьерчик, и он упал на жёлтые опилки вместе с барьерчиком.
–Да-а, – задумчиво произнес директор. – Ну просто не знаю, к чему тебя приспособить. Может, ты умеешь ходить на задних ногах?
–Нет. Не умею. Только на передних, – чуть не плача, сказал Равкин.
–Ты хочешь сказать, что умеешь ходить только на всех четырёх?
–Нет, я хочу сказать, что я не умею ходить на одних задних, я умею ходить только на одних передних. Да что толку, если нужно как раз на задних…
–А ну покажи, – попросил директор просто так, на всякий случай.
И тогда Равкин задрал вверх задние ноги и пошёл не спеша на передних вокруг арены. Он сделал полный круг и остановился возле потрясенного директора.
–Ну, я тебе скажу… – развёл директор коротенькими руками. – А что ты ещё умеешь делать?
–Да я же говорю, ничего.
–Да, ты говоришь – ничего, а после показываешь такой удивительный номер. Вот я потому и спрашиваю: что ещё ты умеешь делать?
