— Йося! — громко позвала я.
Один из парней обернулся и посмотрел на меня. Он указал на себя пальцем и вопросительно поднял брови — вы меня?
Именно в этом ресторане восточной кухни, именно в этой стране и в этом городе.
— Йося? — переспросила я.
Он подошел.
— Я вас знаю? — У него оказался мягкий, приятный голос с легким, почти незаметным акцентом.
— Кажется, вы знаете одну мою знакомую — Фрэйдл Финкельштейн.
Он на секунду замер, потом посмотрел на меня внимательнее.
— Мы знакомы? — переспросил он.
— Меня зовут Джулиет Эпплбаум. Фрэйдл вчера сидела с моим ребенком. На Оранж-драйв.
— Мы с вами не встречались?
— Нет, нет. Не встречались. Но Фрэйдл мне про вас все рассказала.
В его взгляде мелькнуло сомнение.
— Ну, может, и не совсем все. Она сказала, что вы друзья.
Он грустно улыбнулся.
— Друзья. Да, наверное, друзья.
— Йося, вы не присядете на минутку, поговорить?
— Простите. Ничем не могу помочь. Я ее плохо знаю. Мы просто живем по соседству.
Он развернулся и пошел в другую сторону зала.
— Йося! — крикнула я вслед.
Он обернулся.
— Простите. Не понимаю, что вам от меня надо. Я ее почти не знаю. Мы всего пару раз говорили. Я ничего плохого не сделал.
Я удивленно посмотрела на него. С чего он взял, что я собираюсь его в чем-то обвинять?
— Вы знаете, где сейчас Фрэйдл?
— То есть как — где? Там же, где и всегда. У своего отца. Раввина, — бросил он с нескрываемым презрением.
— Как раз там-то ее и нет. Вчера она не вернулась домой.
Тут я подумала, что последний раз говорила с семьей Фрэйдл утром. Кто знает, может, девушка уже дома, живая и здоровая.
— По крайней мере, с утра не было, — уточнила я.
Либо Йося настолько хороший актер, либо его действительно удивили мои слова. Он взял стул от соседнего столика и уселся между мной и Руби.
— Эй! — возмутилась моя дочь. — Это наш стол!
— Руби, это Йося. Маме нужно с ним поговорить. Ешь фалафель.
Руби послушалась и снова принялась за еду. В этот момент Исаак рыгнул и оторвался от соска. Я переложила его на другую сторону. Йося старательно избегал смотреть на мою голую грудь.
— Вы говорите, Фрэйдл нет дома? — переспросил он.
Я рассказала ему, что она не появилась с утра на работе, и о моем последующем опыте общения с ее отцом.
— Не скажешь, что у него легкий характер, — прокомментировала я.
— Я с ним не встречался. Вас зовут Джулиет?
— Да.
— Джулиет, дело плохо. Вот так вот уйти… На Фрэйдл это не похоже. Она не настолько… Как вы здесь говорите, не настолько задвинутая?
— Продвинутая.
— Да, продвинутая. Нет. Она за всю жизнь ни разу не ночевала вне дома. Она бы так просто не ушла.
— И вы не знаете, где она?
Я не могла избавиться от подозрений в отношении этого парня. Ведь первое, что он сделал, это заявил о своей невиновности. Причем еще до того, как я сказала нечто, что можно принять за упрек.
— Я? Вы думаете, она у меня? Это бред. Мы с этой девушкой едва знакомы.
— Это вы так говорите. Тем не менее вы знаете ее достаточно, чтобы утверждать, что на нее похоже, а что — нет.
Он не отвечал.
— Йося, Фрэйдл — ваша девушка?
— Нет! Нет! Ничего подобного. Мы просто живем рядом и немного знакомы. Я же уже говорил! — он сердито замотал головой. — Да это и неважно. Важно другоe: где она сейчас. Да, вы сказали, что вечером вы с ними — с ее семьей — не разговаривали?
— Нет.
— Может, она уже дома? — с этими словами он встал, явно собираясь уйти.
— Стойте, Йося. Подождите. Давайте я позвоню ее матери и узнаю, дома ли она. Если да, то прекрасно. Больше я вас не побеспокою. Если нет — может, мы вместе подумаем, где она может быть?
Он задумчиво посмотрел на меня, затем пожал плечами и снова сел за стол.
Руби со ртом, набитым картошкой-фри, что-то пробурчала.
— Потерпи еще чуть-чуть, Персик. Маме нужно поговорить.
Я перегнулась через Исаака и, порывшись в сумочке, достала свой сотовый и бумажку с телефоном Финкельштейнов. Набрала номер. Раздался один гудок.
— Алло? Фрэйдл? — раздалось в трубке.
Значит, девушка не вернулась.
— Нет, это Джулиет Эпплбаум. Ребе Финкельштейн?
— Миссис Эпплбаум? Да, это я. Вы что-то узнали о моей дочери?
Я определенно не из тех, с кем ребе жаждал общаться. Но он слишком отчаянно желал хоть что-то узнать о дочери.
— Нет, пока нет. Мне очень жаль, ребе. Я просто звонила узнать, не пришла ли она домой.
— Нет. — И он положил трубку.
Я молча уставилась на телефон.
— Он повесил трубку! — негодующе прокомментировала я.
Похоже, Йосю это не удивило.
— Ее нет дома, — прозвучало скорее утверждение, чем вопрос.
— Нет.
Он пожал плечами.
— Тогда я не знаю, где она.
— Так все-таки, какие отношения у вас с Фрэйдл?
Он не ответил.
— Я понимаю, вы считаете, это не мое дело, но вместе мы могли бы попробовать выяснить, куда она пропала.
Он молчал.
— Вы боитесь, что я расскажу о вас ее родителям? Верно?
Тишина.
— Эй, дядя! Мама вас спрашивает!
— Тсс! Руби!
Йося посмотрел на меня, затем, весь бледный, встал из-за стола.
— Ничем не могу вам помочь. Я ее плохо знаю. Мы просто соседи, — повторил он, снова намереваясь уйти.
— Постойте, Йося. Давайте я оставлю вам свой телефон. Вдруг вы что-то надумаете.
Он пожал плечами и не глядя сунул протянутую визитку в карман.
— Как ваша фамилия? — спросила я.
