разумного объяснения не находила.
— Эрик дома?
— Да, но он сейчас заснул. Простите, кто говорит?
— Кортни Стюарт. Пожалуйста, попросите его мне перезвонить.
— Да, конечно. Только я не знаю, когда он проснется. Он принял еще одну таблетку, а эти болеутоляющие, по-моему, действуют как снотворное. Я сварила ему суп, а он так плохо себя чувствовал, что есть не стал, представляете, какая жалость? Как вы думаете, он захочет есть, когда проснется?
Кортни казалось, что она спит и видит сон. Нелепый сон, напоминающий кошмар.
— Понятия не имею, — сказала она, с трудом сдерживая раздражение.
— Знаете, я сейчас, пожалуй, схожу куплю ему чего-нибудь вкусненького, — с энтузиазмом продолжала щебетать Сьюзан. — Да, но, если он не захочет ужинать, получится, что я выбросила деньги на ветер… Ну что ж, тогда придется мне есть за двоих. Приготовлю что-нибудь такое, что можно держать на огне, пока он не проснется.
— Хорошо придумано.
— Вы правда так думаете? Знаете, некоторые мужчины не любят подогретой еды.
— Н-не знаю. Я таких не встречала.
— Ну их и нельзя за это осуждать, правда? Подогретая еда — это уже совсем не то. Мужчины любят, чтобы все было вкусное, свежее и красиво сервированное. В женских журналах все время об этом пишут. По-моему, самое меньшее, что может сделать женщина для своего мужчины — накормить его как следует.
— Самое меньшее, — тупо повторила Кортни.
Что значит «свой мужчина»? Неужели Эрик поселил Сьюзан у себя? Когда? Нет, он не может быть таким мерзавцем. Два дня назад, когда Эрик и Кортни уезжали в горы, никакой Сьюзан у него в квартире не было. Хорошо, тогда откуда она взялась сейчас? Если Эрику нужна помощь, почему он не позвонил Кортни?
— Знаете, мужчины, когда болеют, становятся как дети, — оживленно продолжала Сьюзан. — Такие же капризные и ворчливые. Нет, конечно, Эрик говорит мне «спасибо», но таким тоном, как будто я виновата, что он заболел. Все они такие — просто не могут перенести, что с ними что-то неладно.
— М-м-м…
— Вы со мной согласны? Эрик даже не хочет показаться доктору. Такой глупый! Он с места сдвинуться не мог, пока я не дала ему таблетку, а сам говорит, что никого не хочет видеть. Мне, наверно, придется вызвать врача самой.
— Может быть, не надо, если он не хочет…
— Ну может быть, — вздохнула Сьюзан. — Я передам ему, что вы звонили.
— Спасибо. Скажите ему, что я позвоню попозже, вечером.
— Хорошо, но он, может быть, будет спать.
— Я попробую.
Кортни повесила трубку и несколько минут невидящим взглядом смотрела в окно. Затем снова пододвинула к себе телефон и набрала номер внутренней связи.
— Нора, Кэтлин сейчас свободна? Я хотела бы с ней поговорить.
Кэтлин работала у Кортни уже пять лет. Эта привлекательная женщина с кудрями цвета воронова крыла и изумрудными глазами была на редкость талантливым и добросовестным работником; особенно же ценила Кортни ее обаяние и дар непринужденного общения. Порой, измученная каким-нибудь строптивым клиентом, Кортни сваливала его на Кэтлин — и та устраивала дело как нельзя лучше, так, что ворчун оставался не только доволен, но и совершенно очарован. Конечно, Кортни по заслугам оценивала достоинства Кэтлин и платила ей самую высокую в фирме зарплату.
— Ты хотела со мной поговорить? — Кэтлин, как обычно, с улыбкой на лице, появилась в дверях. — Опять неприятности?
— Да, пожалуй. — Кортни указала на одно из современных кресел напротив стола. — Ты разговаривала со Сьюзан Филдинг насчет тех двух заказов?
— Позвонила ей в тот же день, как ты меня попросила. Кажется, это был вторник. Мы договорились встретиться завтра. А что, ты передумала?
— Нет, — медленно ответила Кортни. — Я действительно хочу дать ей работу. И не два заказа, а дюжину, чтобы она была занята целыми днями. Послушай, может быть, свести ее с Питером Меррилом?
Кэтлин удивленно уставилась на своего босса. Нет, она знала, кто такой Меррил, — об этом знали все, кто несколько лет проработал в фирме Кортни. Но при чем здесь он и как — и, главное, зачем? — сводить его со Сьюзан Филдинг… это было свыше ее понимания.
— Помедленней, Кортни, — пробормотала она наконец.
Кортни не слушала Кэтлин. Она лихорадочно перебирала и отбрасывала решения — одно за другим.
— У Питера сейчас очередной приступ бурной деятельности. Он звонил мне несколько дней назад, сказал, что хочет организовать турбюро для богачей. Черт! Боюсь, что я его переубедила! Если бы нам предложить ему услуги по созданию рекламных брошюр и приставить к этому делу Сьюзан… Снимать Питера в спортивной машине, на рыбной ловле, в ресторане «У Эрни» и в прочих местах отдыха миллионеров — да Сьюзан будет занята как минимум несколько месяцев!
— Я могла бы найти для нее и другие заказы. Зачем втягивать в это дело Питера? — осторожно осведомилась Кэтлин, не понимая, что задумала ее начальница.
В глазах Кортни заплясали лукавые огоньки.
— Потому что я хочу посмотреть, что у них получится. Они просто созданы друг для друга. Разумеется, никто из них не должен знать, что происходит. Только представь, что подумает Питер, если узнает, что я специально свожу его с девушкой!
— Но, Кортни, — попыталась возразить Кэтлин, — по твоим словам у меня создалось впечатление, что эта Сьюзан очень молода и совсем… не искушена в жизни. Я не сказала бы, что она подходит Питеру.
— Она не похожа на него, однако ему подходит. Помнится, когда мы жили вместе, он учил меня всему на свете — как правильно развешивать полотенца в ванной, как ухаживать за комнатными цветами, как беседовать с его друзьями, чтобы они поражались моей эрудиции… Мужчина как раз во вкусе Сьюзан! Да, он ведь еще и не любит подогретой еды!
У Кэтлин просто глаза на лоб полезли. Она была совершенно обескуражена.
— А это… так важно? — пробормотала она.
— Может быть. — Глаза Кортни заискрились смехом. — Единственная проблема — ей двадцать три года и она еще девственница.
— Это она тебе сказала? Когда ты нанимала ее на работу?
Улыбка Кортни на мгновение померкла.
— Нет, мне она об этом не говорила. Не стоило бы об этом вспоминать, если бы… Понятия не имею, как Питер отнесется к девственнице.
— Я думаю, с восторгом, — заверила ее Кэтлин. — Он из тех мужчин, что обожают романтику. В нем есть что-то от принца Чарльза: за внешней небрежной галантностью скрывается неистребимая старомодная чувствительность. Он готов возвести женщину на пьедестал — конечно, при условии, что она не откажется от мытья полов.
— Мне такое не приходило в голову, — признала Кортни, — но, пожалуй, ты права. У матери Питера в семейном альбоме множество его юношеских фотографий. На всех снимках он с девушками — то поддерживает под локоток, то подает пальто. И вид у него при этом до умопомрачения серьезный. Я… — Кортни замолкла на полуслове, невидящим взглядом уставившись в стену. Поразившая ее мысль была проста, как все гениальное. Питер любит мать, а та просто души в нем не чает. День рождения у миссис Меррил в июне, и, если Кортни не изменяет память, в этом году ей исполняется шестьдесят… Да, совпадение как по заказу.
Кэтлин, насмешливо подняв брови, молча ждала, пока Кортни заговорит. Она знала, что ее
