Они провалялись все утро в постели, обильно усыпав крошками всевозможные воскресные приложения к газетам. Когда Джей разложил газеты – ей показалось, он скупил всю англоязычную прессу в Лондоне, – она свернулась калачиком и задремала на стопке отброшенных страниц с объявлениями. Если учесть, что они были совершенно незнакомы, спать возле него оказалось на редкость уютно.
Она проснулась к обеду, чувствуя себя гораздо более выспавшейся, чем утром, и еще более голодной, просто зверски голодной, несмотря на весьма плотный завтрак. Рядышком Джей изучал в «Индепендент» статью о политических беженцах, одновременно слушая по радио «Любые вопросы». Джуно поражалась его неумеренному интересу к английской общественной жизни. Она гадала – это связано с тем, что в Англии он работает для каких-то американских газет или же его интерес имеет более зловещую подоплеку.
Выглядел он в лучах полуденного солнца, проникавших в комнату через высокое узкое окно за кроватью, просто потрясающе. Эти лучи окрашивали его волосы в цвет отполированной до блеска меди с оттенком creme anglaise.
Джуно подумала не без тщеславия – интересно, а как она сама сейчас выглядит. Она взглянула на себя и Джея как бы со стороны и осталась весьма довольна романтической сценкой, которая открылась бы взору нежданного гостя – ну, допустим, если бы Трионе вздумалось заскочить за парочкой видеокассет. Джей, с гривой медных волос и светлой татуированной кожей, а рядом она – нежная, золотоволосая и довольно взлохмаченная. Может быть, Джулия Кристи, только пухленькая? Образ получился весьма привлекательным. Она лелеяла его несколько минут, словно любуясь своей персиковой кожей, соблазнительно рассыпанными локонами и аппетитными изгибами роскошного тела. Такая концепция собственного образа вызвала у нее новый приступ сексуального возбуждения. Она украдкой вынула из-под подушки руку и протянула в направлении возвышавшейся рядом груды газет и журналов.
Скоро «Индепендент» весело похрустывал под телами Джуно и Джея, которые в одной связке дружно прокладывали свой путь к вершине наслаждения.
Зайдя в ванную пописать и поймав взглядом отражение в зеркале, Джуно с трудом узнала себя. На нее смотрело дикое существо – пунцовый подбородок, под глазами мешки, на голове копна соломы. Какая там к черту Джулия Кристи, выскользнувшая из теплого гнездышка любовных утех. Скорее уж, какое-то утраченное звено человеческой эволюции. Прыщ на подбородке распух, увеличившись раза в три. Тушь, наложенная вчера вечером, распределилась по всему лицу – ее присутствие было хорошо заметно возле носа, на бровях и даже на лбу. Хуже всего обстояло дело с волосами – они выглядели так, словно всю ночь там трудолюбивое пернатое семейство вило гнездо, а потом обзавелось многочисленным потомством.
Короче, облик был сатанинский, к тому же после своих сексуальных излишеств она испытывала сильную боль. Ее походка напоминала поступь ковбоя после попытки поставить рекорд на американском чемпионате по объездке диких лошадей. Двигаться было так тяжело, что она не сразу смогла переступить через бортик ванной, чтобы принять душ.
Пока теплая вода разглаживала ее волосы и смывала тушь с лица, она постаралась сделать упражнение для укрепления мышц влагалища и поморщилась. Лидия сказала, что если делать это упражнение по тридцать раз ежедневно, это революционизирует ее интимную жизнь. Но поскольку последние несколько месяцев у Джуно не было постоянной сексуальной практики (а перед этим, в течение последних недель с Джоном, секс тоже был не очень-то регулярным), она отлынивала от этой монотонной работы над собой: «напрячь – расслабить». Теперь было самое время наверстать упущенное.
Джуно принялась за дело и вскоре заметила, что по ту сторону прозрачной занавески кто-то стоит, и волосы у него цвета золотой патоки, а кожа пахнет клевером и медом. И он имеет к ней самое прямое отношение.
О, ни с чем не сравнимое блаженство – когда любовник моет тебе голову. Пустяки, что Джей отчитал ее за посеченные концы и потратил полбанки кондиционера, чтобы придать гриве, растрепанной, как у английской сторожевой, сходство с афганской борзой. Его длинные сильные пальцы так чувственно погружались в ее волосы и так мастерски массировали кожу на голове, что еще до того, как он начал смывать шампунь, Джуно уже едва не извивалась от желания.
Вода становилась все холоднее и холоднее (старый бойлер обычно выдыхался, если его заставляли работать более 10 минут). Джуно наклонилась к крану, чтобы увеличить напор горячей воды, и почувствовала, как Джей крепко сжал ее ягодицы и – вот он уже был внутри нее, двигаясь, словно пневматическая дрель, с таким напором, что она чуть не въехала головой в кафельную стену.
Это было и впрямь рискованно. Джуно еле-еле удерживала неустойчивое равновесие на скользкой эмалевой поверхности, мыльная вода с головы затекала ей в глаза, но она ни за что на свете не остановила бы Джея, – она только покрепче ухватилась за кран и предалась опасности и наслаждению. Поток воды через несколько минут стал ледяным, а они трахались под ним за милую душу. «Надо же, а всегда считалось, что холодная вода снижает либидо», – весело подумала Джуно.
Обедали они на крыше, на террасе, сидя за складным деревянным столиком. На коленях – салфетки, на устах – вежливая беседа. Джуно казался смешным этот официальный обмен банальностями после всего, что было между ними за последние двенадцать часов. Но Джей снова как-то отдалился, приняв неприступно корректный вид.
День был знойный. Джей, в синих джинсах и выгоревшей футболке, положил себе на тарелку гору ветчины и салата и уплетал их с жадностью гончей.
Джуно с интересом наблюдала за его способностью без единой передышки заглатывать еду, запивая ее диетической колой.
– Почему ты так быстро ешь? – спросила она, играя листом салата.
– Потому что я так ем, – ответил он с набитым ртом. – Тебе что-то не нравится?
– Нет, что ты. Это очень симпатично. Я просто подумала, что ты, наверное, вырос в большой семье и за обедом вы соревновались, кто быстрее съест? У меня в школе были друзья из таких семей.
– В самом деле? – он отхлебнул еще колы. Она кивнула:
– Так у тебя, правда, много братьев и сестер? Он стал загребать салат, держа вилку в правой руке, на американский манер.
– У меня шесть старших сестер.
– Bay! – Джуно присвистнула. – Бьюсь об заклад, что вы поднимали большой шум, чтобы утром прорваться в ванную. Так ты самый маленький?
Он настороженно наклонил голову. Джуно ясно видела, что он не хочет говорить на эту тему.
