полудня. Я сама с трудом удерживалась, чтобы не думать так.
— Где-то в это время домой вернулась Хло?
Юпитер кивнул.
— Она вышла к бассейну?
Он опять кивнул:
— Мы немного посидели там. Позагорали. Ну, понятно.
Не совсем. Как бы я ни загорала, моя кожа всегда была белая, как брюшко трески.
— А потом?
— В трупе жертвы обнаружили сперму мистера Джонса. Судя по анализу ДНК, — слишком громко для такой маленькой комнаты сказала Валери. Мы с Юпитером вздрогнули. Эл продолжал делать пометки.
— Так что, — сказала я, — может, расскажете подробнее?
Он не ответил.
— Давайте, Юпитер. Я знаю, что трудно. Но об этом надо поговорить.
Он опустил голову и пожал плечами.
— У вас были интимные отношения с жертвой в день убийства?
Это был первый вопрос, который задал Эл, и в голосе его звучала интонация бывшего полицейского, каковым он и являлся. Карьера Эла в Голливудском отделении полиции Лос-Анджелеса закончилась, когда обколовшийся придурок, два часа назад вышедший из тюрьмы, выстрелил Элу в живот из пистолета 38-го калибра. Эл всегда говорит, что он очень рад отставке, и ранение оказалось удобным оправданием, чтобы досрочно получать пенсию, но я знаю, что рана было гораздо тяжелее, чем он говорил. Только серьезное препятствие могло заставить его уйти с любимой работы.
Юпитер съежился на стуле. Он жевал губы, будто жвачку, его кадык ходил вверх-вниз.
— Да, — прошептал наконец он.
Столько усилий, чтобы сказать такое короткое слово.
— Мы будем доказывать, что это был секс по взаимному согласию, — сказала Валери.
Ну что ей стоит притвориться, будто она ему верит?
— Вы не могли бы рассказать нам о том, где… занимались сексом? — спросила я, подавляя стеснительность, которая всегда возникала при обсуждении с клиентами таких подробностей. Однажды моим подзащитным был банковский грабитель-трансвестит. Я была слишком молода и наивна, поэтому смутилась. Сейчас я с удовольствием послала бы этому парню фотографию Исаака в розовой балетной пачке, которую сын так любит надевать.
— У меня в комнате, — сказал Юпитер.
— Вы имели половой контакт с жертвой в первый раз? — отрывисто спросил Эл. Я толкнула его под столом.
— Что? — огрызнулся он.
— Юпитер, у вас был роман с Хло? — спросила я.
Тот кивнул:
— Я первый познакомился с ней. И представил ее отцу.
— Правда?
— Угу, — казалось, он немного расслабился и сел ровнее. — Мы вместе ходили в реабилитационный центр.
— Вы познакомились с Хло в реабилитационном центре?
Он кивнул.
— Почему вы туда попали? — спросила я, стараясь говорить как можно мягче и беспристрастней.
Это легко. Я не презираю людей за то, что они употребляют наркотики. Зависимость от наркотиков — это болезнь, а не моральное извращение. И потом, если бы я презирала наркоманов, мне нужно было бы начать с собственного мужа. Будучи подростком, он курил коноплю. Что еще могло вдохновить его на создание ужастиков?
— Из-за кокаина. И она тоже.
— В каком реабилитационном центре вы были?
— В Центре реабилитации и самореализации в Оджае.
Я не слышала о таком, возможно потому, что все мои клиенты находились в центрах, где применялась программа «Медикэйд», или где лечили бесплатно. Возникло чувство, что Юпитер прошел лечение в совсем другом центре.
— Меня вытащила Хло, понимаете? — сказал Юпитер. Он говорил быстро, но звук уходил в стол, к тому же он дергал руками губы. — Мы все прошли вместе. Все шаги. Мы помогали друг другу. Мы были как партнеры.
— Ваши отношения продолжались после выздоровления? — спросила я.
— Я думал, что продолжатся. Уехал на две недели раньше нее. Я ждал. Вернулся в Оджай, чтобы ее забрать. Я даже привез ее домой. Ей некуда было идти.
— И там она познакомилась с твоим отцом?
— Да.
Кровь прилила к его лицу. В первый раз Юпитер не выглядел испуганным и сломанным. Он был зол. Очень зол.
— И что произошло?
— А как вы считаете? Она глянула на дом, на машины, на него. Она разбиралась, что к чему.
С этими словами он сорвал еще один кусочек кожи с нижней губы, и оттуда хлынула кровь. Он с удивлением посмотрел на свои окровавленные пальцы. Я закрыла глаза и сглотнула, стараясь подавить тошноту. Эл и Валери смотрели на Юпитера — Эл с нездоровым любопытством, Валери с такой гримасой омерзения, что это выглядело комично. Я порылась в кармане и вынула пачку детских салфеток. Вытащила одну и протянула Юпитеру:
— Прижмите посильнее.
— Спасибо, — прошептал он и вздрогнул, приложив к губам холодную мокрую ткань.
— То есть Хло порвала с вами, когда познакомилась с отцом, — предположила я.
— Ей не пришлось этого делать. Я видел, что происходит. И уехал.
Он убрал салфетку ото рта и посмотрел на нее. Салфетка была измазана бурой кровью. Он оглянулся, будто искал, куда ее положить. Затем осторожно свернул и сунул в рукав.
— Куда вы уехали?
— В Мексику. На несколько месяцев. А когда вернулся, они уже поженились.
Я кивнула. Потом вспомнила, с чего начался этот разговор:
— Но вы с ней спали до момента убийства.
Он улыбнулся, вернее, ухмыльнулся:
— Мой старик, сами понимаете, не молод. А Хло не та девочка, которой этого не нужно, если вы понимаете, о чем я.
В его голосе прозвучало самодовольство, будто воспоминание о недостатках отца на фоне своих предполагаемых достоинств делало его сильным и менее уязвимым.
Валери сморщила нос от явного отвращения. Правда была в том, что мне тоже хотелось это сделать, но я лучше себя контролировала. Я потратила уйму времени, чтобы научиться не показывать эмоции клиентам. А некоторые из них вытворяли вещи и похуже, чем секс с собственной мачехой.
— А что же вы, Юпитер? — спросила я. — Почему вы это делали?
Он пожал плечами.
— Юпитер, почему вы продолжали с ней отношения после того, как она предпочла вам отца?
Он молча покачал головой:
— Я не знаю.
В первый раз с момента, как мы сели за стол, он посмотрел мне в глаза.
— Может, любил? — произнес он с вопросительной интонацией, будто спрашивая меня, в этом ли причина.
— Вы убили Хло? — спросила я тихо.
— Не отвечайте на вопрос! — почти закричала Валери. — Нам нет необходимости знать ответ.
